Кокон для души

Побратимы долго гадали, что задумали заговорщики, как решили захватить трон и кого поставить на место Патарии, но так и не пришли к единому мнению. По-прежнему было не понятно, зачем Ардан де Сел связался с белыми и чего хочет добиться. Договоры с последователями Йари всегда заканчивались плачевно. Шпионам и пособникам белых обещали милость бога. Но какая милость может быть у бога смерти, шпионы обычно не задумывались. А зря! Последних доносчиков, что пытались заигрывать с белоголовыми, отправили на костер очищения. Живыми. Считалось, что чем больше промучается разумный на костре, тем больше очистится от грехов, и тем злее будет в загробной жизни.

Де Сел не походил на глупца и хорошо знал, чего ожидать от белых тварей, но о чем-то договорился с ними. Как он связан беспорядками в Ренивере и зачем их организовали — на эти вопросы побратимы ответов не нашли.

— Я так понял, ты подарил Ольге артефакт просто на всякий случай? — поинтересовался Амран, после того, как побратимы наметили план действий.

— Да! Меня раздражают ситуации, когда я ничего не понимаю. Такое впечатление, что мы пытаемся сложить стекло из тысячи осколков. Разрозненные куски никак не складываются вместе, а части осколков не хватает, — в сердцах пожаловался Уорн, — и я решил, пусть будет еще одна защита. Все равно планировал отдать артефакт ей…

— Планировал? — перебил побратима Амран. — Насколько я знаю, ты вообще не хотел вытаскивать подвеску из сейфа.

— Ну, — слегка смутился василиск, — сначала не хотел, а потом решил, что так будет лучше.

— Понятно. Сейчас любая защита не помешает. Пока нам важно разобраться, что происходит. И еще, надо все рассказать Оле. Конечно, выйдет в свет она еще не скоро, но пусть сейчас поймет, с кем надо быть осторожной.

— Нет! — заспорил Уорн, — не надо ей про это знать. Это секретная информация, достаточно того, что я постоянно втягиваю вас во все эти дела!

— Но от этого зависит безопасность Ольги. Разве ты не веришь в ее здравомыслие?

— Верю, но есть правила и их надо соблюдать. Я имею право разглашать данные только под клятву. Что я должен заставить ее резать себя?

— Она сама предложила дать клятву, — тяжело вздохнув, сказал келрит, — мне самому это не нравится, но я уверен, что она должна знать, откуда ждать опасности.

— Мы сами не знаем, откуда эту опасность ждать, — устало сказал Уорн.

— Ты согласен?

Василиск тяжело вздохнул.

— Это для ее же безопасности, — продолжал убеждать Амран.

— Расскажи ей все, что считаешь нужным. Дозволяю, — согласился Уорн, вложив в слова магическую силу.

— Ну и последнее, — сказал келрит, — Харт все же проболтался. Оля скоро догадается обо всем сама. Скрывать правду больше не вижу смысла, тогда мы потерям ее доверие.

— Ты придумал, как рассказать все так, чтобы она не плакала и не пугалась?

— Придумал, но я не уверен в результате. Она — другая. Ручаться за ее реакцию на правду я не могу. В случае с Ольгой сложно что-то предсказать.

— Точно, — кивнул Уорн, грустно улыбнувшись. — Там, где я боялся проблем — все гладко. Думал, что она начнет требовать служанок, балов, новые платья и украшения, но Ольга старается лишний раз не напрягать Лину, все делает сама, довольна платьями и ненавидит балы. Опасался, что избранная не захочет учиться, но ты говоришь, она жаждет знаний. Ждал осуждения за то, что пропустил заговор у себя под носом, и тем подверг опасности не только Раинеля и Лорана, но и саму миссию, но никакого презрения с ее стороны, никакого недовольства. Зато проблемы там, где я их не ждал. Еле вручил ей подвеску, она взяла ее только потому, что это артефакт, который дает защиту. Если бы это было простым украшением, уверен, Ольга отказалась бы. Знаешь, что она мне сказала?

