Книга о художниках

По воскресеньям и праздничным дням, в послеобеденное время, Скорел обыкновенно уходил в рощицу, находившуюся тогда за городскими стенами Харлема, и писал там с натуры деревья очень красивым и своеобразным способом, совершенно отличным от того, каким обычно писали все другие живописцы. Когда условленный трехлетний срок миновал, он расстался со своим хозяином и уехал в Амстердам, где поселился у знаменитого художника Якоба Корнелисса, который был хорошим рисовальщиком и живописцем, отличавшимся чистотою своих красок Новый хозяин принял Скорела очень ласково и обращался потом с ним как с сыном, а в конце года давал ему за его искусную и неутомимую работу денежную награду и, кроме того, разрешил написать в свободное время несколько картин для себя, так что он приобрел здесь хорошие деньги и, ободрившись, продолжал работать с прежним усердием.

У хозяина была прелестная двенадцатилетняя дочка, которую природа, казалось, осыпала своими дарами — и красотой, и привлекательностью, и ласковостью, и кротким нравом. Несмотря на крайнюю юность девушки, ее прелести заронили в сердце Скорела любовь, и когда он ушел от хозяина, то кроме признательности он всегда, где бы ни был, хранил в своем сердце сладостное воспоминание о своей любви к этой девушке и надежду когда-нибудь соединиться с ней брачными узами.

В ту пору большой славой пользовался состоявший на службе у Филиппа Бургундского, епископа Утрехтского, Ян Мабюзе, к которому Скорел и поехал в Утрехт, чтобы у него снять жилье и чему-нибудь поучиться. Однако пребывание его здесь было непродолжительно, так как Мабюзе был человек беспутный и большую часть времени проводил в кабаках за попойками и драками, причем Скорелу часто приходилось платить за него деньги, а иногда даже и подвергать свою жизнь опасности. Не видя, таким образом, никакой для себя пользы в дальнейшем здесь пребывании, он уехал в Кёльн, а оттуда в Шпейер, где случайно встретился с одним священником, очень сведущим в архитектуре и перспективе, у которого он и поселился на некоторое время, чтобы ознакомиться с этими отраслями искусства, и в виде платы написал для него несколько картин.

Из Шпейера он поехал в Страсбург, а оттуда в Базель, всюду по дороге посещая мастерские живописцев, где его всегда старались удержать, обещая хорошее содержание и большое жалованье, так как он очень быстро работал и поспевал всюду в одну неделю сделать больше того, что другие нередко делали целый месяц; но он нигде долго не задерживался. Он был также в Нюрнберге, где в течение некоторого времени жил и учился у знаменитого Альбрехта Дюрера.

Но поскольку в то время учение Лютера уже начало всюду возбуждать волнения и Дюрер также до известной степени вмешался в это движение, то Скорел уехал в Каринтию, в Штирию, где получал работу у самых знатных вельмож и был завален заказами. Он поселился у одного барона, большого любителя картин, который не только хорошо его содержал и платил большое жалованье, но даже хотел женить на своей дочери, что для него тогда имело бы большое значение и даже было бы очень ему по душе, если бы бог любви не запечатлел в его сердце образ амстердамской девушки так глубоко, что он только и занят был теперь одной мыслью: усиленно совершенствоваться в искусстве, чтобы достигнуть наконец цели своих заветных желаний. Это пылкое усердие много содействовало его успехам и подтверждало поговорку, что «любовь — лучший учитель». После того он покинул Штирию и уехал в Венецию, где познакомился с несколькими антверпенскими художниками, а также с одним любителем искусств — Даниэлем Бомбергом. В это время в Венеции случайно собралось из разных стран множество паломников, направлявшихся в Святую землю, с намерением посетить Иерусалим. Среди этих паломников находился один духовник из Гауды, в Голландии, из монастыря бегинок, человек весьма просвещенный и большой любитель живописи, который сумел убедить молодого Скорела — ему было тогда около двадцати пяти лет от роду — отправиться вместе с ними в Иерусалим. Скорел взял с собой все принадлежности для живописи и во время плавания не оставался праздным, а писал со своих спутников портреты, вел дневник и, кроме того, зарисовал мимоходом на Крите, Кипре и других местах пейзажи, укрепления, маленькие города, замки и горы; все эти зарисовки были очень красивы, и смотреть на них — одно удовольствие. В Иерусалиме он познакомился с настоятелем Сионского монастыря, который пользовался большим почетом среди евреев и турок. С ним он обозрел все окрестности, а также берега Иордана и зарисовал с натуры пером разные виды и самую местность. Впоследствии, вернувшись в Нидерланды, он по этим наброскам написал масляными красками прекрасную картину, представлявшую, как под предводительством Иисуса Навина сыны Израиля переходят через реку, не замочив своих ног.

