Князь Стародубский

— Всех. Всех невольниц и всех жеребцов за сервиз. А безделушка стоит, как два таких сервиза и пытаться меня обманывать не хорошо.

Опечалившиеся торговцы выпили по новой и стали меня уговаривать не заламывать так цену всяким пустяковинам. Но я уперся. Предложил им вспомнить как часто и много ли они видели таких товаров? А девок и жеребцов пруд пруди во всех землях. К тому же я намекнул, что эта сделка не последняя, я им еще сделаю заказ на кое-что, и уж тогда они свое наверстают. В конце концов ударили по рукам. Им сервиз и зеркало поменьше, мне все девки и жеребцы.

Сисястую получил Беляй, вместе с жеребцами, одну оставил себе, остальных велел поместить пока в усадьбе и строго охранять. Молодых мужиков у нас полно, могут не удержаться и использовать до смерти. Купцам заказал еще с десяток невольниц и столько же кобылиц. Обещал за все два сервиза и три таких же зеркала. Те посовещались и пообещали привезти или поздней осенью, или уже следующей весной. Скорее второе.

День обдумывал, как бы все половчее организовать, потом вызвал холопку Куницу и спросил прямо:

— Хочешь на волю?

— Нет!

Вот те раз.

— С дочерью отпущу.

— И куда я пойду, князь? Я двадцать лет при тереме твоего отца, теперь у тебя. А кто у меня есть там? — Она махнула рукой в сторону ворот.

— Может родичи остались. Я бы помог добраться до родины.

— Почему хочешь меня прогнать, князь?

Я объяснил, что я хочу на самом деле. Особенно упирал на предполагаемые выгоды для нее.

— Кстати, если захочешь, живи сколько нужно при моем дворе, не прогоню. От двух лишних ртов не обеднею. Некого мне больше на это место поставить.

Куница подумала и согласилась. Обсудили детали. Затем велел привести невольниц.

— Вот что девы, понимаете, мою речь? — Я говорил на половецком.

Те неуверенно закивали. Что ж, буду мучатся, но мысли свои в их головы донесу. Это заняло несколько больше времени, чем я рассчитывал. Короче, решил я создать бордель, для своего воинства. А то скоро парни до непотребства дойдут. У них сейчас, почти у всех, период гиперсексуальности, готовы засунуть во все, что имеет хоть какое-то отверстие. Пока жили у себя, им было проще. Нравы в это время совсем не строгие. А вот у меня им пришлось туго. Негде и не с кем. Как-то раньше я об этом не подумал. Мне тут священный отряд, как в Фивах, даром не нужен.

Посему сейчас девять девушек, затем подвезут еще, селятся в лагере. Приставлю к ним охрану, пора парням начинать нести караулы, а то расслабились, избавленные от всех, не связанных с тренировками, дел. Мамкой у них будет Куница. За ней присмотр, налаживание быта и учет поступающих средств. Процесс будут оплачивать мои вояки по установленным расценкам. Прибыль будем делить так: 25 % на хозяйство, продукты, одежду; 25 % мне, 10 % Кунице, 40 % девушкам. Принимать не больше 5 человек в день на каждую, я дам задачу своим десятникам согласовать очередность. Работницы, как накопят на выкуп, могут быть свободными, идти куда хотят (ага, ага, есть им куда идти, как же), или продолжать свою трудовую деятельность, пока не соберут на старость. Учитывая, сколько серебра будет крутиться в лагере, это время может наступить довольно скоро.

Так я заодно получу назад часть своего серебра, уходящего на зарплату пехоте. Хм! Может им поставить там еще шашлычную, караоке и ночной клуб? Будут служить за бесплатно … Нет, подожду пока.

Отвел женскую толпу в лагерь, показал, где будут жить. Подозвал десятников и все им растолковал. Повеселели до невозможности. Велел сразу брать дев под охрану. Цену назначил в четверть серебряника. Лица резко потускнели. А то! Спустят все на это самое, окажутся и без денег, и без сил. Так же будут думать и пойдут в бордель только когда совсем припрет.

Дело пошло. Напряжение, витавшее незримо в воздухе, исчезло, парни стали сосредоточеннее. Своим ученикам по лекарской части подробнейшим образом рассказал про венерические болезни, даже принял экзамен, все ли запомнили? Велел девочкам осматривать женщин не реже раза в пять дней. А если, не дай Бог, что-то обнаружат, то тогда вступят в дело мальчишки и выявят сволочь, принесшую заразу. Лечить такое сейчас нечем, разве что из своего мира притащить. Так что будем осторожны.

