Князь Системы 2

— А вот это… — она выпрямилась и указала на россыпь ярких цветов неподалеку, — это водоцвет. Из него чаще всего делают зелья проворства, но если рецепты раздобыть, то и для других снадобий сгодится.

— А ты, оказывается, и впрямь в этом разбираешься, — заметил, когда мы двинулись дальше.

— Естественно, — Стефания зарделась от удовольствия, кокетливо поправляя выбившуюся прядь. — А ты сомневался, князь? Думал, я так, для виду?

— Сомнений не было. Просто забота о тебе моя обязанность. Лара с Забавой девушки боевые, за них я спокоен. А ты…

— Я понимаю, — мягко перебила она. — Но я уже не ребенок. Можешь на меня положиться.

— Твоим знаниям я доверяю, спору нет. Выросла здесь, это многого стоит. Но ты младшая из моих жен, и мой долг оберегать тебя. Это ясно?

Мы медленно ехали верхом по лесу, оба высматривая на земле травы для сбора. Глаза Стефании справлялись с этим лучше моих, но время от времени и мне удавалось заметить что-то первым.

Это были маленькие победы, но я постепенно осваивался.

— Почему вы с отцом никогда не делали зелья у себя на земле? — спросил у неё между делом.

— Мы не могли. Алхимические столы невероятно дороги.

— Мне создание такого стола на нашей земле обошлось всего в сто золотых.

— Это потому, что ты князь.

— А это тут при чем?

— Земли поселений в Полесье подчиняются иным правилам, чем другие участки. Они облегчают строительство. Для этого они и предназначены. Земля сама предлагает это, чтобы объединять людей в общины и позволять им работать вместе.

— И откуда такие познания? — не удержался от вопроса, пока мы медленно продвигались вглубь леса.

— Это дар богов Полесья, — с благоговением в голосе ответила Стефания. — Об этом говорится в «Скрижалях Путей», нашей священной книге. Древние поселения оставили после себя особую магическую сущность, которая и легла в основу всего того, что мы используем по сей день. Понимание этих законов ключ к процветанию.

Ого. Ее слова заставили меня задуматься. Этот мир был куда сложнее, чем казалось на первый взгляд. И знания местных жителей, даже таких юных, как Стефания, могли оказаться для меня по настоящему бесценными.

Глава 19

Лес расступился, и мы выехали к уже знакомому провалу, где нашла свою смерть Гигантская волчица. Мы осторожно двинулись вдоль самого края огромного карьера, стараясь держаться подальше от обрыва — кто знает, насколько он был надежен.

Миновав сужение, свернули на запад. Лес здесь был уже не таким густым, деревья росли реже, уступая место каменистым россыпям и скальным выходам. Под копытами лошадей все чаще раздавался отчетливый стук камней о металлические подковы.

Не прошло и пары минут, как удача нам улыбнулась: я заметил характерный металлический блеск в скале. Спрыгнул с лошади и активировал кирку.

Четыре удара… и вот уже сжимаю в руке кусок Оловянной руды. Интересно…

— Четыре удара, — это меньше, чем у водопада. Полагаю, разные руды требуют разное количество ударов для извлечения из породы. Это зависит от твёрдости руды или камня в котором она находится?

— Думаю, так и есть. Мы никогда не добывали руду, но я видела ее довольно часто.

Я продолжил добычу, ударяя по выходам руды, которые мы обнаружили в этом районе. Я здорово вспотел и снял верхнюю рубаху, оставшись в одной лишь жилетке.

Когда наконец выпрямился и закончил работу, Стефания с восхищением смотрела на меня, хлопая в ладоши.

— Что такое? — спросил у неё, небрежно закинув кирку на плечо и смахивая со лба мокрые волосы.

— Ничего, просто… любуюсь, — она стрельнула глазками. — Мышцы у тебя что надо, особенно когда блестят от пота. Настоящий герой.

— Рад стараться, — усмехнулся в ответ.

— Многие такие «настоящие» быстро превращаются в старых, обрюзгших развалин. А ты другой. Умеешь и силу показать, и головой работать, а не только кулаками махать для острастки. Это… это восхищает.

— Приятно слышать, — кивнул, возвращаясь к Заре и ссыпая оловянную руду в седельные сумки. Уже собирался запрыгнуть в седло, чтобы продолжить путь по каменистым тропам, как вдруг заметил кое-что еще. — А это еще что?

Стефания и я подошли к более темному участку среди ближайших скал. Я подумал, что он просто почернел от плесени из-за жары и сырости леса, но чем ближе мы подходили, тем яснее становилась его истинная природа.

Это был туннель, круто уходящий под землю.

Я зажег факел и направил его во тьму. Туннель уходил глубоко вниз, но, судя по тому, что можно было разглядеть при скудном свете, дальше сужался.

Мы со Стефанией переглянулись. В ее глазах плясали азартные огоньки, точь-в-точь как у меня самого при виде неразведанной территории. Старая шахта? Заброшенное убежище? Кто знает, какие тайны или сокровища могли скрываться в этих глубинах.

— Ну, что скажешь, следопыт? — с усмешкой спросил у неё, хотя ответ и так был написан на ее лице.

— Думаю, нужно проверить это место, — с придыханием ответила она.

— Тогда слушай внимательно. Идешь за мной, шаг в шаг. Глаза и уши на максимум. Малейший подозрительный звук, любой шорох. и пулей на выход, поняла? Жизнь дороже любых сокровищ.

Она решительно кивнула, и я увидел, как ее пальцы крепче стиснули арбалет. Девчонка была не из пугливых.

Я шагнул в зияющую черноту туннеля, высоко подняв факел. В другой руке сжимал рукоять длинного меча. Силы мне хватало, чтобы орудовать им и одной рукой, но для полноценного боя всё равно требовались две.

Сражаться в темноте удовольствие сомнительное. Будь ты хоть трижды мастером меча, в кромешной тьме шальной удар мог прилететь откуда угодно.

Спуск был крутым, метров на пятьдесят, не меньше. Потом туннель немного выровнялся, хотя пол оставался неровным, покрытым осыпью и мелкими камнями. Видно было, что здесь поработала человеческая рука. Там, где природные изгибы пещеры мешали проходу, камень был грубо вытесан. Но те, кто это сделал, покинули это место очень давно.

Металлические держатели для факелов в стенах почти полностью съела ржавчина. Под ноги то и дело попадались обломки гнилых досок, остатки каких-то ведер, а порой и белеющие в свете факела кости мелких животных. Атмосфера была гнетущая.