Коготь и Кровь

Ступор спас ее. Когда она повернула голову, чтобы позвать кого-то на помощь, увидела, как всех сражающихся, эльери и агатаров, окружила целая толпа высоких фигур в темных меховых одеждах. Инстинктивно она спряталась за широким стволом дерева и замерла в надежде, что удастся вмешаться.

Агатары сильные воины, эльери считались более искусными в магии, но пришельцев оказалось больше. Обе стороны предпочли сложить оружие и сдаться – так сохранялись шансы спастись позднее.

За деревом Лиранта сидела и кусала губы в попытках придумать хоть что-то, как-то отвлечь пришельцев и дать возможность своим освободиться. Никуда не исчезла и тревога за Ксайрона – что с ним, смог ли выбраться или разбился при падении с водопада? И откуда появились эти воины в мехах? Слишком вовремя. Кстати, а где дракон? Попал в плен вместе со всеми или… где он? Лира прикрыла глаза и восстановила картину начала нападения. Нет, подкрадывались шестеро. Когда начался бой, один побежал к берегу. Выходит, дракон где-то на свободе. Меж бровей залегла напряженная морщинка – как-то все странно. Дракона нет, эти в мехах пришли уж очень вовремя. Драконьи игры? Пусть так, но стаю все равно нужно вытаскивать, там же еще и отец. Сама она явно не попалась лишь чудом. Но где же дракон?..

Лиранта сжалась за деревом, но для человека укрытие выглядело не слишком надежным – стоило приглядеться хоть немного пристальнее и увидеть ее не составило бы труда. Ее тело замерцало, словно пошла рябь по воде, и через мгновение на ее месте появился маленький мангуст. Серо-коричневый, он слился с корой дерева и замер, только мелко дрожал от холода, не приспособленный к зиме, а когда процессия с пленными эльери и агатарами отправилась в путь, перебежками от дерева к дереву последовал за ними.

Эдриг сразу сказал Тамоа, что в драку не полезет – это не его дело, у него тут другие цели и задачи. Он не соврал конунгу, но и отсиживаться в стороне не собирался. Здесь, на Арбруне, дракон увидел, наконец, возможность завершить свою миссию.

С агатарами он отправился не в качестве источника информации и удобной разведки с неба, в чем он заверял Тамоа. Вовсе нет. Приказ прелата Иомхара заключался в другом: не допустить смерти княжича Ксайрона и вытащить из его головы информацию о последнем приказе маркизы Ингрид. Из ее бумаг следовало, что она вычислила предателя, но не указала имени даже в личномдневнике.

За последнюю тысячу лет драконы дважды разрывали Круг Силы эльери. Оба раза эльери слабели и закрывались в своем мире. Их союзники, вампиры и демоны, не могли защитить земли Ковенанта Свободы от усиленного напора Ордена Порядка и отступали. Но проходило время, эльери возвращались, казалось, более сильными, и отвоевывали не только утраченные миры, но и забирали у Ордена новые. Потому драконы и отказались от попыток выиграть в противостоянии таким способом. Теперь они предпочитали медленное, но надежное продвижение вперед от мира к миру. Агатары все знали, но считали попытки драконов недостаточными – мало уничтожить один Дом, утверждали они, нужно сделать брешь больше. Именно с такой миссией Тамоа Марэ и преследовала сейчас Ксайрона Фаронара – убить его, а следом еще одного-двух молодых князей, еще не успевших обзавестись потомством.

Долгие месяцы путешествия с ее отрядом Эдриг сохранял спокойствие. Часть его задания выполнялось практически само собой, он лишь немного направлял действия хирда. Это он намекнул Тамоа, что Ксайрон выскочит из горящего дома через дверь растерянным и беспомощным. Это он направил мысли Ханифа в сторону Арбруна – беспроигрышный вариант для самого дракона. Если бы они не угадали, княжич ушел бы другим путем, где его ждал отряд драконов, а агатарам осталось бы только вернуться домой и доложить о неудаче.

Но Ханиф снова просчитал ход мыслей мальчишки. На сей счет Эдриг тоже составил план, не учел он только стаи сопровождения, что обрекала хирд на полное уничтожение. И все же надежда на успех еще оставалась. И на этот раз полный успех.

