Князь Стародубский
Шрифт:
Нормально. Все по распорядку, никто не валяет дурака. Вызвал двадцать человек из составленного в уме списка. Пока они собирались, устроился за столом под навесом, где летом питались новобранцы. Готовясь к зиме, построили теплую столовую. На всех места, конечно не хватит, так что будут есть по очереди. Но октябрь в этом году выдался теплый, солнышко пригревало по-летнему, решил посидеть на улице. Попросил холопку принести теплого взвара. Тут же набежали мои ученики. Та еще проблема! Впитывали знания, как губка, я не поспевал искать информацию для их обучения. За лето вытянулись и из детей превратились в юношей и девушек. Зеленые, все еще, но стали спокойнее и рассудительнее. Поболтал с ними, ответил, как смог, на вопросы. Увидел, что подтягиваются вызванные бойцы,
— Садитесь. — Разрешил вытянувшимся перед о мною парням. — Решил я поставить вас на более высокие должности. До весны увеличивать личный состав не собираюсь, так что ваша задача — подтянуть всех новичков до своего уровня и к лету из стада беременных бегемотов, превратится хотя бы в подобие воинов. Запомните сами и расскажите остальным, что все, кто сейчас в лагере, станут основой всего войска. Многие, если не все, будут десятниками. Кое-кто станет пятидесятником. Самые толковые могут и в сотники выбиться. А это совсем другая оплата. После службы серебро на санях повезете.
Помолчал, давая время проникнутся сказанным.
— Ждан и Истома становятся пятидесятниками у пикинеров. Сотник над вами Иван Зуб.
Названные вскочили и поклонились
— Сидите, не надо дергаться. Кивните и все.
— Воробей и Иван Косой будут пятидесятниками у алебардщиков. Сотник — Федор Горелый. — Продолжил раздавать плюшки.
Новые командиры кивнули.
— Казарин и Поспел — пятидесятники арбалетчиков. Сотник — Петр из Вщижа. Остальные займут места названных и будут десятниками. Кто на какой десяток, решите сами. Мне потом доложите. Всем все ясно?
— Ясно, князь! — Хором ответили вояки.
— Тогда ступайте.
Осенью булгарские купцы так и не приплыли. Беляй ходил печальный, ждал кобылиц. Персиянка утешала конюха как могла. Я удивился, когда заметил, как она светлеет лицом, едва завидит своего мужчину. Любовь штука странная.
Андрей из Турова развернулся во всю ширь. Выделил ему отдельное помещение в усадьбе (как и Федору Ждановичу), выдал серебро, с наказом строго отчитываться за расходы и понеслось! То еще серебра дай, то людей для нужных работ, то коней, причем хороших. На границах моих земель появились дозорные пункты вдоль реки, десяток верховых постоянно вертелись около усадьбы, периодически срываясь с места и уносясь в разные стороны. Около помещения разведки временами появлялись мутные личности, скреблись в двери и недобро поглядывали на незнакомого, ворчливого парня, то есть меня. Примерно тоже самое происходило и у Федора Ждановича, разве что суеты было поменьше.
Но затраты и неудобства уже окупались, поймали трех лазутчиков. Первый был из Мурома, от боярина Постника. Пытался узнать, что случилось с его предшественником. Этого не долго думая утопили. Пусть боярин теряется в догадках. А нечего девок уводить у моих людей!
Второго прислала ватажка лихих людей из-под Владимира. В моих землях стало крутиться много серебра и это их привлекло. Выслали человечка разнюхать что и как. Сам лазутчик был родом из Стародуба, но связался с владимирцами уже давно. Разнюхать ему удалось здоровенный кулак у подручного Ждановича. Согласился сотрудничать. Припугнули, что изведем всю его семью и отпустили, с наказом завести разбойников в засаду. Семью стародубец любил, так что банду мы всю вырезали. Двух выживших допросили, узнали, что завалили всех и утопили в реке. Традиция уже, однако.
Третий был от Великого князя Владимирского, как ни странно. Этого расспросили, кое что рассказали сами и отпустили с миром. С дядей Юрием Всеволодовичем сорится было не с руки.
Зодчие отчитались от проделанной работе и вернулись на зиму к семьям. Обещали прибыть весной, как только ночи наступят без заморозков, и начать закладку фундамента. Иоанну Аргосцу я предложил перезимовать у меня. Посулил свободный доступ в винный погреб. Грек, страдавший без вина, тут же согласился.
