Княжич варяжский

Тем более соглашаться с князем он не стал. Пусть-ка поспорит.

— Зерно хранить можно, — сказал Сергей. — И закупить. А дожди… Это у нас дожди — беда. А на юге — дар богов. Невиданный урожай.

— Запасы — это да. А чужое зерно… А вот, к примеру, рассержусь я на Новгород…

«Да ты на них уже сердит», — подумал Сергей, но промолчал. Слушал, что дальше князь скажет.

— Рассержусь, перекрою путь — и нет у них зерна.

— Ты этого не сделаешь, — возразил Сергей. — Потому что потом придет Олег и… сам знаешь, что будет.

— Знаю, — кивнул Веремуд. — А еще знаю, что за пять лет люда в Новом городе и посадах втрое прибавилось. А Олег… Сам знаешь, как бывает: пойдет в новый поход великий князь — и не вернется. Случайная стрела — и нет его.

Олега Веремуд тоже не любит. И было за что. Уж это Сергей знал точно.

— Есть Игорь, — сказал он.

— Игорь — не Олег. Он послабже.

Тоже правда. Игорь слабее. Но в целом Веремуд не прав. Кто бы ни сидел в Киеве, Новгород он не упустит. И Великий путь в целом. А если такой вот Веремуд решит пихать палки в колеса, ему не поздоровится. Потому что нет у Киева выбора. Не пойдут корабли по Днепру, значит пойдут по Волге. И станет Киев из центра земель захолустьем.

— Слыхал новость? — сменил тему Веремуд. — Ольгу плесковскую замуж за Игоря киевского отдают.

Сергей вспомнил умненькую девочку, с которой его познакомил Вардиг плесковский. Ту самую Ольгу. Что ж, значит, и в этой жизни все как в той выходит?

— Не рано ли? — все же спросил он. — Она же юна совсем?

— Год-два, и в возраст войдет, — сказал Веремуд. — У Олега своих детей нет, ни кровных, ни принятых, а наследник нужен.

Сергей покачал головой. Он помнил Ольгу совсем девчонкой. Однако четыре года — это срок, а взрослеют здесь рано.

— Будет свадьба, — сказал Веремуд. — Но не этим летом. Этим летом Олег снова в поход пойдет. — И добавил обиженно: — Меня не звал.

— А ты бы пошел? — спросил Сергей.

Веремуд поглядел на подшитый левый рукав, скривился.

— Нет. Мне и того похода хватило! Когда ты моего племянника… проучил. Сестра теперь меня ненавидит.

— А зять?

— А зятю что, — махнул уцелевшей рукой Веремуд. — У него еще четверо. Только от других жен. Мне не родня.

Тут разговор, к огорчению Сергея, прервался. Подъехали к воротам Полоцка.

Поезд оставили вне городских стен. Что-то покупать или продавать в городе Сергей не планировал. Ну если не считать фуража и продуктов. Сам поезд сократился на два десятка саней, которые завтра должны уйти вниз по замерзшей реке.

— Кто вас дальше охранять станет? — поинтересовался Сергей.

— Латгалов наймем, — ответил старший из купцов. — По их землям идти.

— Белой скатертью дорога, — пожелал им Сергей.

— И тебе того же, княжич, — с достоинством ответил новгородец. — Еще свидимся.

Тут он ошибся. Но это выяснилось позже.

Сергея пригласил к себе Веремуд. Жить в тереме и кормиться с княжьего стола самому и ближникам. А для прочих дружинников, своих и Сергея, обещал вечером большой пир.

Сергей отказываться не стал. Людям не помешает отдохнуть и развлечься. Опять-таки женское общество… Почему бы не разбавить кривичский генофонд качественной варяжской кровью? Хотя кто разберет, какая кровь у самих варягов?

Под княжий кров Сергей привел с собой одиннадцать бойцов. Машега с Дёррудом, естественно. Траина с Наславом, Буром, Гестом Обманщиком и Нарви, по которому даже и не скажешь, что по крови нурман. Из нурманов кроме Убийцы и Нарви взял Ярпи, Трани Журавля и пару свеев, присоединившихся к дружине Сергея во Франции: Хрейна Полукровку и Тейта Болтуна, получившего свое прозвище из-за крайней молчаливости. Этих молодцев Сергей начал выделять еще там, во Франции, в частности взял с собой в Лотарингию. Из одиннадцати бывших дренгов Бьёрна-конунга эти двое были самыми толковыми и умелыми и уже подросли до гридней-хускарлов. Третьим повышенным был Скегги Безбородый, но этот, выпив, становился слишком безбашенным, так что Сергей оставил его за городом, как и остальную дружину. Под присмотром Милоша и Грейпа. Из этой парочки получились отличные заместители. Вдвоем Милош и Гримисон рулили не хуже Дёрруда.

