Кодекс Крови. Книга ХVII

А ещё любовь. Как бы это ни было странно, но многие из эргов смогли обрести пары и даже, как они с Эоном, обзавестись потомством. Постепенный сбор элементов давал возможность новым эргам притереться в обществе таких же, как они сами. Всё изменилось, как только алтарь стихий был собран.

Из трёх десятков, их количество возросло до трёх сотен. Тильде страшно было подумать, что же будет дальше. Вновь прибывшие не успевали узнать правил местной жизни и образно начинали тянуть одеяло на себя. Некоторых и вовсе упокоили в болоте, дабы другим не было повадно объявлять себя самопровозглашёнными царями.

Предложение Трайордана по переселению эргов и алтаря на какую-либо из изнанок не лишено было смысла, но старый костяк признавал в нём не просто лидера по праву силы, но и единомышленника. Трай не раз и не два доказывал, что не будет использовать эргов в собственных интересах. У них всегда был выбор. Многие ли на его месте разбрасывались подобным ресурсом?

Среди эргов назревал раскол. Как его избежать, Тильда не знала, а потому ходила мрачнее тучи.

Суету с переносом дирижабля и сортировкой французов Тильда застала в самом конце. Портал уже схлопнулся, и кровники чуть ли не с лупой ползали по дирижаблю в поисках чего-то.

«Вот, и опять всё веселье прошло без меня!» — горестно вздохнула она.

— Что ищем? — обратилась она к ближайшему бойцу.

— Граф сказал, где-то должен быть маячок, — не отвлекаясь от поисков ответил тот. — Надо бы уничтожить.

Тильда уже почти дошла до ворот форта, когда услышала за спиной хлопок и звук сирены.

«Неужто и нам веселья перепало?» — подумал эрга с предвкушением оборачиваясь на звук и видя появление вражеского диверсионного отряда.

— Не трогать касатиков, — закричала она, — они мои!

* * *

«У нас тут французский десант высадился!»

«Ты так спокойно об этом говоришь, — удивился я. — Будто они на экскурсию приехали».

«Если это экскурсия, то с элементами садо-мазо, — рассмеялся Паук, — они её запомнят надолго. А спокоен потому, что госпожа Тильда изволили спустить пар на несчастных и просили не вмешиваться. Комар свидетель, просто убить или в плен взять было бы гуманнее, чем-то, что она с ними делает».

Я даже заинтересовался происходящим.

— Что ж господин де Талеран-Перигор, вы оказались настолько ценным специалистом, что республика не смогла оставить вас в беде и выслала за вами отряд спасения, — поделился я информацией с дипломатом.

Тот от подобных новостей даже подобрался весь и преисполнился надежды.

— Я же говорил, что вам не поздоровится!

— Говорили, — согласился я, — и тем не менее мне глубоко плевать на ваши угрозы. Хотите посмотреть, что сейчас происходит с вашим хвалёным десантом?

Талейран напрягся, ожидая подвоха. Вокруг стояла тишина, нарушаемая стрекотом сверчков и шумом ветра. Ни о каких боевых действиях речи не шло.

— Борзый, подведи нашего пленника к окошку.

Я открыл зеркало портала сразу за окном. Точкой же обзора выбрал парапет надвратной башни. Оттуда прекрасно виднелся остов дирижабля, облепленный кровниками. Все они улюлюкали и чуть ли не попкорн жевали, разглядывая действо, разворачивающееся на болоте.

А там фиолетовый осьминог с двадцатиметровыми щупальцами гонял французский десант по болоту, словно блох шелудивому псу.

— Миленькие! Родненькие! Ну куда же вы? Мы же даже познакомиться толком не успели!

Самых нерасторопных она догоняла и присосками сдирала лоскуты формы, отчего большинство деморализованных вояк светило голыми задами и не только.

Самые стойкие бойцы французского десанта еще пытались отстреливаться и бросаться гранатами, в том числе и пустотными, но Тильду их потуги только раззадоривали.

— Нехорошо заявляться без приглашения к нам домой и пытаться украсть наш дирижабль! Так себя ведут плохие мальчики, и их за это наказывают!

Очередные щупальца догоняли голозадых французов и отвешивали им пинков.

Я покосился на Талейрана. Его привычная невозмутимость дала трещину. Он стоял, уронив челюсть, с огромными глазами, не веря в происходящее.

— Это всё иллюзия! Этого не может быть! Что это такое? Почему оно говорит по-русски?

— Надо было Тильде фамилию Сусанина дать, — хмыкнула из-за спины Ольга.

— Почему Сусанина? — полюбопытствовал я.

— Был у нас в прошлом один товарищ, устраивал заводные вечеринки с поляками в лесах под Москвой, — со смешком отреагировала эмпатка. — Настолько заводные, что поляков спустя четыре века отыскать не смогли. Так вот он бы нашей девочкой гордился!

— Интересно, а как это господа лягушатники умудрились попасть прямиком к нам так быстро? — задумчиво пробормотал я.

Словно услышав мои мысли, Тильда помахала мне в ответ щупальцем с зажатым в нём французом:

— А можно я оставлю его себе поиграть? Порталистов у меня еще не было!

Талейран в ужасе переводил взгляд с меня на огромную тварь и на республиканский хвалёный десант, сейчас активно пытающийся самоутопиться в болоте.

— Конечно, дорогая! Они все твои! Только не поломай раньше времени! — демонстративно прокричал я, пуская воздушный поцелуй подруге.

— Я согласен сотрудничать, — прохрипел Талейран.

— Поздно, — улыбнулся я, и портал перед окном схлопнулся. — После нападения на мои родовые земли, вира вам и вашей республике увеличилась ровно вдвое.

— М-мы согласны, — повторил дипломат. — Только верните порталиста. Он ед…

Талейран закрыл рот так, что зубы цокнули, боясь выдать государственную тайну.

— Единственный? — переспросил я. — Ой, беда-беда, огорчение! Тильда очень не любит расставаться со своими игрушками. За него вам придётся сильно раскошелиться. Но всё же, я думаю, вы стоите больше!

Глава 4

Я старательно отыгрывал роль одного поля ягоды с Талейраном. Самому же было тошно от этих подковерных игр. Вот почему нельзя было просто перебить их всех в демоновой матери, заодно явиться к Гиббону, вставить ему ветку дуба в одно место? Хотя с веткой я, пожалуй, загнул. Это могло оказаться и не наказанием, судя по некоторым нравам, царящим у франков. Хотелось плюнуть на все предосторожности, и использовать свою любимую кулачную дипломатию.

От подобных действий меня удерживало несколько опасений. Первое — стать таким же, как и они, ставить собственные желания и прихоти во главу угла.