Когда поёт Флейта Любви

Она поспешно протянула юноше еще несколько орехов, от которых тот не отказался.

Анита начала расспрашивать парня о его семье, и он с довольством рассказал, что у него три сестры, а он единственный сын в семье, что его отец великий охотник, а мать — знаменитая мастерица по выделке кожи. Аните было удивительно слушать этот рассказ. До сего момента все индейцы, кроме Четана, казались просто жестокими и недалекими дикарями, но родственники Хоты вдруг предстали перед нею, как хорошая дружная семья достойных людей. Значит, индейцы — тоже люди?

В ее разуме неожиданно всплыли слова, произнесенные однажды ее отцом: «Это глупость и предубежденность поделила людей на «расы». Все люди до одного — дети Небесного Отца. Расизм — это дьявольский обман…»

Анита затрепетала. Она совсем забыла о том, чему учил ее отец.

Общение с Хотой отрезвило ее ум. И хотя индейцы безжалостно убивали белых, но ведь и белые не отличались особыми добродетелями. Взаимная ненависть породила череду смертей. И это дела дьявола. А люди — будь то белые или индейцы — это просто люди, просто люди…

Анита посветлевшим взглядом посмотрела вокруг. Возможно, после этого осознания она не будет против провести здесь всю свою жизнь…

— Хота, а что означает твое имя? — наконец спросила девушка.

Парень отчего-то заколебался и опустил глаза в землю… Но потом он придал лицу равнодушное выражение и коротко бросил:

— Оно означает «Белый»…

Анита поняла, что юноша стыдился своего имени.

— Извини, что спрашиваю, но ведь ты родился у людей моего народа? — аккуратно проговорила Анита, испытывающе глядя в его смущенное лицо. Хота нахмурился, а потом резко вскочил на ноги. Его светло-зеленые яркие глаза, сильно выделяющиеся на смуглом красивом лице, сверкнули гневом.

— Я — воин апачей! Я не бледнолицый жалкий трус!

Юноша комично вздернул подбородок и сцепил руки на груди.

— Извини, извини… — поспешила сказать Анита, протягивая ему еще одну порцию орехов, — я больше не буду тебя тревожить! Ты очень мужественный и выглядишь могучим воином!

Успокаивающие слова Аниты подействовали благотворно, и гнев юноши начал стихать. Он как-то печально вздохнул, а потом тихо откровенно произнес:

— Да, я родился у белых людей, но они бросили меня, а апачи спасли меня и стали моим народом. Я теперь апач! Если бы не мои глаза…

Вот так просто Хота открыл ей свою большую боль. Он ненавидел то, чем отличался от индейцев. Видимо, он все равно чувствовал себя немножечко чужим. «Вот почему он пришел ко мне, — светлая догадка осветила ум девушки, — ему просто одиноко, потому что он все равно человек двух миров…»

Аните стало его сильно жаль. Родные оставили его, а этот народ еще до конца не признал. Тяжело быть чужим среди своих…

Она не знала, чем его утешить, поэтому просто произнесла:

— На небесах есть Бог — наш Отец. Я хочу сказать, что Он сильно любит тебя…

Хота удивленно вскинул брови.

— Ты говоришь, как Четан… — вдруг произнес он, и настала очередь Аниты удивляться.

— Четан? Он говорит о Небесном Отце?

Хота утвердительно кивнул. Тогда Анита взволнованно спросила:

— Скажи мне, а он может говорить на языке моего народа?

Но не успел юноша ответить, как чей-то окрик отвлек его внимание. Он обернулся и, увидев одну из своих старших сестер, поспешно вскочил на ноги. Не прощаясь, он умчался к своему «типи» …

Анита разочарованно вздохнула. Вокруг Четана собралось слишком много тайн. Почему он избегает общения с ней? Говорит ли он все-таки на ее языке? О каком Небесном Отце говорил он Хоте?