В прошлой жизни Сергей не раз бывал в полоцком Детинце. Тот был просторен, с высокой стеной, крепкими воротами, двухэтажным большим теремом, конюшнями, сараями и прочим. В нем тогда запросто располагалась не только немаленькая дружина Роговолда, но и пара сотен гостей.

Этот Детинец был в разы скромнее. Разве что трапезная не уступала, вмещала человек четыреста пирующих.

Первым делом Веремуд представил сыновей. Тех было четверо. С шести до восемнадцати. И все — от наложниц. Надо полагать, двух своих жен Веремуд не жаловал: от них только дочери. Хотя на взгляд Сергея младшая жена у князя была очень ничего. Складная и личико милое.

Представлял Веремуд Сергея белозерским княжичем Вартиславом. Сергей не возражал. Он и впрямь был княжичем. И по браку, и по решению Стемида. А уж дружина у Сергея была такая, что далеко не каждый князь такой похвалиться может. Даже свежепринятые отроки с мечами и железными шлемами.

Веремудычи Сергея не впечатлили. Сонные какие-то. Двое старших на предложение поиграть оружием отреагировали отрицательно. То ли испугались, то ли лениво им было.

И Веремуд на естественное предложение это отреагировал чуть ли не с удивлением.

Странно. Что варяжские, что нурманские обычаи предполагали в их случае непременные дружеские состязания. Весело же. И полезному можно научиться.

А ведь Веремуд умен. Должен понимать, что воинский дух надо поддерживать. Торговые и хозяйственные дела — это важно. Но князь — это в первую очередь сила, причем воинская.

Ну да его дело. Людей Сергея разместили, коней тоже. Товары под присмотром, охраняемые купцы в безопасности, можно расслабиться. Город посмотреть…

Город выглядел богато. Солидные подворья, мощенные деревянными плашками улицы, рыночная площадь, располагавшаяся прямо перед Детинцем, полна народа, побирушек относительно немного, и сконцентрировались они перед подворьем, огражденным едва ли не лучше, чем княжий Детинец. И над частоколом, что интересно, маячила черная бородатая башка идола. Точно не Перуна и не Волоха. Сварога, скорее всего. Без разницы. Из всех языческих богов Сергей принимал только Перуна. Потому что варяжский. Будешь игнорировать — не поймут. Ну и Волоха отчасти. Потому что жрецы его и людям помогали реально, и обряды у них веселые. Принимал. Как данность. Но не обожествлял. Бог один, а это так… силы. Иногда полезные, но по большей части — вредоносные. Вроде того божка, которому его сначала покойный Прорвич принести возжелал, а потом, если верить Избору (а причин не верить ведуну у Сергея не имелось), он же преспокойно принял в подарок самого Прорвича.

Неразборчивость и жадность — вот что объединяло весь этот пантеон. Хотя, может, боги и ни при чем. Это жрецы у них такие. Вот и сейчас один малохольный сунулся: попрошайничать.

Дёрруд неторопливо извлек из-за пазухи амулет: копье Одина.

Жречонок побледнел и испарился.

А вот продавцов или нищих такой фигней не испугать. Со всех сторон лезли. И если нищим было достаточно пинка, то торговцев пинать было неправильно. Тем более и польза от них была. Сбитню горячего купить, например. Или девок. Последними воспользовались Наслав с Траином. Вот же молодежь озабоченная. До вечера не подождать.

Традиционно заглянули на кузнечные ряды. Что сказать? В Новгороде и ассортимент, и качество куда выше. А цены ниже. Тем не менее Нарви нашел себе подходящую игрушку: метательный нож на предплечье свейской работы. Штука вроде несерьезная. Швырковые ножи воины используют реже, чем кулак, но как оружие скрытого ношения может и пригодиться. Тем более железо хорошее, а продавался недорого. Торговец продешевил. Не специалист. Еще один плюс: сбросивший напряжение Наслав встретил дальнего родича, который торговал овсом, и по-родственному купил у него недельный запас на весь караван. Нет, купил-то Сергей, но скидку дали Наславу. Чем последний был невероятно горд. Нечасто ему удавалось быть полезным дружине чем-то, кроме военной работы.