Княжич

Вынимать саблю из ножен полостью, сын хана не стал. Знал, что тогда по обычаям его народа, родовое сакральное оружие будет требовать крови и бой насмерть с эмиром будет неизбежен.

— Мой брат, Ибрагим, спит и видит, как подвинет меня в очереди к престолу отца, — шипел Ильхам, не преставая теребить рукоять сабли. — Его поддерживает группировка этих поганых Москалей при дворе! — Вскричал он. — А мой брат, Идигей, целующий ноги крымчакам? Думаешь, он откажется подтолкнуть меня в спину, когда я стою у края пропасти?

— Ильхам, — тяжело прикрыл глаза эмир, не зная как втолковать в голову молодого и горячего мужика простую истину. Бой с Семёном может стоить им жизни всей дружины. Но главное даже не это! Если они проиграют, то место «гневливого» в череде наследников хана, пошатнётся как бы ни сильней, если бы он просто забыл об этом Семёне с супружницей.

За себя, Ильхама и его ближайших сподвижников он не боялся. Если они и проиграют, то муж той девицы, которую обрюхатил ещё безусый тогда малец, не посмеет их убить. Пленит и потребует выкуп, но не убьёт. Никто так не делает. Никто не убивает таких знатных людей. Последствия могут быть непредсказуемы.

— Позволь мне хотя бы представить тебе возможного союзника, — попросил эмир и Ильхам, наконец, задвинул саблю, просто кивнув.

— Зайди! — Выкрикнул Бухара и в комнату прошел взрослый парень, с синяками под глазами, бледным лицом и подрагивающими руками.

Галлям и его брат Абай, насторожились, невзначай пересев и прикрыв господина.

На вопросительный взгляд недовольного Ильхама, сразу распознавшего наркомана со стажем, эмир лишь пожал плечами.

— Это достойный наследник боярского рода Гончаровых, — представил он опустившегося мужчину. — Их род, как и наш, имеет право называть себя Чингизидами. Младшая ветвь.

— Другое дело, — коварно улыбнулся мурза Галлям. — Присядь, достойный сын этой земли. Откушай с нами и расскажи, какая нужда привела тебя к нам, и чем тебя обидел молодой человек, не проживший и пятнадцати вёсен. Как там его зовут? Семён, кажется?

— Да, да, — не заставил себя ждать наследник фамилии Гончаровых, присев на подушку и без спросу, потянувшись к кальяну с дурман травой.

Татары переглянулись.

— Этот мальчишка, тварь, поганец! — Сделал сильную затяжку Гончаров, блаженно закатив глаза, и только после продолжил рассказ. — Он оскорбил меня на приёме отца, не проявив должного уважения, и я хочу его наказать, — ярился он, не замечая как из уголка его рта пошла слюна. — Я смог собрать три десятка человек и некоторую информацию по нему, — достал он из кармана засаленный листок бумаги, весь в пятнах. — И за своё участие в войне против этой дряни, я требую половину его имущества. Не меньше! — Показал он кулак внимательно слушающим его Казанцам.

— Давай обсудим это, достойный, — насквозь лживо кивнули они и наперебой стали вытаскивать из него информацию, пока тот не слёг в наркотическом бреду.

Гончаров благодаря дару эмпата всё понимал и так же лживо отвечал на их улыбки. Он готов был сотрудничать и даже участвовать в их авантюре лично. Ему нужны были деньги и много, задолжал он дилерам крупные суммы и если не вернёт, те вывернут его наизнанку, невзирая на отца.

* * *

— Как у нас с деньгами? — Спросил я, пока мы прогуливались по ферме, любуясь яркой зеленью и дыша ароматами первых луговых цветов.

— Золото продаётся, но тот еврей, которого я нашла, осторожничает и сбывает его маленькими партиями. Придётся подождать, прежде чем мы снова сможем похвастаться внушительной подушкой безопасности.

— А в целом? — Надавил я на Алису. — Я видел цифры, но хотелось бы знать твоё мнение.

