Когда ты скажешь "Да"

Глядя на маленькие фотографии, которые мы сделали в фото кабине одного из кафе, на глаза вновь наворачиваются слезы. Воспоминания того дня, словно цунами, врываются в голову, раз за разом разбивая мое покалеченное сердце. Здесь я счастлива. Здесь я готова кричать о своих чувствах. Здесь я не плачу, а радостно улыбаюсь. Здесь мои глаза сияют. Здесь я безумно влюблена. А вот он…почему от этого так больно? Неужели, я была настолько слепа? Неужели, я так и не разглядела его настоящего?

Меня отвлекает звонок в дверь. Кого это принесло так поздно? Мони забыла ключи? Шлепаю в гостиную и подхожу к двери, взглянув в глазок. Никого не видно.

— Кто это? — Но в ответ тишина.

Жду несколько секунд, но затем распахиваю дверь, желая унять свое любопытство. Пусто. Может быть, мне послышалось? Наверное, я просто начинаю медленно сходить с ума.

Закрываю дверь и снова возвращаюсь в свою комнату. Ложусь на кровать, сворачиваясь калачиком, и смотрю на часы. Уже полночь.

— С Днем рождения, Ричард Росс, — шепчу я, чувствуя, как к глазам подкатили слезы. — Надеюсь, больше ты никому не разобьешь сердце.

С этими мыслями, я закрываю глаза, желая ни о чем не думать.

Решаю начать новый день с поиска работы. Все-таки нужно платить за аренду, а я не хочу, чтобы Мони сейчас кормила нас обеих. Зачеркивая одно объявление за другим, сердито откидываю в сторону газету.

— Ты чего опять такая хмурая? — говорит Мони, проходя мимо меня. — Давай, Джонсон, взбодрись. Забудь ты этого Росса. То же мне альфа-самец!

— Мони, не начинай, — ворчу я, косо поглядывая на подругу.

— Ах, у его величества же сегодня день рождения! Как я могла забыть! Желаю ему перестать быть таким ослом, — гордо заявляет она, как будто это ее он вышвырнул на глазах у всех. Иногда мне кажется, что Мони живет за нас двоих.

— Он бы оценил твое пожелание.

— Еще бы он этого не сделал! Я бы и не такое ему пожелала, — фыркает подруга, а я закатываю глаза. У Мони довольно взрывной характер. — С радостью испортила бы ему праздник.

— Не хочу тебя отвлекать, — говорю я, прерывая ее пламенную речь, — но скажи, в ресторане есть свободные вакансии?

Подруга удивляется.

— Ты что, решила вернуться в ресторан?

— Ну, да. Что в этом плохого?

— Я думала, ты устроишься в какую-нибудь фирму. Ты же работала на мистера Осла. Он же тебе что-то обещал!

— Вряд ли солидным компаниям нужен такой работник, как я. У меня опыта всего лишь неполных три месяца. Кому я нужна, Мони?

— Ох, кто-то снова включил зануду, — вздыхает подруга, сев рядом со мной. — Насколько я знаю, сейчас в ресторане все занято. Я могу поговорить с Тони, чтобы он замолвил за тебя словечко начальству, но пока придется подождать.

— Спасибо. Чем скорее я найду работу, тем лучше. Не хочу сидеть у тебя на шее. Может быть, мне стоит на время вернуться в Молин и подыскать что-нибудь там…

— Эй! — Мони щелкает пальцами перед глазами, пытаясь вытянуть меня из собственных мыслей. — Ари, хватит быть размазней. Ты гораздо выше всего этого. Все наладится. Слышишь? Да, сейчас паршивый период, но он пройдет. Ты же не одна. Я всегда готова тебе помочь, и ты это прекрасно знаешь.

— Ты чудо, Мони, — говорю я ей, заключая ее в крепкие объятья.

— Ой, тише. Ты же знаешь, я не люблю все эти нежности. — Я хихикаю. Это правда. Мони — довольно противоречивая натура. — Но для тебя, Джонсон, готова сделать исключение.

 — За это я тебя и обожаю. Спасибо. Что бы я без тебя делала.

Наблюдаю, как город постепенно погружается в сумрак. Где-то вдали начинают загораться огоньки, все больше приближаясь ко мне. На тумбочке гудит телефон, и заметив номер бабушки, я делаю глубокий вдох. Я больше не должна ее игнорировать.

— Привет, бабуля.

— Ари, ну, наконец-то! — Ее голос наполнен тревогой, и от этого меня съедает ужасное чувство вины. Я заставила ее волноваться. — Где ты была все это время?

— Я была...эм…у меня было очень много дел, — лгу я, крепко зажмурив глаза, как будто боюсь, что бабушка меня рассекретит.

— У тебя все хорошо? Ты какая-то грустная, — с горечью говорит она, а я сильнее сжимаю телефон. — Только, прошу, не обманывай меня. Лучше я буду знать правду.

Мое молчание затягивается, но я не могу подобрать слов. Не знаю, с чего начать. Это так трудно, рассказать все и сразу.

— Ричард меня бросил. В тот же день, когда я вернулась в Чикаго.

Я слышу, как она тяжело дышит, но молчит.

— Поэтому я…не отвечала на звонки, — продолжаю я. — Прости, что не звонила. Мне очень стыдно. Просто мне было так плохо. Я хотела побыть одна. Ты же знаешь, я не хочу, чтобы ты расстраивалась из-за меня.

— Он сказал тебе? — внезапно говорит она. Ее голос дрожит.

— Что сказал?

Она молчит, но я отчетливо слышу, как ее дыхание становится еще более тяжелым.

— Почему он уехал из Молина так внезапно?

— Я…я не знаю. Я показала ему фотографию папы и мамы, а потом он решил уехать. Не понимаю, что с ним случилось. Да и сейчас это уже неважно.

Бабушка молчит, но мне не нравится тот шум, который доносится из трубки.

— Фотографию… — выдыхает она испуганно. — О, Господи, не может быть.

— Что с тобой? Тебе плохо?

— Значит, он все узнал, — говорит она так тихо. Словно самой себе. Но смысл ее слов мигом приводит меня в чувства.

— Что? — возможно, мне послышалось. — Что он узнал? О чем ты?

Но она ничего не отвечает. Это меня пугает. Я начинаю паниковать.

— Бабушка, прошу, не молчи! Тебе плохо? Ответь мне что-нибудь! Пожалуйста! — умоляю я ее.
– Что Ричард узнал?

Из трубки доносится какой-то громкий хлопок, и я замираю, буквально застыв на месте.

— Бабушка? Алло? — Но в ответ лишь тишина. — Бабуля! Ты меня слышишь? Бабушка, прошу тебя ответь! Не молчи! Прошу тебя…ответь…