Пока Лисы готовили ловушки для эльери, Эдриг договаривался с племенем изгоев, сектантами, что гордо именовали себя Свободными братьями, а позже спешно корректировал их появление на обустроенной им сцене.

Суровая жизнь в Речном краю вынуждала людей сохранять как можно больше жизней, даже если это жизни преступников. Потому казнили здесь только за самые тяжкие преступления – убийства, изнасилования – воров и еретиков просто изгоняли. Так велели заветы богини справедливости Рорис. Изгои сбивались в племена, а то и в банды или секты. Одни исправлялись и вели мирный образ жизни, другие продолжали заниматься грабежом и прочим непотребством.

Свободные братья объявили себя свободными от веры в местных богов и стали поклоняться Роксдарру, богу Бездны, и его жене Ярис, богине хитрости. Змеи, посланницы Ярис, нашептали Братьям о несправедливости, что целый народ томится в Бездне, мечтая о жизни под теплым солнцем. Воспитанные на идеалах Рорис, сектанты посчитали своим долгом освободить несчастный народ и теперь следовали указаниям змей и красивых мужчин и женщин, что иногда, на малое время, могли выходить из Бездны. Они не знали, что исполняют волю демонов, и делали все, что им говорят, искренне и с рвением.

С высоты драконьего полета Эдриг выяснил, что у Братьев почти все готово к предпоследнему этапу многолетнего ритуала призыва. Его итогом станет черный непроницаемый купол над всем Арбруном, откуда через десять лет выйдут демоны, приспособленные к жизни в смертном мире. Ритуал дракон и собирался использовать для своих целей – пусть сектанты пленят эльери и агатаров, а он «спасет» лисов и княжича. Агатары уйдут своей дорогой, стая эльери погибнет, а он заберет мальчишку с собой. Конечно же он пообещает, что вскоре княжич умрет. Все останутся довольны и благодарны ему, Эдригу. И демоны получат еще один мир. Да, Лисы могут заподозрить, что и плен, и спасение подстроены, причем им, даже могут повозмущаться, но какая уже будет разница?!

Он все сделал правильно: Свободные братья появились вовремя и в нужном количестве, чтобы у сражающихся не возникло желания попытаться дать отпор. Откуда же он мог знать, что Ханиф решит разобраться с мальчишкой сам, и их утянет течением?! Но все еще можно поправить, лишь бы только эти двое остались живы. Нужно найти их.

Сознание медленно возвращалось. С удивлением Ксай услышал приятное потрескивание костра рядом, по телу разливалось тепло, а с ним приходила боль от ушибов о камни. Само падение с трехметровой высоты он помнил хорошо, помнил, как Лис уже в полете еще раз попытался его прикончить, удар о воду стал последним воспоминанием. Так почему же он у костра, а не на том свете?

«Ты слишком много думаешь,» – проворчал Рони и, перехватив инициативу, открыл глаза.

Серые низкие облака лениво тянулись по небу, рядом плескалась река, уже не такая бурная и стремительная, с другой стороны костра сидели двое, Лис и кто-то еще, мужчина, судя по голосу, только мелкий какой-то. Откуда он взялся? Они шептались слишком тихо, не разобрать слов, кажется, спорили, судя по интонациям. Рони привычно сжал левую руку – Кэтас на месте, еще удивительнее.

– То ты меня убить пытаешься, то у костерка греешь, – он осторожно сел и прямо посмотрел на Лиса и его собеседника.

– Планы изменились, – недовольно ответил Лис. Второй мужчина замолчал и с любопытством посмотрел на Рони.

– Вот как. Тогда предлагаю познакомиться и рассказать о них мне. Если я в них вхожу, конечно, – усмехнулся кэтас.

– Я Ханиф, это Эдриг, дракон, – представился Лис. – Ты в планах участвуешь.

– Обитает тут секта, – вступил в разговор субтильный дракон. – Они услышали вашу драку и пришли поучаствовать. Зовут себя Свободными братьями.

– Свободными от чего? – уточнил Ксай, заняв место Рони. Кэтас сам отдал первенство по давней договоренности.