— В целом всё нормально. Наши товары хорошо расходятся, и никто не голодает. Люди довольны, — пожала она плечиками. — К чему ты это вообще? — Подозрительно посмотрела она на меня из-под ресниц.

— Планирую на будущее. Предстоят траты.

— Так, так, так, — недобро покачала жёнушка головой. — Что это ты снова собрался покупать, не ставя меня в известность? Очередной танк?

— Нет, — был я серьёзен. — Несмотря на шапкозакидательные настроения на телевидении, я уверен, что война на два фронта с Поднебесной и Турецким Султанатом начнётся уже в этом году и нужно форсировать подготовку. Мною уже намечены места для новых амбаров, куда я хочу завезти зерно. Рис, гречу, пшено, — сорвал я ромашку и осторожно, делая это в первый раз, заправил её в волосы Алисы под её скептический взгляд на невзрачный цветочек. — В любом случае, война не застанет нас с голой жопой.

— Очень культурно, — попеняла она мне. — Следи за языком, пожалуйста.

— Какая ты… — Не нашел я нужных слов. — Культурная, — вывернулся я.

— Зато ты неотесанный болван, — поправила она цветок в волосах.

— Следи за языком, — уже я попенял ей, за что тут же получил удар под рёбра.

Вот, женщины! И как я её только терплю?

— Господин! — Подбежал к нам Жук, видимо торопясь донести срочные новости. — Они выдвинулись.

— Ну, наконец-то! — Не сдержался я.

— Дурак? — Ласково спросила Алиса.

— Ожидание битвы выматывает больше самой битвы, — процитировал я, чьи-то слова, сам не помня, кто это сказал. — Ты знаешь, что делать, Михаил, — кивнул я ему. — Скоро я к вам присоединюсь. Только попрощаюсь.

Стоило ему отойти, как Алиса вцепилась в меня мёртвой хваткой.

— Только вернись, слышишь? — Заглянула она мне в глаза, притянув к себе. — Только вернись, — заметил я капельку влаги у неё в глазах, и ничего не сказав, крепко обнял.

* * *

— Снова ты за старое, — поймал отца за неприглядным делом его сын, Владимир. — Как же хорошо, что в эти покои никто кроме самых близких тебе людей не заходит, иначе бы нашу страну не опасались как сейчас, а обсмеивали. С таким то лидером, — простонал от отчаянья.

— Кхем, сын, — смущённо кашлянув, убрал скабрезные журналы в стол Император Василий III. — Вечно ты не вовремя, — попенял он ему, погрозив пальцем. — С чем на этот раз?

— Рутина, — выложил на стол к отцу пачку серьёзного вида документов наследник престола. — Нужно подписать.

— Есть что-то серьёзное? — Взял в руки перо Император.

— Приказы о передислокации войск, наградные листы, да разрешения на расследование некоторых подозрительных случаев быстрого возвышения кудесников. Тайная канцелярия как всегда подозревает, что кто-то нашел ключ силы и не доложил.

— Хорошо, — размашисто выводил свою подпись на бумаге, Василий III. — Наша опора, ближники, предупреждены? — Не отрываясь от бумаг, спросил Император.

— Все готовы и ждут.

— Да поможет нам бог, — поставил точку на последнем листе приказа глава Российской Империи.

Даже сейчас, перед сыном, он не мог показать своей слабости и страха. Война, как бы она ни закончилась, изменит привычный мир навсегда.

Глава 30

— Будь проклят тот день, когда я решил лично разделаться с плодом греха, и женщиной его выносившей! — Стонал Ильхам, обливаясь потом и мрачно посматривая на сопровождающих его бека, мурзу и эмира. — Твари сосущие, — хлопнул он ладошкой по липкому лбу, раздавив очередного комара и выдавив его кишки прямо себе на лицо. — Чтобы я ещё раз! Чёрт! — Ругнулся он, оступившись, и его нога утопла в чавкающем болотце, по краю которого они шли. — Всё! — Отрезал Ильхам. — Привал, — отдал он команду. — Чего уставились?! — Заорал он, брызжа слюной. — Привал я сказал! Идиоты.