Кодекс Крови. Книга ХVII

Второе — это монополия на насилие. Когда ты живешь веками со способностью уничтожать деревни, города, регионы и целые страны, ты либо привыкаешь к очень дозированному вмешательству, либо слетаешь с катушек, заливая кровью в угоду своим желаниям мир, меняя режимы, границы стран, абсолютно не беспокоясь о последствиях своих действий для обычных людей.

Если взять в качестве примера ту же Францию, то люди, совсем недавно пережившие ужасы революции, вряд ли были бы мне благодарны за новый передел власти, спровоцированный моими необдуманными желаниями. Обычные люди хотели мира и возможности жить безопасно. Им все равно, кто у власти. Им нужна еда и защита.

Почему-то многие забывают о этом и начинают причинять справедливость в силу собственных желаний и возможностей.

Но была и ещё одна причина, по которой я намеревался хотя бы попытаться решить вопрос с французами в рамках дипломатии. Об этой причине я пока не собирался сообщать своим близким, всё равно узнают на переговорах с Гиббоном.

* * *

Переговоры с президентом Французской республики мне понравились больше, чем с Талейраном. Гиббон оказался неожиданно спокойным человеком. На внутреннем уровне он ощущался как глыба или скала.

«Скорее уж вулкан, — прокомментировала мои впечатления Ольга. — Он умеет быть весьма взрывоопасным».

Уж не знаю, что подумал Гиббон, когда к нему в кабинет через портал пожаловала скромная русская делегация в лице меня, Ольги и Агафьи с сине-зелёным французским порталистом под ручку, но в панику не ударился, сохраняя выражение лица.

— Господа и дамы, не знаю почему, но я ожидал чего-то подобного, — произнёс президент по-русски, хоть и с акцентом. — Прошу к столу, сейчас подадут лёгкие закуски и напитки. Начинать переговоры на голодный желудок моветон.

«Что-то он подозрительно спокоен», — напрягся я, мысленно считая количество магов за фальшстенами, а также отмечая формирование нескольких групп захвата за окнами прямо в кустах версальского садово-паркового ансамбля.

«Конечно, он спокоен. Понимает, что если бы мы хотели убить, уже бы убили. А так готовится торговаться», — прокомментировала Ольга поведение хозяина кабинета, пересевшего из своего президентского кресла за общий стол.

— Могу я поинтересоваться, всё ли в порядке с главой республиканской дипломатической службы уважаемым Гийомом де Талейраном-Перигором? — президент дважды хлопнул в ладоши, и в кабинет внесли подносы с едой и напитками. Расставив их на столе, официанты удалились. Вслед за ними попытался ускользнуть и порталист, но был остановлен предупреждающим хрустом лучевой кости в исполнении Агафьи.

— Пока да, — решил я вступить в разговор, — с ним мы сошлись во мнениях в отношении возмещения стоимости его дипломатических экспромтов, а вот с вами…

— Думаю, два разумных и практичных человека всегда могут договориться, не так ли? — Гиббон щёлкнул пальцами, и из мрамора плит пола собрался каменный голем, взявшийся прислуживать за столом.

— Если уж говорить о разумности, то посоветовал бы убрать все четыре десятка лишних ушей за фальшстенами. Вы не захотите делиться с ними собственными секретами, — закинул я пробный шар для проверки адекватности Гиббона.

Тот пожал плечами и пару раз стукнул носком туфель о пол. От его места разошлась паутинка трещин во все стороны. Схроны за стенами стали пустеть. Я не смог сдержать улыбку, когда два десятка магов удалились из застенков, чтобы их сменил десяток на потолке и ещё столько же под полом.

— Господин президент, в радиусе пятисот метров я чувствую сердцебиения примерно тысячи ваших придворных, пяти тысяч слуг, трёх тысяч стражников. Прямо сейчас я могу сообщить, что к вам спешит ваш тайный советник с донесением, но его задержал ваш секретарь. Как вы думаете, я не замечу десяток магов, следящих за нами сквозь отверстия в потолке и ещё столько же в нишах под плитами пола?

— Браво, граф, вы ещё более неординарная личность, чем о вас рассказывали! — президент аплодировал мне, но взгляд его оставался холоден. Под звуки его хлопков маги покидали свои укрытия.

— А что бы вы сделали, если бы я не отослал их? — любопытство так и сквозило в голосе президента.

— Обезвредил, — пожал я плечами.

— Вы нас совсем не боитесь, — констатировал бывший герцог де Сен-Гиббон, отпивая игристое вино из бокала и закидывая в рот виноградину.

— Вы нас тоже, — не стал отрицать я очевидное.

— Пока вы не дали причин вас бояться.

— Лишь потому, что небезызвестная вам особа передала о вашем согласии на принесении кровной клятвы.

Лилиан отставил бокал и холодно улыбнулся:

— Тогда вы пугали меня гневом богов, чем же удивите на этот раз?

— Прежде, чем вы решите, что я сошёл с ума от жадности, будьте любезны ознакомиться.

Я выложил на стол перед собой макр из крови с демонстрацией самых дорогостоящих нюансов французского положения. Мраморный голем осторожно двумя пальцами взял макр и передал хозяину.

— И что я с этим должен сделать? — в голосе президента сочилась подозрительность.

— Зажмите в ладони и закройте глаза, так будет удобней просматривать.

Лилиан приподнял одну бровь в удивлении и последовал инструкциям. В себя он пришёл спустя пять минут. Открыв глаза, он наблюдал, как багровая пыль из остатков макра по воздуху уплыла ко мне и впиталась в тело.

Тяжёлый вздох президента нарушил тишину, но сам он не решался заговорить.

«Посмотри на камин, — обратила моё внимание на изменения в обстановке Ольга. — Кажется, вулкан пробуждается».

Действительно. Облицовочные плиты покрылись сеткой пока ещё мелких трещин. Подобная картина наблюдалась и с плитами пола. Если президент так злился, то декораторам кабинета приходилось несладко.

— Боюсь представить цену вашего молчания.

— И правильно делаете, — я вынул заранее подготовленный список с нашими условиями и передал голему. Документ был составлен на двух языках для удобства обеих сторон.

Гиббон читал внимательно оба варианта, опасаясь обмана. На лбу у него залегли морщины, выдавая крайнюю сосредоточенность. Завершив сверку условий, он откинулся на спинку стула и покачал головой.

— Если бы не два последних пункта, я решил бы, что вы святой. С финансовой стороной условий я согласен полностью, но два последних пункта выполнить не в состоянии. Ключа для входа в Мёртвый Город у меня нет, как и Костяной тиары. Могу компенсировать их невыполнение ещё ста миллионами.

«Ключа у него нет, не врёт, — тут же прокомментировала Ольга. — А вот с тиарой какая-то мутная история… вроде бы её тоже нет, но он явно что-то знает».

«Спасибо, дорогая. Сейчас покопаюсь в его памяти на эту тему».