Девушка вернулась к своей работе с надеждою однажды получить ответы на свои вопросы…

Глава 8

Прошло еще несколько дней, но с каждым днем Четану становилось все труднее. Он знал, что должен окончательно проститься с Анитой и отправить ее домой. Но ему было трудно решиться на это. Он очень привязался к ней, и его сердце рвалось на части.

С каждым днем его чувства, казалось, усиливались, а душа все больше тосковала. Он еще никогда в жизни не испытывал ничего подобного, поэтому не мог себя контролировать. Он предпочитал сторониться Аниту, хотя в душе, наоборот, жаждал быть рядом с нею как можно дольше.

Но однажды вечером, молча и без сна лежа на своем спальном месте, он понял, что поступает неправильно. Его совесть уколола его и обвинила в трусости. Он должен поступить, как настоящий мужчина, настоящий воин и… настоящий христианин. Девушку нужно отпустить и позволить ей быть счастливой. Она спасла его жизнь, и теперь он не должен из-за своих чувств и слабостей быть неблагодарным.

— Господи, прости меня, — прошептал Четан и принял решение завтра же утром собираться в дорогу.

После этого решения чувство вины отпустило его, и он постепенно начал погружаться в сон. Однако вдруг он услышал странные звуки: Анита разговаривала во сне. Он присел. Ее речь неожиданно переросла в стоны, и юноша понял, что ей снится кошмар. Он ловко и бесшумно подскочил к ней и потряс за плечо, но ее сон был слишком крепким. Он потряс ее посильнее, но она еще больше закричала:

— Оставьте меня! Мама! Помогите!

Пытаясь во сне найти спасение, Анита взмахнула руками. Ощутив присутствие кого-то рядом, она инстинктивно вцепилась в него, ища защиты, но так и не проснулась. Четан почувствовал, что она с силой сжала его плечи.

— Мама! Папа! Кто-нибудь, помогите!

Анита, скованная невероятной паникой своего цепкого странного сновидения, еще больше сжала пальцы и буквально притянула Четана к себе. От неожиданности он потерял равновесие и буквально повалился на нее сверху. Боясь причинить ей боль, он тут же попытался встать, но она вцепилась в него мертвой хваткой, не давая ни малейшего шанса подняться.

— Анита, Анита! — начал взывать Четан, но она никак не могла вынырнуть из своего жуткого кошмара. По ее щекам потекли слезы, а сердце Четана болезненно сжалось. Вместо того, чтобы оттолкнуть ее, он покрепче обнял ее и начал шептать на ухо:

— Не плачь! Я с тобой! Я верну тебя домой, чтобы ты могла быть свободной. Не плачь! Ты больше не рабыня. Четан отпускает тебя…

Анита начала затихать, и ее дыхание стало более ровным. Четан почувствовал, что ее руки расслабились и пальцы перестали судорожно впиваться в его плечи. Он слегка приподнялся, собираясь вставать, но вдруг замер. Умиротворенное лицо девушки, освещенное ярким лунным светом, льющимся из отверстия наверху «типи», было таким прекрасным и таким дорогим, что у Четана перехватило дыхание. Противоречивые, но очень сильные чувства нахлынули на него вновь. Он должен оставить ее, должен!!! Но сердце безумно колотилось, а голова закружилась от мощного эмоционального всплеска.

Не выдержал. Поддался…

Порывисто наклонившись, Четан накрыл губы Аниты поцелуем.

Этот поцелуй был нежным, наполненным его жаждой к ней. Губы девушки оказались такими мягкими и сладостными, что у Четана просто закружилась голова. Так и не проснувшись, Анита вздрогнула во сне и неосознанно приоткрыла губы, и парень просто потерял разум. Он углубил поцелуй, чувствуя, как все его тело начинает полыхать желанием. Ему хотелось касаться ее, продолжать ласкать губы, захотелось познать близость с ней прямо здесь и прямо сейчас, но… в этот момент Анита наконец-то открыла глаза и, вздрогнув, уперлась ладонями в его обнаженную грудь.