Кодекс Костей

И… всё. Я то думал, сейчас как наберусь силушки богатырской. Как начну скелетов поднимать направо и налево. Но нет, пришлось срочно закатать губу и спешить к Распутину. Тот уже побледнел, того гляди отправится вслед за личем.

— Аркадий, подойди. — прохрипел раненый.

— Ну как ты в целом?

— Кузнецов, я не чувствую ног. А в остальном лучше всех. — Миша попытался улыбнуться, но его скрутил приступ кашля.

— Хреново дело.

— И не говори. Вот, держи перстень. — в мою ладонь упала массивная печатка. С герба на меня уставилась капибара.

— Мне кажется, или она смотрит на меня как на г**но?

— Аха-кха. Ты чертовски проницателен. А теперь повторяй за мной клятву. — Михаил продиктовал довольно длинную и витиеватую речь, вся суть которой сводилась к тому, что я беру ответственность за род Распутиных. Едва я договорил последние слова, как перстень неярко засветился и сам собой наделся мне на палец. Едва кисть мне не вывернул, зараза магическая.

— Всё, теперь я могу… — Что умирающий мог, я так и не узнал. Михаил умер, а я так и не успел его ни о чём расспросить.

— Так, ты куда собрался? От меня ещё никто так просто не умирал. — поднять простое умертвие, дело нескольких секунд. Если нужны прижизненные навыки, то надо с пол минуты. А вот если полноценную личность вернуть, то тут уж ритуал на час, не меньше.

Которого мне, разумеется, не дали. Похоже, “закон подлости” работает во всех мирах и измерениях. Стоило мне начать ритуал, как появились императорские гвардейцы ведомые молодым парнем с очень решительным лицом. Его то вопль и отвлёк меня в самый ответственный момент.

— Миша! Нет!

— Тц. Весь ритуал сорвал. Старею что-ли. — проворчал я, удивлённо глядя на подбежавшего парня. Тот плюхнулся на колени рядом с трупом и с рыданиями начал причитать. Тем временем, к нам подошли гвардейцы и с подозрением уставились уже на меня.

— Вы кто такой? — не слишком вежливо спросил капитан.

— Аркадий Распутин, а вы?

— Капитан Гвардии Императора, барон Репейников, Александр Николаевич. Что вы здесь делаете и по какому праву назвали фамилию покойного?

— Я то? Гулял, а тут князь умирать изволил и мне род передал, вот, посмотрите. — я показал фамильный перстень. Капибара всё также смотрела на всех как на г**но, но,мне показалось, на капитана она посмотрела особенно презрительно. Лицо последнего удивлёно вытянулось, что, впрочем, не помешало ему заявить.

— Вы обвиняетесь в убийстве князя Михаила Распутина. — не успел я и дёрнуться, как меня повязали. Оказывается, со спины успел зайти скрытник и накинуть какое-то хитрое заклинание, напрочь лишившее возможности колдовать. Подскочившие с двух сторон дюжие молодцы схватили меня с двух сторон и увели. Из-за разницы в росте, я фактически висел в воздухе, пока эти кони меня тащили в сторону выхода. Похоже мне крупно повезло, что он был не только стационарным, но вёл на территорию нужной мне страны.

На все попытки разговорить моих конвоиров, они только отмалчивались и лишь на просьбу остановиться по малой нужде, заявили что “неположено”.

Возле выхода из разлома произошла заминка. С той стороны выходили бойцы с нашивками рода Шуйских. Всего двенадцать бойцов. На нас они не обратили внимания. Быстро выстроившись тройками, родовые двинулись в ту сторону, с которой пришли мы. Только последний, с виду самый молодой, задержал взгляд на мне, особенно на перстне, но его окликнул командир, не дав рассмотреть печатку как следует.

***

— Ну и кого ты ко мне привёз, Александр Николаевич? Очередного самозваного наследника престола? — хозяин кабинета неторопливо встал и открыл шкаф. На столе сами собой появились два стакана, бутылка с янтарной жидкостью и тарелка с тонко нарезанным лимоном.

— А вот это нам с вами предстоит выяснить, Харитон Байконурович. По документам некий Кузнецов Аркадий, а представился как Распутин. — напиток с тихим журчанием заполнил посуду и мужчины молча чокнулись.

— А что перстень?

— Какой перстень?

— Родовой. Проверили?

— Разумеется, настоящий, привязан.

— Ну раз перстень настоящий, то и Распутин настоящий. — хозяин кабинета выразительно поглядел на своего гостя. В ответ тот только поморщился.

— У меня приказ…

— Тому ли ты служишь, Александр Николаевич? — неодобрительно покачал головой Владимир Петрович, вызвав очередную гримасу.

— Не мы такие, жизнь такая.

— А вот скажите мне, голубчик, в чём сила?

***

— Сижу за решёткой, в темнице сырой. Вскормлённый в неволе, некромант молодой. — горланил я уже второй час. Мои сокамерники жались по стенам, стараясь находиться от меня подальше. Не знаю даже, что их так напугало. То, что я некромант или то, что я смог немного колдовать несмотря на подавляющие кандалы. Довольно любопытная штука, на самом деле. Всего два небольших браслета на руки из серебристого металла. Гладкие и блестящие, без единого шва. Они сами подстроились под размеры рук и ничуть не мешали. Разумеется, пока не попытаешься магичить. Такое ощущение, что ты и не одарённый вовсе. Кодекс не чувствуется, магия не работает. Но это у обычного мага.

Едва меня втолкнули в камеру, как на меня уставилось пять пар глаз. К глазам прилагались рожи отъявленных маньяков и фигуры два на полтора. Это я не про гробы, если что, а про горы мяса, сидевшие передо мной.

— Вечер в хату. — поздоровался я, слегка удивив публику.

— Один из них небрежно бросил полотенце на пол и грубо приказал.

— Подними. — на что я ухмыльнулся и демонстративно вытер ноги, оставив две грязные полосы.

— Тебе надо, ты и подними.

— Борзый, значит? Будешь у меня из параши жрать, но сперва я тебя проучу. — озверевший громила поднялся под дружные смешки сокамерников и тут же сел.

— Что такое? Ножки отказали? Так ты попроси своих дружков петушков. Или они тебе только глину толкать могут? — такого оскорбления уже не вынесли все.

— Убью, мразь! — прорычал самый здоровый и первым согнулся от нестерпимой боли в брюхе. Следом завыли и остальные, а потом… Потом в камере стало очень дурно пахнуть. Смердеть даже. А ещё, почти всё пространство оказалось забрызгано коричневой субстанцией. Пришлось даже звать охрану. Долго звать, глухие они что-ли. Через полчаса начали звать и из соседних камер, а, когда запах распространился по всему этажу, соизволил явиться надзиратель. Кляня засерь на разный лад, он выдал им тряпки с вёдрами, а меня временно перевели в карцер.

Узкий каменный мешок, два на три метра с гнилым матрасом на полу. Очень уютно, особенно по сравнению с теми условиями, в которых я жил в ученичестве. Сразу захотелось полежать — день выдался бурный на события, но сперва нужно выселить нежелательных жильцов. Небольшое проклятие и матрасик заходил ходуном, настолько много было в нём клопов. Второе проклятие их благополучно умерло, а простенький ритуал поднятия нежити, собрал под моим командованием целый полк насекомых. Выставив их в караул, благополучно уснул.