Код Марвел: Сын Криптона

Глава 9

Я увидел Итана ещё издали: он стоял у входа в больницу, нервно переступая с ноги на ногу и сжимая в руках красивый букет цветов. Когда я подошёл ближе, он повернулся, и на его лице тут же отразилась радость вперемешку с явным облегчением.

— Давно ждёшь? — спросил я, окидывая взглядом его встревоженное лицо.

— Брюс, да где ж тебя носило? — выдохнул он с заметным упрёком. — Лилиан сегодня выписывают, и я хотел дождаться тебя, чтобы вместе к ней пойти. Если честно, мне одному страшно: она ведь снова, «заклюёт» меня до смерти своими выговорами. — Он грустно вздохнул, в голосе сквозила искренняя забота. — Я рад, что она поправилась, но боюсь, теперь мне снова придётся выслушивать вечные упрёки.

— Да ладно, — протянул я, подбадривая его. — Главное, что с ней всё в порядке. Выслушивать недовольства всё же лучше, чем сидеть под дверью больницы и волноваться за друга.

Мы направились в сторону палаты Лили, и, чем ближе подходили, тем сильнее я чувствовал свою собственную радость: ведь она так долго провела в больнице после нападения вампира. Впрочем, вместе с радостью был и лёгкий оттенок вины — слишком много всего случилось в последнее время.

Войдя в палату, мы увидели Лили, уже собранную, сидящую на заправленной кровати. В руках она держала свежую газету и увлечённо её читала.

— Лили, поздравляем с выпиской! — воскликнул Итан, моментально переходя на жизнерадостный тон, и протянул ей букет. — Я так рад, что всё позади.

Я тоже не стал медлить и протянул ей свой букет:

— Присоединяюсь к поздравлениям.

Услышав наши голоса, Лили подняла взгляд, и в её глазах вспыхнула искренняя радость:

— Оу, ребята, вы уже тут! — Она захлопала в ладоши, чуть подпрыгия от нетерпения. — Наконец-то я покидаю эти больничные стены. Честно, жутко надоело бездельничать и вести «тихий» образ жизни. — Она засмеялась, и в её смехе слышалось нескрываемое облегчение.

— Вот и правильно. — Я улыбнулся и взял на окне вазочку, чтобы поставить туда цветы. — В школе ты многое пропустила, так что пора возвращаться к обычным занятиям. Надеюсь, мы, наконец, увидим тебя бодрой и рвущейся в бой.

Она лукаво сощурила глаза:

— Ничего страшного, Итан мне поможет нагнать. — Взгляд её метнулся к нашему другу, и она добавила ехидно: — Будет делиться конспектами и объяснять всё, что я пропустила.

У Итана лицо вытянулось, он попеременно то краснел, то бледнел:

— Э-э… А может… ну… Брюс лучше подойдёт? — лепетал он в смятении. — Я что-то руку потянул на тренировке… писать мне, понимаешь, тяжело эти дни…

Я с Лили рассмеялись над его попыткой увильнуть. Итан, каким был, таким и остался — душа компании, хоть и немного наивный.

— Лили, а ты-то как себя чувствуешь? — наклонившись чуть ближе, спросил я мягко. — Готова вернуться в «большой мир»? Ведь тут, в больнице, тебя держали, кажется, целую вечность.

— Да я отлично! — произнесла она бодро, поправляя сбившиеся пряди волос. — Скоро мама придёт, и мы уедем домой. Она как раз занимается оформлением бумаг у врачей, последние формальности. — Лили взмахнула газетой, которую держала в руках, и в её голосе зазвучало воодушевление: — Вот, мама принесла мне сегодняшнюю газету. Там написано, что преступника, которые на меня напал, наконец-то поймали. Якобы это была какая-то секта на ферме Коллинзов…

Я ощутил, как сердце у меня защемило: ведь я-то знал, кто на самом деле скрывался на ферме, но Лили следовало держать в неведении — ради её же безопасности.

