Кофе в бумажном стаканчике

Он нетерпеливо спросил:

— Почему ты молчишь? Ты же сама говорила, что я очень нравлюсь тебе.

Смотреть на него не хотелось, но Надя с усилием подняла глаза, уверенная в том, что он ее не услышит — настолько он был убежден в своей правоте.

— Я не хочу замуж! У меня вообще нет такой цели. Нам с тобой никто не мешает встречаться какое-то время, для этого не надо жениться. У тебя какие-то проблемы? Скажи правду.

Огонек в его глазах потух, уголки губ опустились. Он некоторое время молчал и что-то напряженно обдумывал, перебирая пальцами край накрахмаленной салфетки.

— Надюша, милая, ну зачем тебе правда, неужели так плохо быть замужем?

— Я только приехала сюда и хочу учиться.

— Хорошо, я скажу. Мне нужно оформить официальный брак с тобой, чтобы стать свободным от обязательств перед семьей, которая пытается решать за меня. Мне тридцать три года, для бабули я ребенок, и у меня нет сил сопротивляться ей. Если я буду просто встречаться с тобой и поставлю ее в известность, она обвинит меня в том, что я просто потерял голову и сделает все, чтобы нас разлучить. У нее собственное представление о моем благополучии. Но я хочу решать сам.

Наде стало мерзко, будто она прикоснулась к чему-то скользкому и липкому. Вспомнилась наглая Лагодина с ее уверенностью в том, что Неволин на ней скоро женится. Получается, выбор уже давно сделан, но он вдруг решил пойти наперекор семье, использовав для этого простушку из провинции? А потом что — позор, скандал, развод?

— А что тебе даст официальный брак со мной?

— Они оставят меня в покое.

— Ты с ними поссоришься.

— Ненадолго.

Она почувствовала глухую тоску. Очарование любви, похожее на волшебный полет едва родившейся бабочки, исчезло без остатка. Перед ней сидел незнакомый молодой мужчина — сухой, расчетливый и холодный. Того Сергея, которого она так страстно желала, больше не было.

— Значит, ты решил использовать меня в собственных целях? Чтобы добиться личной свободы? — она почувствовала злость, но не на него, а на себя.

— Надя, не будь такой категоричной. Ты попросила сказать правду, я сказал. Разве плохо для тебя стать моей женой, жить в комфортном доме, иметь любые блага, какие пожелаешь? Многие о таком даже не мечтают. Ты мне действительно очень нужна.

Он посмотрел ей в глаза вопросительно, на лице его появилась и тут же исчезла слегка растерянная улыбка, будто он неосмотрительно предложил нечто постыдное и теперь не знал, как выйти из этой ситуации.

Надя отрицательно покачала головой.

— Сергей, мне, наверное, действительно сказочно повезло с тобой, я встретила принца, — она проговорила эти слова с горьким сарказмом, — но на таких условиях выходить замуж я не согласна. Я полюбила тебя, а не твой новый дом. И меньше всего на свете я желаю иметь любые блага, как ты это называешь, и полностью зависеть от тебя. Я сама заработаю все, что мне будет нужно.

Сергей побледнел, лицо его внезапно осунулось, обозначились морщинки. Тон его стал сухим, протокольным, словно он проводил совещание.

— Хорошо, допустим. Я уважаю твою точку зрения и не сомневаюсь в том, что ты многого способна достичь. Скажи, как ты себе представляешь наши будущие отношения?

Наде захотелось немедленно прекратить этот разговор и перестать слышать его взвешенные осторожные слова. Она ответила совсем тихо, даже не рассчитывая, что он ее поймет. Этот мужчина уже все решил.

— Встречаться, узнавать друг друга, учиться доверять. Я хотела, чтобы рядом со мной был по-настоящему близкий человек, а не богатый муж. Мне нужно было время, чтобы понять, какой ты на самом деле. Я тебя совсем не знаю.

Он поднял брови, его искреннее удивление окончательно убедило Надю, что возврата к прежним отношениям, наполненным очарованием безрассудной влюбленности, не будет.

— Но это можно сделать и в браке! Если мы любим друг друга, что в этом плохого?

— А если мы со временем поймем, что не сможем жить вместе?

— Всегда можно оформить развод, и поверь, я тебя никак не обижу.

