Книжные дети
Шрифт:
И направился к выходу, только на полпути осознав, что совершил очередную ошибку. Когда никому не известного игрока навещают личности такого масштаба, следует вести себя совсем по другому...
Честное слово, обычно я лучше соображаю, просто этот неожиданный визит совершенно выбил меня из колеи.
– Как ты узнал?
– только и спросил я, когда за нами закрылась дверь.
– Лут. С тебя не выпало ни единого колла, - ответил человек, которого я привык считать своим учителем.
– А как нашел?
– "Вестник". Я попросил наших репортеров сообщить мне, если в Айнкраде вдруг появится человек, на которого у крупнейших торговцев информацией не будет заведено досье.
Некоторое время мы молчали. Не знаю, о чем думал Хитклиф, а я отчаянно пытался сдержаться и не задать рвущийся откуда-то из глубин души вопрос.
– Почему ты не вернулся?
– Я дал обет Богу, - скривился я.
– И услышал глас с небес, запрещающий мне появляться на переднем крае.
– Ясно... Я, собственно...
– Передай Кане, что я жив, - сдался я.
– И попроси, чтобы она меня не искала. Когда придет время, я сам ее найду.
– Как скажешь. Но я уверен, что она все поймет.
– Я не сомневаюсь в ее способности меня понять. Я просто боюсь, что в следующий раз мой отец пришлет кого-то наподобие Крадила за ней. Я не смогу ее защитить, если Каяба вдруг решит, что она мешает его планам. Да и потом... чем меньше людей знают о том, что я бессмертен, тем лучше для всех.
– Бессмертен?
– удивился мой бывший босс.
– Ты помнишь, какая значилась награда за смерть Бродячего Босса?
– Жизнь...
– прошептал я внезапно пересохшим горлом.
Неужели я все-таки не бессмертен?
– В любом случае я пришел сюда, чтобы предложить тебе работу, - прервал молчание Хитклиф, протягивая мне окошко с каким-то текстом.
– "Полуденная Стража"... Это... новая гильдия?
Глава 13. Ночные кошмары
– Апельсины! Свежие апельсины!
– Отсыпь мне штук десять, Рауль, - я вежливо улыбнулся, глядя прямо в стеклянные глаза уличного НПС-торговца.
– Как жизнь цифровая?
Смугловатый подтянутый мужчина, чем-то похожий на старичка Бандероса в молодости, склонил голову набок, уставившись на меня с выражением вежливого недоумения.
– Не понял запроса, пожалуйста, переформулируйте, - выдал он с металлическим привкусом синтезатора речи.
– У меня тоже неплохо, спасибо, что спросил.
Если бы Рауль мог, он бы обязательно покрутил пальцем у виска и позвал санитаров.
Но он не может. Он всего лишь несколько мегабайтов данных, выраженных в смазливой внешности, паре десятков заложенных фраз и выражений лица.
– Кажется, я схожу с ума, Рауль...
Отвернувшись от безмозглой неписи, я пробежался взглядом по пустынным улицам Грандума. Кроме меня и Рауля на смотровой площадке замка не
было никого.Кроме меня и безмозглого продавца апельсинов в великом городе Союза не было никого.
Кроме меня и нескольких мегабайтов "имитатора человека" в огромной парящей крепости не было ни единой живой души, кроме еще нескольких НПСов в других городах Айнкрада. И все они продавали апельсины.
Я забыл, почему это важно.
– А может быть, уже сошел?..
– раздался за спиной механический голос моего цифрового собеседника.
Рауль, медленно покрываясь сверкающей паутиной трещин, смотрел на меня странным, пугающе РАЗУМНЫМ взглядом, а затем с ударившим по ушам хрустальным звоном рассыпался на полигоны.
Шаг за пределы смотровой площадки, яростный свист ветра в ушах, приближающаяся мостовая...
Ни сомнений, ни страха, ничего - только пустота...
Я открываю глаза.
Снова. Опять.
Маленькая полянка, затерянная где-то в лесах одного из уровней Айнкрада. Поросший низкой травой холм с высоким дубом на вершине. Над чем-то звонко смеющийся ручеек, берущий начало у корней и теряющийся где-то у подножия.
И множество белых камней вокруг, так много, что их было бессмысленно считать.
Впрочем, мне это и не требовалось. Я и так знал, сколько их - ровно девять тысяч девятьсот девяносто девять.
Рано или поздно умирают все.
Кроме тех, кто бессмертен.
– ...Риока!
– сквозь грохот крови в ушах расслышал я встревоженный голос.
– Риока!
Открыв глаза, я наконец-то вырвался из этого муторного кошмара и некоторое время смотрел мутными глазами на нависающее надо мной испуганное лицо Александры.
– Ты кричал...
– прошептала она, запоздало натягивая на себя мокрую от моего пота простыню.
– Извини, - пробормотал я, с некоторой натугой садясь на кровати и усиленно растирая ладонями лицо, силясь забыть бесконечные ряды белых надгробий.
– Расскажи мне, что тебя мучает, - тихо попросила она, осторожно касаясь моего плеча.
– И станет легче.
– Меньше знаешь - крепче спишь, Саня, - так же тихо ответил я, не оборачиваясь.
– Я - прямое тому доказательство.
Некоторое время мы молчали. Наконец я, усилием воли скинув с себя серую апатию, встал с кровати и принялся натягивать на себя валявшиеся у кровати штаны.
– Пойду, что ли, поесть сварганю... Ты будешь завтракать?
– Только никакого сладкого - я слежу за фигурой.
Обернувшись через плечо, я благодарно улыбнулся попытавшейся меня рассмешить девушке и вышел, аккуратно притворив за собой дверь.
Когда я только оказался в приюте, то почти сразу с удивлением осознал, что совершенно неприспособлен к обычной жизни, - хотя бы потому, что у меня не было ни единого не боевого навыка.