— Что?

— Я и так сижу на твоей шее, не приношу никакой пользы, только ем и сплю, — повторил Уорн слова девушки

— Надо сказать, что она приносит пользу тем, что говорит с нами. А то еще работать пойдет. У них так принято. Женщины работают, помимо этого ведут хозяйство.

— Работать пойдет? — поднял брови василиск, — надеюсь, что не пойдет, а то нас засмеют в высшем свете.

— Ее воспитывали иначе. Знаешь, похоже, она не представляет, насколько у нас все по-другому. Ей в голову не приходит требовать с тебя дополнительных слуг, нарядов или украшений, — Амран почесал роговые наросты, — но она ответственная. Думаю, надо показать ей наш мир. Тогда она поймет важность ритуала и согласится.

— Разумно, — кивнул Уорн, — пойдем к ней, все расскажем.

Но с рассказом вновь пришлось повременить. Когда побратимы вошли в комнату, девушка сидела за столом и, положив голову на столешницу, спала.

Глава девятнадцатая. Все точки над i

Снилась мне какая-то муть. Я снова лежала на алтаре в храме. Амран и Уорн, одетые в алые рубахи, пели песню Сердючки «Гоп-гоп-гоп», Раинель в красной бандане подыгрывал им на баяне, а Лоран руководил скелетами, которые плясали смесь гопака и летки-еньки. Вокруг ходил Харт, обряженный в белую хламиду, и напевал: «Орния — богиня любви!», «Они поклялись любить тебя и защищать», «Созидание — выражение любви» и прочую чушь. Менталист брякал по струнам маленькой арфы у себя в руках, на голове у него красовался венок из розовеньких цветочков.

Какофония звуков раздражала, но я не могла ни встать не закричать. Откуда-то появилась бабушка Люба, наша боевая соседка со второго этажа. Она была облачена в пышное золотое платье. Скелеты осыпались, Харт уронил арфу, а Раинель перестал мучить баян. «Нам явилась Орния!» — провыл менталист фальцетом так громко, что мне захотелось его стукнуть. В руке Орнии — тьфу ты — бабы Любы материализовался веник, тоже почему-то золотой, и этим веником она с размаху треснула Харта по лбу. В этот момент мне захотелось ее расцеловать, ведь стало так тихо! На лице менталиста появилось счастливое выражение, а потом он исчез. Баба Люба по очереди отоварила веником сначала Лорана и Раинеля, а потом Амрана и Уорна. Каждый после удара замирал с таким радостным выражением лица, будто только что выиграл миллион у Максима Галкина, и каждый растворялся сразу после экзекуции.

— Спасибо, баб Люб, они так орали, — поблагодарила я крепкую еще старушку, когда она подошла ко мне.

— А ты тоже не уйдешь, внученька! — ласково сказала бабушка и треснула меня веником по голове.

Вздрогнув, я проснулась. Вот это сон! Веник — удивительная штука, и в качестве успокоительного действует даже на магов. И пусть только во сне, зато какой эффект! Так, а почему я в платье? Кажется, заснула за столом после того, как прочла про богов этого мира. Видимо, сюда меня перенес Амран. Вон он, кстати, сидит в кресле и опять что-то читает.

— Амран, почему так долго? — возмутилась я.

— Так получилось, — улыбнувшись, ответил здоровяк.

Вспомнив, о чем мы говорили, до того, как он ушел, я обеспокоилась:

— Ты что-то узнал? Мне действительно грозит опасность?

— Похоже на то, — вздохнул Амран, — но мы не знаем, с какой стороны. Защита в поместье надежная, но Уорн на всякий случай решил еще и артефактом тебя обезопасить.

— Ты обещал рассказать подробности, — напомнила я ему.

Конечно, вникать в подковерные интриги и разбираться в заговорах мне особенно не хотелось. Вся эта политика — вещь грязная, но раз все равно надо будет представляться императрице и высшему обществу, то хотелось бы знать расклады и откуда в случае чего ждать опасности.