Когда сбывается несбывшееся… (сборник)

Девчонки сидят в среднем ряду на третьей парте. К этому ряду по центру примыкает и стол учителя.

Учитель смотрит водянистыми глазами на класс, медленно останавливая взгляд на Маше Синицыной.

— Мария… Расскажи ты. Можно к доске не выходить. Можно с места, — говорит учитель мягким голосом.

Синицына встает и четко «барабанит» теорему.

— Два прямоугольных треугольника равны, если гипотенуза и катет одного треугольника соответственно равны гипотенузе и катету другого…

Педагог слушает с явным удовольствием, как бы улавливая в звучании сухого правила некую музыку, и обращается к ученику, стоящему у доски.

— Так, так, значит… Девочка болела всю неделю, а не ленилась, дома сама занималась, чтобы не отстать от школьной программы… А ты, лоботряс, — голос учителя стал грубым, — бездельничал, просто штаны в школе просиживал… Вот и получается: у Синицыной — пятерка, а у тебя — кол…

В это время слышится звонок.

— После последнего урока никто не расходится по домам. У нас будет «классный час», потому что на «повестке дня» накопилось много вопросов, — строго сказал педагог.

В тот же день после уроков проходит классное собрание. В душном классе — подуставшие ребята со скучающими лицами и желанием поскорее вырваться, если не домой, то хотя бы на улицу, на свежий воздух.

— У нас заметно снизилась успеваемость. С такими показателями мы не можем быть признаны лучшим классом, — сказал классный руководитель. — Это, во-первых. Во-вторых, надо готовиться к смотру пионерской песни. Если мы победим на этом смотре, то поедем на экскурсию по боевым местам Орловско-Курской битвы.

В классе оживление.

— Так ведь это далеко! Вот здорово! Я б хоть сейчас поехал, — высказался мальчишка по кличке Помидор.

— Ну да… Тебя нам только не хватало с вечно развязанными шнурками, на которые ты вечно наступаешь, — насмешливо сказал учитель.

И продолжая насмехаться над Помидором, классный руководитель сказал: «А ну-ка выйди и стань перед классом, дай нам тобой еще полюбоваться»…

Ученик по кличке Помидор, которого вообще-то зовут Васей, неохотно встает и идет к учительскому столу. Видно, он резвился на перемене, поэтому весь потный и пунцово — красный. Когда мальчишка приподнимает руку, чтобы пригладить вспотевшие и торчащие в разные стороны вихры, всем видны грязные и замусоленные рукава его пиджака, а из под брюк виднеются развязанные шнурки.

В классе опять смеются. И учитель, очевидно, тоже развеселился.

— А почему ты опять такой красный, как…

Весь класс смеется, не давая педагогу закончить вопрос.

— И еще на меня обижаешься, что я тебе такое имя придумал? — сказал учитель. — Но посмотри на себя сам: маленький, кругленький, красненький…

— …как помидор, — раздалось сразу несколько голосов из класса.

— Так вот… Я что еще хочу сказать, — переходя на серьезную интонацию, сказал учитель. — Внешний вид ученика имеет большое значение. Это касается и мальчиков, и девочек. Вот, например…

Произнося эти слова, учитель посмотрел в сторону ученицы по фамилии Мухина.

В ту же сторону развернули свои головы и ученики. Школьница Мухина, не желая слушать вообще ничего, легла головой на парту, повернувшись к стене. Она дотянулась до стены рукой и что-то чертит на ней пальцем.

Услышав свою фамилию, девочка лениво поднимает голову.

— Ну, ты что ли мух там, на стене, ловишь или рисуешь, когда мы обсуждаем серьезные вопросы? — обратился к ней преподаватель.

В классе опять хохочут, особенно мальчишки.

— Я хочу, чтобы все сейчас посмотрели вот на это… — продолжает педагог.

Он выдвигает ящик учительского стола и достает оттуда помятую тетрадку, всю в каких-то жирных пятнах.

— Ты что пирожки на тетрадке по алгебре стряпала? — Подойди, пожалуйста, к столу…

Мухина неохотно встает и подходит к учителю под издевательские смешки. Школьница становится лицом к классу. Похоже, она даже не замечает, что у нее сполз фартук с левого плеча. Руки перепачканы чернилами от авторучки. На школьной форме отсутствуют белый воротничок и манжеты. На чулке — дырка в области колена…Хлопчатобумажные чулки «сморщились» так, что, кажется, сейчас вообще спадут с ног… На голове — растрепанная прическа из коротких волос, которые лезут в глаза и поэтому ученица периодически встряхивает головой, чтобы откинуть с глаз мешающие смотреть пряди…

— Ну вот… Полюбуйтесь, — говорит насмешливо педагог, явно испытывая удовольствие от данного воспитательного процесса.

Между тем, Мухина стоит с отсутствующим видом. Кажется, что все происходящее, ей абсолютно «по фигу». Она по привычке, машинально, даже не замечая этого, мусолит конец обгрызенного пионерского галстука во рту…

— А между тем, — голос учителя вдруг теплеет, — зачем далеко за примерами ходить… В нашем классе есть девочки, на которых всегда приятно посмотреть. Они всегда аккуратны и подтянуты.

Заскучавшая от «учительского часа» Маша Синицына вдруг замечает, что классный руководитель взглядом показывает на нее. Она удивлена и немного смущена.

— Да-да, Мария… Это в первую очередь относится к тебе…Выйди к нам, пусть все посмотрят, как должна выглядеть ученица…

Маша, испытывая неловкость, выходит к учительскому столу и становится рядом с Мухиной.

Синицына, в ладно сидящей на ней школьной форме, с белыми, в кружавчиках воротничке и манжетах, в симпатичных «лодочках»-туфельках, с красивыми густыми волосами, забранными в толстую косу, представляет разительный контраст с Мухиной. И именно от этого испытывает неловкость. Ей жаль Мухину.

— Я могу уже сесть? — перебарывая неловкость, спросила школьница.

— Да, да, конечно. Садитесь… Обе.

Девочки отправляются каждое на свое место.

В это время преподаватель демонстративно рвет в клочья заляпанную жиром тетрадку Мухиной.

— Заведи себя новую тетрадь и пусть твои родители купят новый галстук взамен того, который ты замусолила и изгрызла, — пренебрежительно обратился он к Мухиной.

Маша Синицына с сочувствием и, даже как-то виновато, смотрит на Мухину.

Мухина смотрит на Синицыну с откровенной ненавистью. Так может смотреть только двоечница, грязнуля и неряха на отличницу и чистюлю. Мухина корчит рожу Синицыной.

Синицына, которую явно утомил «классный час» с неожиданной для нее самой демонстрацией достоинств и недостатков, растерянно смотрит в окно.

Идет урок русского языка, который ведет завуч школы, она же — мать Катьки Карнауховой.

Ребята заканчивают писать изложение.

Карнаухова с уже написанной работой направляется к учительскому столу, кладет тетрадь. Но не спешит вернуться на свое место. Она хочет тихонько что-то сказать.