Илья поправился, уже ходил, правда в движениях чувствовалась скованность.
Ничего, приступит к тренировкам — пройдет. Ко мне богатырь проникся какой-то собачьей преданностью. Даже неловко порою было, честное слово. Дал ему пять гривен и отправил с запозднившимися купцами в Стародуб, велев хорошенько расслабиться и возвращаться не ранее, чем встанет лед на реке. Все равно от него сейчас мало проку.Вояк своих гонял сам и каждый день. Наступила глубокая осень, стало холодно, а так и сам согревался и им замерзнуть не давал. Фалангой они уже овладели и были на уровне. А вот передвижение в каре все никак не удавалось. Пока стояли на месте — все отлично, но стоило начать шагать, как строй вилял и сыпался. Ничего! Время есть, будут учиться, пока не получится, или не сдохнут
Проблема с персоналом борделя решилась сама собой. Узнав, сколько получают его работницы, ко мне заявились несколько девок и баб из Стародуба и его окрестностей и потребовали принять их на работу. Одна вдовушка, лет 25-ти, была даже из моих земель. Наверное, надоело скрываться, урывая сладенькое у более счастливых соперниц, вот и пришла. Денег подзаработает и оттянется на славу. Принял, конечно.
Идея с шашлычной, появившаяся по-приколу, получила неожиданное продолжение. В конце ноября меня подстерегла во дворе персиянка Дари, подруга конюха. За то время, что она жила у нас, женщина научилась сносно говорить по-русски.
Суть ее просьбы был в том, чтобы я разрешил ей поставить что-то типа трактира на территории лагеря. Кормили мое войско сытно, но однообразно, а у парней скопились уже солидные, по здешним, меркам, суммы денег. Тратить им не на что, кроме как в борделе, близких, кому можно было бы помочь серебром, у большинства не было. Дари предлагала продавать блюда персидской кухни, от супов до сладостей. Так же она предполагала закупать пиво и эль у местных.
А что? Идея, в принципе, здравая, нужно создать еще одну отдушину для молодых лоботрясов. Пригласил женщину в трапезную, позвал огнищанина и втроем обсудили этот вопрос.
Теперь рядом с борделем, красовалась трактир «У Дари» (я велел так назвать и изготовить вывеску), возвращая в мою калиту еще одну часть серебра, потраченного на войско. Правда увеличилась нагрузка на мои плечи, не все ингредиенты были в наличии на местном рынке, особенно сахар, так что пришлось таскать из Глушиц.
В декабре открылся санный путь по Клязьме и к нам снова зачастили гости. Вернулся Илья. Стал похож, наконец, на себя, прежнего. Уже тренировался, помаленьку, но до полного восстановления было еще далеко. Я предложил ему посиживать вечерами в трактире у Дари и пугать моих воинов, если те переберут пива и забурогозят. Пока прибежит караул могут наделать делов. А так, увидят Муромца и сто раз подумают. И витязю хорошо, бесплатное пиво и вкусные закуски. Думал упрется, урон чести, а он обрадовался.
Решил устроить у себя в усадьбе новогодние гуляния. Христианские праздники пока отмечают не все и не весело. Языческие тайком, с оглядкой. Объяснил боярам, те покивали, но без энтузиазма. Тогда вызвал боярынь, с Вереей и Варварой и рассказал им. Этим идея зашла, скучно же! Особый восторг вызвала тема подарков. Пожаловался на их мужей и отцов. Ушли задумчивые, а утром, не свет, ни заря, примчались на все согласные Дружина и Федор. Ель решил не ставить, смахивает на язычество, а усиливающаяся церковь прикладывает все старания для искоренения пережитков прошлого. Зато привлек девочек, своих учеников и молодых витязей к украшению усадьбы. Загорелись и старались, иногда излишне.
На праздник пригласил Ингваря с семьей и витязями, всех своих, само собой, тиуна Хрольфа да попа Лаврентия из Нового Листвена. Стал готовить подарки. Ну женщинам, понятно что. Меня бандерлоги на долго снабдили украшениями. А вот Иван взвыл. Я выгреб из его запасников все более-менее практичные доспехи и оружие и заказал еще. Как можно скорее. Не дарить же воинам эльфийские приблуды толкиенутых, не поймут.
31 декабря все приглашенные явились в усадьбу и начался праздник. Сначала объяснил суть происходящего, затем перешел к дарам.