Княжич Юра

— Валери и Моник, — освободив, наконец, свою руку из моего пожатия, указал сначала на белокудрую женщину слегка за двадцать пять он, затем на стоящую рядом, в пол-оборота к нам шатенку. — Дочери Пьера Никитича.

— Сына Никиты Петровича? — приподнял в удивлении брови я.

— Внука, — улыбнулся Вадим. — Только Константина Петровича. Сам Пьер Никитич приболел немного. Сегодня приехать не сможет. А ты? Юрий…?

— Юрий Петрович я, — снова выдал самую открытую из тех, на какие вообще способен, улыбку. — Юрий Петрович До…

— Можете не трудиться, молодой человек, — раздался сильный, но немного скрипучий голос из-за моей спины. Я обернулся, отступая на шаг в сторону, так, чтобы невежливо не поворачиваться затылком к своему нынешнему собеседнику, но ввести в поле своего зрения собеседника нового.

Это оказался высокий и мощный мужчина возрастом хорошо так за пятьдесят. Но, ещё мужчина, а не старик, даже, не смотря на трость, которую он использовал явно не для красоты или понта.

— Можете не трудиться, — улыбнулся он, спускаясь с лестницы, дугой уходящей на второй этаж. — Сегодня здесь у всех фамилия Долгорукий. По крайней мере, у всех мужчин, — поправился он, глянув на Алину.

— Не у всех, — возразил ему Вадим. — Не забывай про Артёма.

— То, что он сам отказался от фамилии, ещё не значит, что фамилия отказалась от него.

— Здравствуйте, — вежливо чуть поклонился ему в приветствии я.

— Меня зовут Алексеем Константиновичем, и это я тебя пригласил, Юра, — приняв мой кивок и ответив лёгким его отзеркаливанием, сказал мужчина и улыбнулся. — Или мне стоит продолжать обращаться на «Вы» к своему дяде?

— Пожалуй, лучше перейти на более удобную неформальную манеру обращений, — ответил на улыбку улыбкой я, показывая, что оценил хорошую шутку, ввёрнутую в удачный момент. — Иначе, мы вовек не распутаемся в запутанных родственных связях всех тут присутствующих.

— Пожалуй, — к этому времени он уже дохрмал до нас. Надо заметить, делал он это довольно бодренько для своего возраста и комплекции. — Вадим, не возражаешь, я украду у тебя наших гостей? Ты, как раз, сумеешь выяснить со своими кузинами, чью же всё-таки куклу ты закопал в саду Пьера: Валери или Моник…

Женщины тут же, как по команде, повернулись к Вадиму и совершенно синхронно упёрли руки в бока и раздули щёки.

— Алексей Константиныч… — укоризненно глянул на него Вадим. Но тот уже не пытался оправдываться, он уводил нас с Алиной в сторону дверей в боковой стене зала. И дальше, за эти двери.

— Здесь потише, — в оправдание своим действиям сказал он. — Не придётся напрягать голос, пересиливая музыку. Выключить-то её будет кощунством: Галина мне этого не простит. А она злопамятная.

— Галина, — уточнил я.

— Жена Захара Андреевича, — дополнил первую скудную информацию Алексей. — Она ведь профессиональной танцовщицей была. Победительницей конкурсов и турниров… пока к Захару на глаза не попала. А там: роман, свадьба, первый ребёнок, второй… Она ж теперь, каждой, само малейшей возможностью старается пользоваться, когда потанцевать может. Любым поводом…

«Как же это знакомо…» — чуть не сказал я вслух, но слава Писателю, сдержался, только вздохнул тяжело. Такое замечание было бы неуместным, учитывая, что здесь я пятнадцатилетний недоросль, а не почти сорокалетний отец семейства.

— Это — Алина Милютина, моя одноклассница, — решил проявить-таки вежливость я и представить свою спутницу.

— Здравствуйте, Алексей Константинович, — отпустила мой локоть и вежливо поклонилась девочка. — Премного о вас наслышана.

— Милютина… — задумался Алексей. — А это ли не Ивана Милютина дочка, случайно? Предсовдира Волжско-Камского коммерческого банка?

— Точно так, Алексей Константинович. Иван Анисимович — мой отец, — ещё раз, но уже не так глубоко поклонилась она.

— Хм, понятно, — потёр свой подбородок он. — Что ж, Алиночка, иди, развлекайся. А нам с Юрой потолковать пока надо. По-родственному.

Девочка на пару секунд было заколебалась, но затем взяла себя в руки, ещё раз поклонилась, но теперь уже совсем-совсем немного, но всё ж без вызова, и решила почесть за лучшее, совету старика последовать. В этот момент Алексей действительно стариком выглядел.

Он проводил внимательным взглядом её удаляющуюся спину и повернулся ко мне.

— Ты же не брал у неё денег, Юр? Нет? — спросил он.

— Нет. Не брал, — ответил ему, спокойно выдерживая его острый взгляд я. Кто он мне, чтобы я его взглядов боялся или тушевался под ними. — Ни у неё, ни у её отца. Однако, один совместный проект с ней мы начали. И проект уже приносит доходы.

— Что не брал — это хорошо, — замедленно кивнул Алексей Константинович. — Милютины те ещё мурены. Им только пальчик покажи, руку по локоть откусят. Ты ведь понимаешь, что ей от тебя надо?

— Фамилия, — спокойно, как само собой разумеющееся, ответил я. — И доступ к ресурсам тех, кто носит такую же.

— Правильно понимаешь, — остро глянул на меня из-под бровей он. — Почему же ты тогда с ней?

— Мне сейчас это выгодно, — не стал что-то придумывать я. — Да и связями, всё одно, ведь надо обзаводиться. Так чем Милютины хуже Бахрушиных или тех же Галицких?

— А эти…

— Тоже в одной со мной параллели учатся. Бахрушина в одном со мной классе, а Галицкий — в параллельном. Школу менять, как понимаешь, вариант не лучший. Если вообще возможный.

— Понимаю, — снова замедленно кивнул Алексей Константинович. — Понимаю… А что за проект такой? Не поделишься?

— Музыка, — пожал плечами. — Я пишу песни. Она их поёт. Да и я тоже. Пользуется популярностью.

— Музыка? — хмыкнул он. — Что ж, не плохое хобби, — заметил он, пока мы с ним проходили мимо стола бельярдистов, играющих на нём в это время. — Ничуть не хуже авиамоделирования, — чуть громче произнёс Алексей Константинович. Достаточно громко, чтобы один из играющих сумел услышать его фразу.

— Эй! А что ты имеешь против авиамоделирования? — распрямился тот. Такой же высокий и медведеобразный, как и почти все мужчины в этом доме. Что, впрочем, и понятно: наследственность-то у всех одна. Корень общий.

— Ничего-ничего, Валя, ничего! — поспешно поднял руки вместе с тростью перед собой Алексей. — Хорошее хобби!

— То-то же! — довольно пробурчал бельярдщик и снова повернулся к столу.

— Это Валентин Витальевич — внук Константина Петровича. Уже мой племянник, — пояснил мне Алексей, когда мы прошли немного дальше. — Ведущий конструктор боевых Дронов, — добавил он. А я уважительно присвистнул. Уж мне-то не надо было объяснять, что это такое и насколько важно для современной войны.