Когда плачет скрипка. Часть 2
Шрифт:
– Почему только Крамар? А Альтман? А Зуб? А Сова, то есть Альберт? Вы же сами сказали, что Лара им угрожала.
– Да. Это страшные люди. Не хочу об этом даже думать. И у нас нет никаких доказательств.
– Все подстроено так, что Лару убил Крамар. Потом была убита ваша сестра. Мы считаем, ее убил тот, кто убил Лару. И здесь факты против Крамара. Он был в квартире вашей сестры перед убийством. Есть отпечатки пальцев, да и он сам сознался, что посетил ее в тот день. Отрицает только факт убийства.
– Трудно поверить. Такой мягкий
– Теперь у нас тоже появились обоснованные сомнения в виновности Крамара. Как вы думаете, мог эти убийства совершить Альтман?
– Только не своими руками! После того, как он отсидел, он все делал чужими.
– Как отсидел? Я понял, что на Севере он работал.
– Сначала работал, потом сидел за убийство. Он сам рассказал сестре. Может, пугал?!
– Где он живет?
– В частном доме где-то на Слободке.
– Извините! Должен прервать нашу беседу. Дайте пропуск, я подпишу. Мы вас найдем. Спасибо за откровенность!
Как только женщина ушла, Михаил влетел в приемную.
– Тамара Борисовна! Нужно срочно установить адрес человека. Стариков Петр Кузьмич. Где-то в Портовом районе на Слободке… И еще. Он сидел за убийство. Запросите из Москвы копию обвинительного заключения. Это тоже срочно! Чуть не забыл, пусть также передадут по факсу фотографии Старикова.
– Миша! Вы сегодня сводку не читали? Ночью на Слободке был пожар. Хозяин сгорел.
– Кто?
– В сводке пока нет фамилии, только адрес. Идет расследование…
– Черт возьми! Почти уверен, это тот, кого мы ищем…
– Не спешите расстраиваться…
– Стариков, он же Альтман, сидел за убийство. Машину, украденную Зубом, нашли в районе порта. Кто-то из них заметает следы. Случайное совпадение маловероятно. Могу заключать пари. Только крупный выигрыш может меня утешить…
– Миша, забыла сказать, позвоните Сумченко.
– Тамара Борисовна! Вы становитесь источником неприятностей.
– Передатчиком неприятной информации. Сорвите тогда досаду на телефоне. Он первый начал…
– Так и будет! – Михаил набрал номер приемной Сумченко. – Это Гречка. Добрый день! Соедините меня с Иваном Игнатьевичем, пожалуйста!
Сумченко, как всегда, начал с разноса:
– Чем ты занимаешься? Постоянно отвлекаешься на посторонние задания. Устроил стрельбу на улице. Наркоманы – не твое дело. С аптекой разберутся без тебя. Если нечего делать, отправляйся домой. Понравилось гулять в городе на командировочные…
– Виноват, что вовремя не доложил. Вы всегда так заняты… Дело в том, что наркоман, скорее всего, убийца Белостенной-старшей. Нашли его отпечатки пальцев в том месте, где висело тело…
– Вчера опять чуть не устроил перестрелку в аэропорту…
– Пытались арестовать Валентина Дробота, он тоже кандидат в убийцы…
– Вы его прошляпили!
– Он очень опасен. Мы хотели избежать кровопролития…
– Вы с Манюней постоянно держите меня за дурака. Я все узнаю последним.
– Мы ценим ваше время
и не отвлекаем по мелочам, тем более, вам грех жаловаться, у вас прекрасная служба информации…– Прекрати разговаривать со мной в таком тоне! Жду с докладом!
– Разрешите после семнадцати часов?
– Не позже! – Сумченко бросил трубку.
– Вот так! Стараешься, стараешься, а начальство тебе платит черной неблагодарностью! – пошутил Михаил, так как разговор с Сумченко почему-то улучшил его настроение. Возможно потому, что Михаил понял – развязка близка.
– Слишком стараешься! Начальство таких не любит! – в тон ему ответила Тамара Борисовна.
– Тамара Борисовна! Хотите, открою вам большую производственную тайну? Без свидетелей!
– Хочу.
– В отсутствие Манюни, мы с вами самые ценные сотрудники Управления.
– Вы зализываете свою душевную рану после вчерашней неудачи! А при чем здесь я?!
– Пользуясь случаем, отдаю вам должное… Мы едем сейчас допрашивать Совенко, а вы постарайтесь не забыть о моих поручениях.
– Запрос в Москву уже напечатан. Подпишу у начальства и отправлю по факсу немедленно. Адрес мне сообщат через полчаса. Перезвоните сюда…
– Прекрасно! Феноменально!
– Видите, успела заработать новый комплимент.
Михаил заглянул в кабинет:
– Анатолий Иванович! Я готов ехать к Сове…
– Что дала беседа?
– Многое проясняется. Детали расскажу по дороге…
– Вот копия заключения экспертов, – Фесенко протянул Сове документ на трех страницах.
Сова бледнел на глазах. Отвисла челюсть, приоткрылся рот – вид не из приятных, если учесть часто моргающие выпуклые глаза. Это была уже не хищная птица, а карась на дне лодки.
– Комментарии будут? – Фесенко даже потряс Сову за плечо, чтобы вывести из состояния прострации.
– Я не убивал! Клянусь! Это Зуб…
– Давай все по порядку! Когда и зачем вы пришли к Белостенной?
– Альтман приказал мне приехать туда к двум часам. Зуб был там. Они пили с хозяйкой.
– Кто открыл дверь?
– Зуб. И приказал сидеть в комнате Ларисы. Потом приехал этот доцент…
– Декан.
– Да, декан. Как я понял, ему открыла хозяйка, так как Зуб перебрался ко мне.
– Как долго был Крамар? О чем они говорили?
– Я не прислушивался, а вот Зуб стоял у двери. Декан был заведен, это точно.
– Сколько длился визит?
– Минут десять-пятнадцать. Когда декан ушел, Зуб вернулся к хозяйке. Через некоторое время раздался шум, потом все стихло. В комнату заходит Зуб. Весь красный, пот градом и глаза дикие. Говорит: “Помоги!” Пошел за ним на кухню. Старуха лежала на полу задушенная. Я шарахнулся назад, но Зуб схватил за воротник, приставил пушку к подбородку и зашипел: “Сейчас твои мозги будут на потолке”. Я помог ее повесить. Клянусь, она была уже мертвая!
– Ладно! Покажите на следственном эксперименте, как это было.