Настоятель монастыря с удовольствием удержал бы его у себя еще целый год, но упомянутый духовник не посоветовал ему оставаться дольше. Когда Скорел покидал Иерусалим, он обещал настоятелю написать для него на корабле картину, и действительно картину написал и выслал ее в Иерусалим из Венеции. Эта картина, изображающая св. Фому, влагающего свои персты в рану Христа, и теперь еще украшает место рождения Спасителя, как это свидетельствуют многие люди, ездившие после того в Святую землю и видевшие это произведение.

Он изобразил и город Иерусалим, виды которого помещал во многих своих произведениях, как, например, в картине, изображавшей Христа, ехавшего с Масличной горы в город [213] , затем в другой, представлявшей Христа на той же горе произносящим проповедь, и в других подобных картинах. Он срисовал также Гроб Господен и, когда возвратился домой, написал на продолговатой доске масляными красками картину, где изобразил самого себя вместе с множеством иерусалимских всадников или паломников; эта картина и теперь еще находится в Харлеме, в доминиканском монастыре, известном под названием Принценгофа [214] . На возвратном пути из Иерусалима, в 1520 году, то есть за два года до взятия Родоса турками, Скорел очень радушно был принят здесь великим магистром ордена, ныне живущим на острове Мальта, и срисовал как самый город Родос, так и его окрестности.

213

Имеется в виду «Алтарь семьи Локхорст» (1524–1525, Утрехт, Центральный музей; ил. 71), главная сцена которого изображает Вход Христа в Иерусалим.

214

Скорел написал две горизонтальные композиции «Иерусалимские паломники» (1525–1526, Утрехт, Центральный музей, и 1527–1528, Харлем, Музей Франса Халса; ил. 72), каждая из которых включает в себя двенадцать портретов. Это первые образцы нового жанра группового портрета, который в дальнейшем получит яркое развитие на родине художника, в Голландии.

Вернувшись опять в Венецию, он через некоторое время поехал далее и посетил другие места Италии, а также Рим, где очень прилежно работал, срисовывая различные античные предметы: статуи, руины и искусные картины Рафаэля и Микеланджело, начинавшего тогда входить в славу, а также и других мастеров.

Около этого времени в Папы был избран заочно Адриан VI, бывший тогда кардиналом в Испании. Он был родом из Утрехта и потому, когда прибыл в Рим, узнал Скорела и предоставил ему в управление весь Бельведер. Здесь Скорел написал для святого отца несколько картин, а также с натуры его портрет, находящийся и теперь в Лувене, в коллегии, основанной Адрианом VI [215] .

215

Ныне — Утрехт, Центральный музей.

Через год и тридцать пять недель после вступления своего на престол Папа умер, и Скорел, закончив после усиленных занятий еще несколько картин, уехал из Рима в Нидерланды.

Прибывши в Утрехт, он с огорчением узнал, что дочь его хозяина вышла замуж за какого-то амстердамского золотых дел мастера, и все его надежды, вследствие долгого пребывания в чужих краях, рушились. Тогда он решил поселиться в Утрехте у декана Удельмюнсгера, Локхорста, придворного вельможи и большого любителя искусств. Он написал для него и водяными и масляными красками несколько картин, между которыми была и та, о которой говорилось уже раньше, именно «Вход в Иерусалим», изображавшая Христа, ехавшего на осле в Иерусалим. Здесь были представлены город, написанный с натуры, дети и иудеи, устилавшие путь ветвями и одеждами, и разные другие люди. Эта картина, представлявшая собой складень, была вотивным даром друзей декана утрехтскому собору.

