«Коламбия пикчерз» представляет

– Тут таких много, – кивнув на него, пояснил Козлов. – После ледника остались.

Мы обогнули валун, и я замерла в изумлении. Перед нами было озеро. Небольшое, с заросшими кустарником берегами. Вода в нем казалась черной.

– Вот оно, Черное озеро, – вздохнул Козлов. – Здесь начинается аномальная зона. Можем пройти вдоль берега.

Мы пошли. Вокруг были валуны, заросшие мхом, казалось, их кто-то нарочно собрал тут, выложив из них полукруг. В центре лежал совершенно плоский камень, рассеченный почти посередине глубокой трещиной.

– Говорят, здесь раньше капище было, жертвы приносили человеческие. До камня лучше не дотрагиваться, тот самый тип сказал, что можно заболеть. И после захода солнца сюда лучше не соваться, черт-те что привидеться может.

Я смотрела на ровную гладь озера. Отсюда она казалась зеркальной, вода была неподвижной, ее покой ничто не нарушало.

– Почему вода такая темная? – спросила я.

– Не знаю. Может, из-за торфа? Неподалеку отсюда раньше торф добывали. Хотя дальше тоже озера есть, но в них вода чистая. Это озеро мертвое, рыбы нет, и звери сюда на водопой не ходят.

– Ну и что в этом месте такого особенного? – оглядываясь, спросила Женька.

– Сейчас покажу, – усмехнулся Козлов, достал компас и положил его на ближайший камень. Стрелка компаса качнулась, а потом начала вертеться, точно обезумев.

– Что это с ним? – испуганно спросила Женька.

– Вы увидеть хотели, вот, смотрите, – пожал плечами Козлов. – Компас вышел из строя, это очевидно.

– Здесь высокая концентрация железа, – сказала я, чтобы придать себе бодрости. – Или этот… магнит.

В этот момент откуда-то налетел порывистый ветер и над озером пронеслось долгое «а-ах». Козлов нахмурился, а мы с Женькой поежились.

– Вот что, пойдемте отсюда, – тихо сказал он. У нас его предложение возражений не вызвало, очень хотелось оказаться подальше от этого места. Однако Женька все-таки поинтересовалась:

– А где брошенная деревня?

– Дальше идти надо, через болото, но я туда не пойду, и не просите. Не к добру это… – прошептал он, испуганно оглядываясь.

Сунув компас в карман, Козлов заспешил в обратном направлении, и мы с Женькой за ним. Он молчал, время от времени замирая и осматриваясь, потом ускорил шаги. Его поведение мне не очень нравилось. Еще меньше мне понравилось, когда примерно часа через полтора, в очередной раз оглядевшись, он выругался сквозь зубы.

– Что такое? – испугалась Женька. Я к тому моменту тоже успела оглядеться, и у меня появилась догадка, потому что кривая береза, что росла напротив, показалась мне знакомой, еще через десять минут я увидела валун, поросший мхом. Сомнения меня оставили, мы вновь оказались вблизи Черного озера.

– Началось, – пробормотал Козлов. Женька побледнела и спросила:

– Что началось?

– Кружит, – пожал плечами Виктор Алексеевич.

– Заплутали? – не унималась Женька.

– Хуже. Она нас не отпускает.

– Кто не отпускает?

– Зона, – сердито ответил он. – Так, не паниковать, попробуем взять левее.

Лицо его было сосредоточенным, и говорил он решительно, но в глазах затаился страх.

– Хорошо, возьмем левее, – как можно спокойнее сказала я.

Мы опять пошли, держась поближе друг к другу. Женька взяла меня за руку и больше ее не выпускала, я была очень благодарна подружке за то, что она, против обыкновения, помалкивает. На этот раз мы шли больше двух часов, а потом вновь увидели березу. Козлов достал компас, но от него не было никакой пользы, стрелка качнулась сначала вправо, потом влево, описала полный круг и начала показывать разные направления, север был то за спиной у нас, то впереди, то чуть левее. Козлов тревожно посмотрел на небо, а я на часы. Время поджимало.

– Попробуем пройти вдоль берега и дальше через болото, – сказал Козлов. Я не была уверена, что он знает, как следует поступать, но лезть с вопросами не решилась, если он начнет паниковать, отсюда нам точно не выбраться, по крайней мере сегодня.

Мы пошли вдоль берега. Я заметила, что Козлов старался к озеру не приближаться, мы свернули и начали углубляться в болото, правда, пока идти можно было, ничего не опасаясь. Под ногами чавкало, и ходьбе кочки мешали, но это было все-таки не то болото, которое внушает смертельный ужас.

Чахлые деревья по сторонам выглядели зловеще. Тут возникла новая напасть. Вода у нас давно кончилась, а пить хотелось страшно. Женька тяжело дышала, то и дело спотыкаясь о кочки, я поняла, что долго тоже не выдержу, мы начали отставать. Козлов то и дело оборачивался, уговаривая нас:

– Потерпите еще немного, скоро будет легче.

Через час стало ясно: мы опять идем по кругу, болото действительно кончилось, но вышли мы все к тем же валунам. Козлов сел на один из них, вытер испарину со лба, достал флягу, сделал несколько глотков и протянул нам:

– Пейте.

Женька с благодарностью взяла флягу, я наблюдала с вожделением, как она пьет, наконец она передала флягу мне.

– Это зверобой, – сказал Козлов. – Жажду хорошо утоляет.

Вкуса я не почувствовала, в тот момент вода из лужи была бы лучшим подарком.

– Что будем делать? – немного отдышавшись, спросила Женька.

– Попытаемся еще раз. На ночь здесь оставаться нельзя, такого страха натерпимся, тут бывалые мужики… вы как, идти сможете?

– Так выбора все равно нет, – пожала Женька плечами.

И мы пошли. Вернулись к валуну, который встретили первым, и опять взяли левее. Примерно через час показался овраг, Козлов повеселел.

– Слава богу. Девчонки, прибавьте шагу.

Он дал нам хлебнуть из фляги, и мы направились через овраг. То, что от озера мы вроде бы отошли, придало нам моральных сил, а вот физических почти не осталось. Ноги заплетались, перед глазами стоял туман, в груди пекло, чувство было такое, что грудная клетка сейчас взорвется. Женька, держась за мою руку, трясла головой и все чаще закрывала глаза, я со страхом наблюдала за ней. Козлов успел уйти вперед, я старалась шагать быстрее, но ноги стали точно ватные, Женька сделала еще несколько шагов и вдруг повалилась в траву.

– Ты чего? – испугалась я, хотя мгновение назад была уверена, что тоже грохнусь в обморок.

– Сил моих больше нет, – простонала Женька. – Анфиса, у меня глюки. На нас кто-то смотрит, вон оттуда.

Я взглянула в том направлении и увидела большую ель. Ветви опущены вниз, совершенно неподвижны, а чувство было такое, что там, под густым лапником, кто-то затаился.

– Не дури, – сказала я и поняла, что мне очень хочется завизжать.

– Анфиса, это мне наказание за мои грехи, – жалобно причитала Женька. – В церковь не хожу и веду разгульный образ жизни. К мужикам отношусь по-свински, Петечку обидела, а он хороший.