Кокон для души

Он навис надо мной, взбешенный и покрасневший. Сжатые кулаки, напряженные мускулы.

— Это случайно произошло! Случайно! Это не значит, что у меня нет совести и чести! — эльф развернулся, только рыжая косища дернулась от резкого движения, и вышел из миникомнатки. По пути он что-то сделал, и огромный тяжелый шкаф с книгами свалился на заднюю стенку, полметра проехав по полу. Ужасный грохот оглушил.

Я в ужасе смотрела на следы на полу библиотеки. Какая должна быть сила удара, чтобы монументальный шкаф рухнул, а потом проехал по полу полметра, оставив царапины? Им не надо ничего делать для того, чтобы я согласилась. Ничего варить не надо, обкуривать тоже ничем не надо. Да, они меня не убьют, но кто сказал, у них нет каких-нибудь заклинаний, чтобы просто парализовать, например? И будут фигачить параличом, пока не соглашусь на эту их групповуху.

Они не плохие ребята, но когда идет речь о спасении твоего мира, то получить «добровольное» согласие можно любыми методами. Цель оправдывает средства. А еще, таким образом, они избавляются от меня. Их жизнь больше не будет зависеть от моей. Что меня ждет после этого обряда? Отправят в какой-нибудь монастырь для Оракулов?

Я понимаю их мотивы. У них и, правда, сейчас нет времени на долгие уговоры. Эта сила необходима им сейчас. Какие-то заговоры, чуть не выгоревший Раинель, огромные ожоги на лице Лорана, до сих пор толком не сошедшие — все это свидетельства явной опасности для их жизней. Тем более, что мужчины — не уроды, вполне симпатичные, богатые, успешные, — мечта любой девушки.

Но как же горько! Я — вещь, которую используют, для того, чтобы получить силу. Вот почему им было важно знать, поклоняюсь я их богине или нет. Если бы верила в Орнию, то любое желание богини для меня было бы законом. Раз призвала именно тебя, значит, делай, что хочет высшая сила. Они тут все фанатики! Да и у нас было так. Женщин выдавали замуж, даже не спрашивая, повенчали — значит, богу такое было угодно, вот и живи, как хочешь с нелюбимым. Бог же повенчал! Был бы союз неугодным богу, кто-то бы вмешался. А раз не вмешался, значит, ты идешь против воли божьей, отказываясь жить с нелюбимым!

Кажется, Амран что-то говорил, но я, оглушенная мыслями, оглушенная грохотом, который до сих пор стоял у меня в ушах, ничего не слышала.

Сквозь пелену оцепенения пробился обеспокоенный голос Лорана:

— Оля, пожалуйста, Оля, посмотри на меня…

Некромант сидел на полу рядом креслом, в котором я сидела, и держал мои ладони в своих руках. Немного поодаль стояли взволнованные Уорн и Амран.

— Вот и хорошо, приходи в себя! Не надо бояться! Что бы ты там не придумала — это не так.

— Откуда ты знаешь, о чем я подумала?

— Потому что связан с тобой больше, чем остальные. Я чувствую тебя, знаю твои чувства и ты почувствуй меня, — Лоран поднял мои ладони к своему лицу и медленно поцеловал запястья. Сначала одно, потом другое.

Тут произошло что-то странное: как будто на мою замороженную душу подул теплый воздух, ужас отступал, таял, как снег весной. И этот теплый ветер и был чувствами Лорана. Беспокойство, забота, робкая радость, интерес, совсем немного удивления, мужское желание, которое некромант пытался подавить. Но все равно заботы и беспокойства обо мне было гораздо больше.

— Ну и чем тебя так испугал взбешенный Раинель и упавший шкаф? — слегка улыбаясь, поинтересовался некромант.

— Я подумала, что у вас есть много способов, чтобы повлиять на мое желание. И сделать все вроде как добровольно. Я все понимаю…

— Нет, — прервал меня Уорн, — не понимаешь. Мы не можем тебя принудить, потому что поклялись богине. Принуждение — нарушение клятвы, за которым последует наказание — божественное проклятье. Как правило, такие проклятья смертельны и не снимаются.

— Не просто смертельны, — добавил Амран, — разумный, который нарушил такую клятву, будет сильно страдать перед тем, как умрет.

Магические клятвы можно обойти, но клятвы данные богам — нет. Уловки тут не помогут. А опаивание чем-то, запугивание — это и есть уловки.

— А как же сила? Вам она нужна сейчас.

— Нужна, — не стал спорить Лоран. Он так и сидел передо мной на коленях, — но не такой ценой.

— То есть, вы не будете ничего делать? — не очень верилось, откровенно говоря.

— Почему не будем? — поднял белые брови Уорн, — Будем! Будем стараться тебе понравится, ухаживать за тобой, заботиться.

— Что? — ушам своим не верю, у них тут мир умирает, предательство во дворце, а они за мной ухаживать собрались.

— Чему ты удивляешься? — спросил Уорн.

— Времени же нет…

— А мы будем настойчиво ухаживать! — улыбнулся Лоран

— Дело не в этом. — грустно сказала я. — Не могу я заниматься сексом без любви. Мне нужны чувства и серьезные отношения, но я не могу полюбить вас всех. Просто не могу.

— Почему? — спросил Амран, — Тебя что-то отталкивает в нас? Может то, что трое из нас — не люди?

— Нет-нет. Мне все равно, но я не умею любить сразу четверых. Не понимаю, как это вообще возможно. Одного — ладно, но не сразу всех, — отчаянно сказала я. — Даже от мысли про секс с четырьмя мужчинами мне жутко становится. Не понимаю, как это можно, как это…

— Оля, успокойся, — перебил меня Лоран. Мои руки он так и не отпустил. Я по-прежнему чувствовала его заботу, обеспокоенность и поддержку, — никто ни к чему не будет тебя принуждать.

— Хотела бы вам помочь, но не могу. И ухаживания тут вряд ли что изменят. В каждом человеке есть установки, через которые он просто не может переступить, и секс с четырьмя мужчинами для меня одна из таких вещей. — я старалась подобрать слова, чтобы меня поняли.

— Но мы же тебе нравимся? — с надеждой спросил некромант.

— Да, — что скрывать, все побратимы мне нравились. Каждый чем-то привлекал, и с каждым я могла представить себя в будущем. С кем-то одним, но не со всеми.

— Значит, у нас есть шанс, — мягко заметил Амран.

— Нет, — покачала я головой, — дело не в этом. Сами отношения со многими мужчинами для меня неприемлемы. Это не значит, что к людям, которые так живут, я плохо отношусь, но сама так не могу. Амран говорил, что у вас есть однополые отношения, так?

Уорн, на которого я смотрела в этот момент, согласно кивнул.

— Но вы, как я поняла, традиционной ориентации?

— Да, конечно! — ответил некромант.

Лоран явно удивился вопросу.

— Представьте, что вам надо заняться сексом с мужчиной, — привела пример я. — Не важно, нравится ли вам этот человек, как друг, или нет, кажется ли он вам симпатичным, или нет, — все это не имеет значения. Вы ведь просто другой ориентации. Да, может, этому другу вы симпатичны, и он не будет опаивать приворотным зельем, но полюбить вы его не сможете, потому что предпочитаете женщин.