В это время в Утрехте произошло междоусобие, в котором одни держали сторону епископа, а другие — герцога Гелдернского. Чтобы избежать волнений, Скорел уехал в Харлем, где был очень ласково встречен и хорошо принят командором ордена св. Иоанна Симоном ван Саненом, большим любителем искусств. Скорел написал для него несколько произведений, частью и теперь еще сохраняющихся на своих местах; из них особенно замечательно «Крещение Христа» [216] , представляющее собой великолепное произведение с несколькими очень красивыми, прелестными рафаэлевскими лицами, женскими фигурами, которые смотрят вверх на нисходящего Св. Духа; на заднем плане изображен прекрасный пейзаж с несколькими красивыми нагими фигурами. Так как Скорела постоянно осаждали просьбами о принятии учеников, то он нанял в Харлеме дом, где написал несколько больших картин на досках и, между прочим, превосходную картину для главного алтаря Старой амстердамской церкви, изображавшую Распятие. В Амстердаме есть еще и другая его картина на ту же тему. Благодаря своей громкой славе Скорел был приглашен коллегией св. Марии в Утрехте украсить живописью в ее церкви, основанной римским императором Генрихом IV, главный алтарь, средний образ которого был резной деревянный. Скорел написал к этому образу четыре створки, в уплату за которые ему была обещана первая освободившаяся в коллегии пребенда, на что он и изъявил свое желание. На первых двух створках он написал фигуры во весь рост; на одной Богоматерь, сидящую с младенцем Иисусом и св. Иосифом, а на другой императора, стоящего на коленях, и епископа Конрада, которого по повелению императора церковь всегда изображала в пышном архиерейском облачении; на заднем плане был пейзаж удивительной красоты. Так как над двумя другими створками он работал в продолжение нескольких лет, то для временного замещения створок он написал водяными красками на полотне, равном обеим створкам, картину «Жертвоприношение Авраама», с очень красивым пейзажем на заднем плане. Король Филипп, когда ему в 1549 году в Нидерландах приносили присягу на верность и он прибыл в Утрехт, велел купить эту картину и вместе с другими произведениями Скорела отослать в Испанию.

216

Ныне — Харлем, Музей Франса Халса (ил. 73).

К несчастью, многие его произведения, как «Распятие» в Амстердаме, прекрасные створки в церкви коллегии св. Марии в Утрехте, а также превосходная алтарная картина в Гауде, созданная им в самую цветущую пору его деятельности, были в 1566 году уничтожены безумной толпой иконоборцев.

В прекрасном аббатстве Маршьенн в Артуа и теперь еще находятся три замечательных его произведения: во-первых, алтарная картина, представляющая св. Лаврентия, лежащего на раскаленной железной решетке, во-вторых, триптих, на котором изображено сказание об одиннадцати тысячах девственниц, являвшее собой совершенно выдающееся произведение, и в-третьих, огромная алтарная картина с шестью створками, где средняя доска изображает побиение камнями св. Стефана [217] . В Аррасе, в одной из капелл аббатства Сент-Вааста, в галерее за алтарем находится его работы алтарная картина «Распятие Христа» с двумя створками.

217

Имеется в виду «Маршьеннский алтарь» (ок. 1540–1541; ил. 74), части которого, находившиеся долгое время в разных местах, ныне собраны в Музее изящных искусств г. Дуэ. На центральном панно алтаря — композиция «Мученичество св. Стефана».

В аббатстве Гротгувер во Фрисландии он написал прекрасный запрестольный образ, представлявший Тайную вечерю, где фигуры были величиною в рост человека, а лица их написаны с натуры. В Мехелене для одного римского банкира по имени Виллем Питерс, с которым он был в Риме в очень близких и дружеских отношениях, он также написал много хороших картин. Сверх того, в замке Бреды он написал несколько картин для графа Генриха Нассауского и Рене Шалонского, принца Оранского.

Вскоре после своего возвращения из Италии Скорел получил от имени французского короля Франциска I письменное приглашение поступить к нему на службу с очень большим годовым окладом; но он почтительно отклонил это предложение, не желая поступать на придворную службу.

Скорелу случилось однажды рекомендовать шведскому королю Густаву архитектора, с которым он послал его величеству картину, изображавшую Богоматерь; картина доставила королю очень большое удовольствие, и в благодарность ему был послан подарок и собственноручно подписанное королем письмо. Подарок состоял из прекрасного перстня, куньей шубы, саней, в которых обыкновенно ездил сам король, полной упряжи для лошади, и, сверх того, подарок включал еще двести фунтов шведского сыра. Письмо короля, хотя и без печати, дошло до него, а подарков он так никогда и не увидел.