— Сергей, это сделка. Ты хочешь, чтобы я помогла обрести тебе свободу, а за это обещаешь деньги при разводе, если у нас ничего не получится. Ты что, не понимаешь, что это звучит отвратительно?

Он замолчал, его лицо стало злым, словно перед ним сидела упрямая подчиненная, которой никак не удавалось втолковать очевидные истины.

— Ты как-то очень поспешно все перевернула с ног на голову, я не ожидал. Знаешь, всегда есть нюансы, которые могут оправдать самые странные поступки. У тебя сплошные черные тона. Я даже не предполагал, что ты воспримешь мое предложение именно так, в штыки.

— Вся проблема в том, что ты обо мне не подумал. Для тебя важнее бизнес, высокое положение и мнение семьи. А я — в любом случае временный вариант, даже если ты женишься на мне. Потом будет развод, но я его не переживу. Прости, я не могу любить и одновременно думать о будущей выгоде. Мне очень жаль.

И Надя ушла, оставив его за столиком одного. Она долго рыдала, спрятавшись в самом дальнем уголке набережной, а потом, обессиленная от слез, медленно побрела пешком в общежитие. Ей хотелось умереть.

Прошло воскресенье. Сергей так и не позвонил. Мысль о том, что они больше никогда не увидятся, наполнила ее таким горестным унынием, от которого спасения не было нигде и ни в чем. Она пыталась убедить себя, что поступила правильно, что ни к чему хорошему их отношения не привели бы. И все же не отпускало скверное ощущение, что она поторопилась. Это ощущение было мерзким, как расплавившаяся на солнце жвачка, оно преследовало ее неотступно, наполняя абсолютной неуверенностью в себе. Да, Сергей Неволин ворвался в ее размеренную предсказуемую жизнь из чужого мира, законы которого она не понимала. Но это не значило, что их нельзя было хотя бы попытаться признать. Если она неожиданно полюбила именно такого человека, возможно, в отношениях с ним действительно должна присутствовать доля делового расчета. Вот только в какой мере, до каких ощутимых границ? Как ей понять это и не сломаться самой?

Мысли были горькими и беспросветными. Надежда стояла на берегу речки в парке, неотрывно наблюдая за ее веселым бегом, и отрешенно слушала музыку. «Как две капли похож и под дождь, как под нож, промокая до нитки сюжета, в этот город меня отпустила зима на свидание короткое с летом…» Кажется, ее короткое свидание с «летом» быстро закончилось. Пора возвращаться в реальность. Но в какую? В каждой клеточке тела был он, придуманный ею от безысходной тоски в чужом городе. Как теперь снова научиться жить одной?

Когда парк накрыли длинные зимние сумерки, Надя устроилась на скамейке у озера, спрятав замерзшие руки в карманы куртки, и стала уныло разглядывать водную рябь с барахтавшимися в ней утками. Они сосредоточенно плескались, ныряя за кормом, резво плавали друг за дружкой и, как ей подумалось, были абсолютно счастливы этим неглубоким прудом, заросшим по краям ряской, и холодным зимним вечером. Когда совсем стемнело, они куда-то исчезли. Ничто больше не нарушало зеркальную гладь воды.

Надежда снова мысленно вернулась к разговору с Сергеем и внезапно с ужасом поняла, в чем ошиблась. Заранее уверенная в том, что их отношения не имеют будущего, она совсем упустила из виду то, что самое важное в этом сложном разговоре было в том, что Сергей сказал правду, как она попросила. А мог бы и не сказать. Придумал бы, например, что не может без нее жить, что его любовь — навсегда. Что она — единственная во всем мире и так далее и тому подобное. Да мало ли что можно наговорить неопытной в любви девушке? Она бы поверила безоговорочно — почему-то таким словам очень хочется верить. Но вместо этого он неосторожно ей открылся, честно признавшись в своей зависимости от родственников. И Надя, не вникнув в смысл сказанных слов, его оттолкнула, скоротечно решив, что он отнесся к ней, как к вещи, которую можно купить. И то же самое она сделала с ним, с легкостью навесив ярлык бездушного дельца-эгоиста! Даже хуже — она его ненамеренно унизила этим, подчеркнув своим резким отказом отвратительность такого предложения.