Когда она влюбляется

— Доброе утро! Доброе утро!

Чурро уже бодрствует в своей клетке в углу комнаты. Я потратила некоторое время на то, чтобы научить его нескольким новым словам, но ему не требуется много времени, чтобы вернуться к старым любимым. Когда я подхожу ближе, он кричит: — Красотка! Красотка!

— Спасибо, дружище, — говорю я ему, проходя мимо него на кухню, чтобы приготовить себе чай.

Пока чайник закипает, я сажусь на один из барных стульев у острова. Мой взгляд останавливается на большом коричневом конверте, адресованном мне.

Хм. Должно быть, пришел сегодня утром.

Я осторожно вскрываю его, не зная, что внутри.

Это свадебные фотографии Клео.

Странное чувство возникает у меня в груди при виде их.

Естественно, нас с Расом не пригласили. Мы были здесь, когда моя сестра шла по проходу к мужчине, за которого я должна была выйти замуж.

Я листаю пять или шесть фотографий. Клео выглядит прекрасно, хотя и немного скованно. На большинстве фотографий она держится на расстоянии не менее нескольких дюймов от Рафаэля, сурового и красивого в своем смокинге. Они могли бы стать королевской парой, учитывая количество драгоценностей, которые носит Клео. По крайней мере, она должна была быть счастлива от этого.

Последняя фотография отличается от других. Это откровенный снимок, сделанный фотографом в тот момент, когда пара ничего не подозревает, и вы можете почувствовать напряжение между этими двумя. Клео, вздернув носик, смотрит на Рафаэля, сидящего за столиком для влюбленных, а он смотрит на нее сверху, его глаза скрыты капюшоном, а губы слегка подрагивают. Он сжимает ее руку в своей, словно пытаясь не дать ей уйти.

На моих губах появляется улыбка. Надо позвонить Клео и узнать, как у них дела.

Чайник начинает шуметь, и я оставляю фотографии и иду готовить себе чашку чая.

Мы с Расом освоились здесь быстрее, чем я ожидала. Поскольку Казале-ди-Принчипе - это база Казалези, Рас может выполнять большую часть своей работы, не отлучаясь на ночь. Мы несколько раз ездили на Ибицу, чтобы проверить, как там дела, но мне всегда нравятся эти поездки, особенно когда к нам присоединяются Дамиано и Вэл.

Сегодня они приедут к нам на обед.

Как бы ни радовался Рас появлению ребенка, моя сестра, пожалуй, самая взволнованная из всех. Та пропасть, которую я чувствовала между нами раньше, практически исчезла.

Она снова стала моим доверенным лицом. Может, я и нахожусь вдали от остальных Гарцоло, но у нас с Расом есть надежная поддержка.

Мы с Расом не раз ездили в Неаполь, или, как здесь говорят, Неаполи. Город полон солнечного света и сырой, необузданной энергии. Я и не подозревала, что его жители поклоняются футболисту как своему богу. Изображения Диего "Диос" Марадоны нарисованы на стенах, развешаны на баннерах между узкими улочками Испанского квартала и надеты на футболки, кажется, каждого второго неаполитанца. Я даже видела несколько алтарей в честь его имени.

И еда, о Боже, еда. Я считала себя избалованной, когда росла в Нью-Йорке, но еда в Неаполе несколько раз вызывала у меня слезы на глазах. Возможно, это гормоны беременности и тот факт, что я могу есть все, что хочу, без чьей-либо критики. Мое любимое блюдо - пирожное с начинкой из сахарной пудры и кремом из рикотты под названием Fiocchi di Neve. Я убеждена, что невозможно съесть только одну.

Мой желудок урчит при воспоминании об этом. Может быть, мне придется попросить Раса отвезти меня туда еще раз на этой неделе.

В комнату вкрадываются знакомые шаги.

— Доброе утро, Персик, — говорит Рас, его голос все еще хриплый от сна. Он обнимает меня сзади и прижимается поцелуем к моей шее, его борода восхитительно царапает мою кожу. — Ты рано встала.

Я прижимаюсь к нему. — Не могла уснуть.

Его рука скользит ниже, к моему животу. — Как ты себя чувствуешь?

Все это время Рас не сводил с меня глаз, проверяя, все ли со мной в порядке, по крайней мере, несколько раз в день. Мне не раз приходилось просить его остыть, но втайне мне нравится, что он так внимателен.

Это так отличается от того, к чему я привыкла.

— Хорошо, — говорю я ему, отпивая чай и поворачиваясь к нему лицом. — Ты помнишь, что Вэл и Дамиано приедут через несколько часов?

Он вздыхает.

— Да. Хотя у меня есть соблазн отменить встречу, чтобы ты была в моем распоряжении всю субботу.

— Не смей, — говорю я с улыбкой на губах.

Он забирает у меня из рук кружку, ставит ее на стойку позади меня и притягивает меня к себе в глубоком поцелуе.

Я стону ему в губы. Это никогда не надоедает, когда он целует меня так, будто я - все, что ему может быть нужно.

Когда он отстраняется, его глаза темнеют от вожделения. Он запускает пальцы в мои волосы и прижимается всем телом к моему. — Они ведь не приедут так скоро, правда?

Я покачиваюсь на бедрах, тепло распространяется под кожей. — Не так скоро.

На его лице появляется ленивая ухмылка. — Тогда возвращайся в постель.

Я так и делаю.

Вэл и Дамиано приезжают чуть позже полудня. Вэл вручает мне светло-голубую коробку, пахнущую дрожжами и сахаром, и, открыв ее, я задыхаюсь. Двенадцать Fiocchi di Neve выстроились в три аккуратных ряда.

— Я как раз думала о том, как сильно хочу эти вещи. Как ты узнала?

Она обхватывает меня за плечи и прижимается губами к моим волосам. — Сестринская интуиция.

За ее спиной появляется Дамиано. Он приветствует меня поцелуем в щеку, а затем поворачивается к Расу и хлопает его по спине. — Сегодня утром я посетил новую фабрику. Она действительно идет полным ходом.

— Нам осталось несколько недель, чтобы запустить рабочих, — говорит Рас. — Возможно, ты захочешь позвонить Мессеро на следующей неделе и сообщить ему об этом.

Рас и Дамиано вычеркнули моего отца из своей сделки по подделкам и теперь работают напрямую с Рафаэле. Рас не любит разговаривать с моим бывшим женихом, поэтому большую часть их общения берет на себя Дамиано.

Я не разговаривала ни с мамой, ни с папой с тех пор, как уехала, и не уверена, когда и буду ли вообще. Сейчас у меня нет никакого желания приглашать их обратно в свою жизнь. Только после того, как я поняла, как мало они обо мне заботились.

С Винсом я открыла линию общения. Кажется, он искренне раскаивается во всем. Он пишет мне каждую неделю, а время от времени мы созваниваемся по видеосвязи. Мы не говорим о папе или о том, что случилось в Нью-Йорке, но он задает мне много вопросов о моей новой жизни в Италии. Ему не терпится стать дядей, и я думаю, что он ждет, когда я приглашу его к нам в гости. Я обдумываю эту идею.