Учеников малолетних теперь не оставлял своими заботами. Еще с весны искал в сети травники, изучал рисунки и рецепты, переписывал на пергамент и на основе этого теперь учил. Когда скрепил все листы воедино, вышла толстенная книга и это всего за два месяца! Подростки таскались по полям и лесам под охраной кого-нибудь из кметей и собирали ингредиенты возами. Сортировали, сушили, укладывали и развешивали на хранение. Пришлось пристроить к их маленькому домику в лагере, где они жили, сарай. Между прочим, они получали по одному серебрянику в месяц, как и новобранцы. Кормились же с солдатского стола. И одежку, которая на них как горела, тоже я им предоставлял.

Первого сентября я построил свое воинство на плацу. Выглядят любо-дорого. Раздвинулись в плечах, обросли немного мышцами. Пройдя мимо ровного строя и погордившись, слегка, своему педагогическому гению, я сообщил парням радостное известие. С этого дня все они уже не новобранцы, а нечто похожее на воинов. Так что получать серебра станут больше. И чтобы отпраздновать это событие им всем сегодня на ужин полагается по порции вина. Выделил 25-литровый бочонок на всех. Кто начнет буянить- будет наказан. А сейчас пусть получают новое месячное содержание и могут быть свободны до утра.

Через несколько дней вернулся Илья с 37-ю новичками. Провели через знакомую процедуру приема. Эти хоть не оголодавшие. После бани и переодевания разбавил старые десятки, создал новые. Пару дней лично всех погонял и понял, что моего постоянного контроля не требуется. А еще через два дня случилось ЧП. На утренней поверке не досчитались одного новенького, 24 летнего молодого мужика. Самого возрастного среди всех. Проверили оружейную, и загашники у старичков. Пропал один комплект доспехов, меч, арбалет с болтами и серебро у троих из десятка беглеца. Велел заниматься по распорядку под контролем десятников, а сам с Федором Ждановичем, Ильей, Казимиром и пятью кметями стали искать. Следопыты мои люди опытные, так что быстро вышли на след, который оборвался, вскоре, у реки.

— Его лодка ждала. Давно. Костер не разводили, чтобы не выдать себя, но наследили изрядно. — Сообщил результаты осмотра боярин.

— Что предлагаешь?

— Ушли недавно, далеко уплыть не успеют. На лошадях, по берегу не догоним, много где петлять придется, да и животные устанут, потребуется остановиться. Нужно на ладье погоню отправлять. — Сразу же ответил он.

— Илья, ты где его нашел?

— В Муроме пристал, собака. — Сплюнул злой витязь.

— Бери ладью, кметей и притащи мне его. Вместе с украденным добром. — Велел я. — Гребцов возьми побольше. Меняется будете чаще на веслах, быстрее догоните. Сколько их было?

— Двое. — Жданович пнул кочку.

— Значит этих, если поймаешь допроси по-быстрому и утопи. Вместе с лодкой. Беглец нужен живым, обязательно. Поосторожнее там. Он, сука криворогая, арбалет унес, хороший. Твои доспехи пробьет враз.

Честно говоря, не надеялся на успех. Фора, все же, у мерзавцев была. Однако все удалось. Но не совсем удачно. Кроме беглеца привези раненого в плечо Илью. Не уберегся-таки. Нагнали лодку на четвертый день. Те метнулись к берегу и спрятавшись в кустах, стали обстреливать ладью. Убили одного кметя, ранили витязя. На этом их успехи закончились. Долго гонялись по кустам, но место оказалось топким, быстро не побегаешь. Прострелили ноги двоим из луков, дезертира поймали так. Илья, пока был в силе, допросил подстреленных, с пристрастием. Оказались людьми муромского боярина, Богдана Петровича, по прозвищу Постник. Кстати, того самого, с кем мой Муромец девку не поделил. Ничего больше не сказали, скорее всего и не знали ничего. Им велели дождаться нужного человека и доставить в Муром, скрытно и по-быстрому. Утопили их с удовольствием, все же гибель товарища расстроила кметей. У лодки прорубили днище и пустили вниз по реке. Обратно добирались 5 дней, пришлось грести против течения.