Кодекс Костей

От моего свежеподнятого воинства не осталось никого. Ещё погибли оба рядовых с заставы. Лейтенант красовался сильным ожогом руки. Невредимым остался только мой ученик. Разве что подкоптился немного.

— Ну что, боец. С боевым, так сказать, крещением.

— Ыы.

— Кстати да. Пора бы уже вернуть тебе голос. Как тебе идея приживить некрохимероида?

— … – Выразительный взгляд, которым мужчина наградил меня, был красноречивее любых слов.

— Видел бы ты своё лицо сейчас. Расслабься, я пошутил.

— Шуточки у вас, ваше сиятельство… – Подал голос офицер, едва не теряющий сознание от боли.

— Нормальные у меня шутки. Это вы к эльфам не попадали. Эти затейники такое вытворяют, что кровь в жилах стынет.

— Эльфы? Какие эльфы? – На меня уставились две пары недоумевающих глаз.

— Ай, не берите в голову. Начнём с тебя, пожалуй. – Махнув рукой, я повернулся к Проскурину.

— Может не надо? Я потерплю.

— Надо Вадя, надо. – Не дав подопытному времени испугаться, взял его за почти не пострадавшее плечо и запустил Некротическое Исцеление. Улучшенную версию конвертации, использованной ещё во время побега. Но, тоже с чудовищными энергопотерями. Благо, некросом фонило в округе преизрядно. Сказывалось недавнее обилие смертей. Офицер перестал корчиться от боли и с блаженным видом развалился на траве.

— Клиника “Последний приют” гарантирует результат, или мы оживим ваше погибшее тело. Этого не кантовать. Следующий! – Я выжидательно уставился на ученика. Он топтался на месте, не решаясь подойти ближе.

— Ты не бойся, я тебя не больно зарежу.

— Ааа. — Замотал головой Митрофан, потихоньку начиная пятиться.

— А ну стой! Прокляну! — Ученик развернулся и попытался драпануть. Увы ему, не успел. Споткнулся и грохнулся на землю.

— Я же говорил, что прокляну. А ты не верил. Зря ты так. Наставник ерунды не скажет. — Переворачивать парализованное тело было тяжело. Пришлось помочь себе автоматом, используя его как рычаг.

— Уф, ну ты и кабан. А с виду и не скажешь.

— Гренадёр усиливают магией. — Подал голос первый пациент.

— Это многое объясняет. Ну что, голубчик. Вам с анестезией или без? По глазам вижу, что лучше без. Спи. — Ещё одно проклятие. Правда с побочным эффектом в виде кратковременной амнезии. Но это же такая ерунда, по сравнению с возвращением голоса. Правда ведь?

Убийство суккубы вернуло познания анатомии вместе с навыками хирурга. Думаю, я в этом могу дать фору даже спецу с Кодексом. В своё время столько всего пришлось препарировать. И не только гуманоидов. Вы знаете насколько богат “внутренний мир” арахнидов?

Оперировать на свежем воздухе мне уже приходилось. Костяной меч послушно преобразвался в скальпель, которым я без сомнений вскрыл митрофану горло.

На все манипуляции понадобилось примерно пол-часа. Завершив последний надрез, просто снял с шеи заветный амулет и приложил его к груди здоровяка. Глаза жабы засветились красным и раны на шее Митрофана начали затягиваться прямо на глазах, не оставляя даже следов от былых шрамов. Дождавшись завершения процесса, убрал амулет и развеял проклятия.

— Проснись и пой, Митрофан. Проснись и пой, хватит спать на работе. – Первое, что увидел здоровяк, это мою довольную физиономию.

— Где я? – Хрипло, тихо, но вполне отчётливо произнёс он.

— Военная застава возле аномальной зоны на землях Князя Распутина.

— Понятно.

— Тебе немного память отшибло. Не переживай, это ненадолго.

— Что-то… Проясняется. Я же не мог говорить! Травма…

— Я всё поправил. Голос, правда, прежним уже не будет. Да и в Большом театре тебе больше не спеть.

— У меня музыкального слуха нет. – пробурчал бывший гренадёр.

— С этим, извини, помочь не смогу. – Усмехнулся я и поднялся на ноги. Митрофан полежал ещё пару мгновений, видимо приходя в себя, а затем резко вскочил и сграбастал меня в медвежьих объятиях.

— Я вам не верил, барин. Думал, что смеётесь как все. А вы, р-раз. – Здоровяка переполняли эмоции и он ими щедро делился.

— Задушишь, медведь. – Дышать реально становилось всё труднее. Немного спас костяной доспех, но повесил я его поздновато.

— Ой. – Спохватился мой соратник и разжал стальную хватку. Воздух со свистом втянулся в мои лёгкие. Ух, благодать, пожри её гниль.

— Запомни, Ученик. Я никогда не даю пустых обещаний. Если сказал что, глаз на пятку натяну, значит натяну. Если, конечно, не забуду.

— Вы жуткий человек, учитель.

— Я некромант. И хватит прикидываться, я вижу что тебя всё устраивает. Да, кстати, обращайся уже ко мне на ты. Не дело это, наставнику выкать.

— Но, ваше сиятельство. — Начал было отнекиваться Митрофан, но быстро сник под суровым взглядом.

— Как скажешь, наставник.

— Вот и ладушки. А теперь, задание. Почувствуй какие эманации тут витают.

— Горелым воняет. И трупами.

— Я не про амбрэ. Я про магию, Митрофан.

— Нуу.

— Не нукай, дар у тебя есть, его надо развивать. Сядь, закрой глаза и расслабься. — Здоровяк послушно сделал как приказали, но что-то пошло не так. Едва услышав мерное сопение, я гаркнул что было мочи.

— Рота, подъём! — Результат превысил все ожидания. Подскочили не только Митрофан с Вадимом, но и парочка мертвецов из повторно погибших. Все четверо успели построиться и вытянуться по стойке смирно, прежде чем я успел что-либо сказать.

— Вольно. Раненый, отдыхать. Ученик, продолжать занятие. А вы двое, вышли из строя. Раз, два.

Беглый осмотр показал, что эти двое восставших, самоподнятую нежить обычно называли именно так, были на уровне моих сержантов. В плане физических кондиций. А вот разумностью мало уступали себе при жизни. Ну и что с ними делать? Самоподнятая нежить некроманту подчиняется крайне неохотно. Без ритуала привязки, разумеется.

— Проскурин, как устав регламентирует возвращение в строй павших бойцов? — Обратился я к снова усевшемуся лейтенанту.

— Никак, ваше сиятельство. Награждаются, посмертно и исключаются из рядов армии.

— То есть, пока приказа нет, они остаются на действительной службе. — Решил уточнить я. Армейская бюрократия пострашнее чиновничьей будет.

— Если так смотреть, то да.

— Тогда принимай бойцов под своё командование. — Кивнул я на парочку зомби, потеряв к ним интерес. Воровать у армии себе дороже. Даже если оно ей уже не нужно.

— … — Мертвецы привлекли к себе внимание активным жестикулированием.