— Слушайте, что тут говорится, — продолжила она, разворачивая газету и провожая строчки пальцем. — Оказывается, отличился сержант Джордж Стейси. Он вышел на их след и вызвал агентов из федеральных служб. Совместная операция с ФБР, все были арестованы. Пишут, что было сопротивление, и сержант пострадал, поэтому его увезли лечиться в Нью-Йорк. Вот я думала его навестить, но… похоже, придётся подождать, пока он вернётся. Говорят, его хотят наградить.

Она светилась от радости, и было понятно, что новость об аресте «убийц» словно сняла с неё тяжёлый груз страха и тревог.

— Ну и славно, — сказал я, стараясь звучать как можно спокойнее. — Добро восторжествовало, как всегда.

В этот миг в палату вошла мама Лили вместе с врачом. При виде нас женщина приветливо улыбнулась:

— Ох, ребята, как хорошо, что вы тут. Лили, дорогая, пора домой, соскучилась же небось по всем.

Лили радостно встала с кровати, подобрала свой розовый рюкзак. Я, стараясь помочь, подхватил более тяжёлую сумку, и мы направились вниз к парковке. Итан всю дорогу бойко рассказывал Лили о школьных новостях: что нового произошло, кто в кого влюбился, кто с кем подрался, как пошутили на мистером Ньютоном… Я же шёл чуть в стороне, погружённый в свои мысли. После последних событий во мне словно что-то треснуло: я видел этот мир в слишком радужных красках, а теперь пришлось столкнуться с его тёмной стороной лицом к лицу.

— Брюс, может, тебя подвезти? — обратилась ко мне мама Лили, когда мы оказались у машины. — Нам ведь всё равно по пути.

Ребята уже уселись в салон и с любопытством уставились на меня в ожидании ответа.

— Нет, спасибо, миссис Рейнольдс, — вежливо отказался я. — У меня тут ещё кое-какие дела в городе. Езжайте без меня. Итан, Лили, увидимся завтра в школе.

Мы попрощались, и машина отъехала. Я остался на парковке, провожая их взглядом, а потом, убедившись, что меня никто не видит, сделал несколько шагов в сторону укромного переулка и резко ускорился. На душе было тревожно, и мне захотелось уединения. Сам не заметил, как мысли вдруг обратились к Аляске, к её вершинам.

Через считаные минуты я уже стоял на заснеженной вершине Денали, самой высокой горы Северной Америки. Её высота всегда поражала воображение — более шести тысяч метров над уровнем моря. Здесь, над облаками, часто царит своя собственная атмосфера: солнечные лучи могут освещать сам пик, даже если его основание погружено в туман.

Когда я прибыл, тучи словно обступали гору со всех сторон, но моя нечеловеческая скорость помогла разогнать облака, и в них образовался разрыв, сквозь который опускался яркий солнечный свет на предгорья. Я даже представил на миг, как кто-нибудь снизу, смотря на небо, увидел бы, как облака чудесным образом расходятся.

Я стоял на самой вершине, ощупывая взглядом необъятные просторы. Сняв с себя майку и оставшись с голым торсом, я раскинул руки, впитывая в себя силу солнца. Здесь, в разреженном воздухе, я не чувствовал удушья; мне казалось, что лёгкие прекрасно функционируют без нужного колличества кислорода. Да и холод, около минус сорока, вовсе не ощущался моим телом — будто оно вовсе не реагировало на экстремальные температуры.

Я глубоко вдохнул. Оглядел окружающие хребты, залитые белоснежными просторами, и почувствовал, как во мне пробуждается непривычное умиротворение. Лучи солнца, от которых я получал немалый заряд энергии, ласкали кожу, давая забыть о недавних страхах и беспокойствах.

«Сказка кончилась, но в моих руках всё ещё есть сила», — подумал я, прикрывая глаза. Я понимал, что теперь вижу этот мир без прежних розовых очков: чудеса соседствуют со смертельной опасностью, а мои способности — лишь инструмент, пользоваться которым нужно осторожно и осмысленно.

Стоя на вершине Денали, я чувствовал себя единым целым с высотой, солнцем и ледяным ветром, которые смывали с души тяжесть последних дней. И пусть внизу, в шумных городах, ещё многое оставалось нерешённым, мне хотелось задержаться здесь хоть на пару минут подольше — среди непорочной белизны и гордого безмолвия. Но мысли обо мне не отпускали и здесь.