Кольца Лины

— А почему его брата не женили на княжне? — пробормотала я. — Вдруг тогда тот подошел бы в короли?

Шала лишь покосилась на меня.

Шала лишь покосилась на меня. Вот король приблизился к столу, очень медленно взял с подушки корону и возложил ее себе на голову. Пару секунд ничего не происходило, я видела, как радостно просветлело лицо королевы, и чувствовала, что площадь уже готова разразиться одним сплошным восторженным криком. И тут корона подскочила и упала, ударилась боком о ковер, подпрыгнула, и ее сразу подхватили чьи-то ловкие руки и водрузили на подушку. А по площади пронесся не восторженный крик, а протяжный, горестный вздох, кто-то за моей спиной заплакал, всхлипывая.

Вот так-то. Снова неудачная коронация. На глазах у короля — готова поклясться — блеснули слезы, но тут же исчезли. Мать погладила его по плечу. На лице юной королевы — испуг и непонимание, может быть, еще обида.

— А дед-то нынешнего тоже короновался молодым совсем, и ничего, с первого раза! — донесся до меня чей-то раздраженный голос. — Что-то тут не так! Провидение отвернулось от Винеты,

— У нас больше не будет истинного короля… — подхватил кто-то еще, но вполголоса, громко такое кричать, видно, не полагалось.

Все так надеялись, что сегодня в Винете появится этот самый истинный король, и теперь каждый по-своему переживал случившееся. Вряд ли я смогла бы в полной мере разделить эмоции этих людей — что мне за дело до истинных королей?

И, почему-то, я испытывала безотчетную тревогу.

Между тем церемония продолжалась, примерить корону должны были еще несколько второстепенных наследников. Вот к столику медленно приблизился старший брат короля, выслушал то же самое многословное благословение матушки-королевы, взял корону с подушки, надел — она спрыгнула сразу, по-моему, даже не коснувшись головы. Подошел следующий, молодой мужчина старше королевского брата — какой-нибудь кузен? Королева бодро, с напускной торжественностью оттарабанила свою речёвку, он надел корону, корона свалилась. Следующий… результат тот же. Следующий…

Той трепетной тишины на площади уже не было, народ смотрел церемонию вяло, как плохой спектакль. Никто больше не верил, что от происходящего будет толк, так почему хотя бы не перейти к долгожданному праздничному веселью — уж это-то у Винеты никто не мог отнять. А мое сердце билось все быстрее и чаще, как у маленькой птички. Я ждала… чего-то. Недаром же Дин велел нам быть на площади. Я не хотела гадать, что произойдет, просто ждала.

— Если что-то пойдет не так, я тебя спрячу, и пикнуть не успеешь, — шепнула Шала, — дыши ровнее.

— Что — не так? Ты знаешь?! — я встрепенулась.

— Ничего я не знаю. Муж твой просил о тебе позаботиться, вот я и позабочусь.

— Попадись он мне, — процедила я, — покусаю…

Шала хмыкнула.

Кажется, наследники кончились, на помост внесли большой мешок и поставили перед юной королевской четой.

— Это смесь монет, золото, серебро и медь, всего поровну. Сейчас будут разбрасывать, — сказала Шала.

И тут на краю помоста возникла еще одна фигура. Именно возникла, словно материализовалась из воздуха. И я сразу узнала этого человека — вчерашний старик-маг, торговавший амулетами, давний знакомец моего Дина! Он казался еще более скрюченным и горбатым, чем вчера, зато теперь одет был роскошно, в красное с золотым шитьем, а плечи его покрывал чересчур длинный, волочащийся по земле плащ тех же цветов.

— Моя прекрасная и добрая королева! — он склонился перед королевой-матерью, чуть ли не носом уткнулся в ее ноги, но тут же выпрямился и повернулся к площади, — славный народ благословленной Провидением Винеты! Вы все еще помните меня, старого мага Вулла Гура, который шестьдесят лет верно служил королям и народу Винеты! — его голос был очень громким, он словно пронизывал все пространство, что было странно, учитывая немощный вид мага, так что без магии точно не обошлось. — Мне известно, клянусь кровью и честью, почему корона Винеты не может быть надета! Потому что единственный бесспорный наследник к ней пока еще даже не приближался! У Винеты может быть истинный король, если ему дадут примерить корону. Ты слышишь меня, великий Дракон! Твоим именем должна свершиться справедливость…

По площади пробежал короткий ропот, и она застыла в напряженном внимании.

— Ты сошел с ума, лир Гур, хоть это и не умаляет нашу огромную тебе благодарность за прежние заслуги. У короны нет других наследников! — опомнившись, звонко крикнула королева-мать.

— Нет, есть. Старший и законный сын твоего мужа, моя королева. И чтобы подтвердить его права на корону, он должен лишь ее примерить. Это быстро и бесспорно. Или скажи сейчас своему народу, что своей волей хочешь лишить их истинного короля!

В здешних реалиях — жестко! И да, это, пожалуй, было убедительно, ссылаться на народ и требовать, а не ждать милости царственной матушки.

— Я уверен, что это роковая ошибка. Исправь ее, моя королева! Под крылом великого дракона, который не позволит свершиться несправедливости, — сказал маг вкрадчиво, но не менее громко.

Королеве, кажется, отказали нервы — я ясно видела, что она дрожала крупной дрожью.

А тем временем мой Дин уже поднимался по ступеням на помост. Еще в личине, но, ступив на ковер, тут же снял ее, гордо выпрямился. Он был выше ростом и короля, и его брата, шире в плечах, стройнее, и хоть лицо его вовсе не было классически правильным, мне он показался самым красивым из всей той компании, что там собралась. А королева все так же дрожала и смотрела на него дикими глазами.

— Моя королева, — Дин ей поклонился. — Ты меня не узнала? Я Динейр Алист, сын короля Нертена Алиста и его жены, королевы Золы, княжны из Дрера. Я старший сын твоего мужа, а кто этот достойный человек, что стоит за тобой — даже не догадываюсь, однако он по явному недоразумению называется моим именем.

Вот я и узнала имя мужа. Динейр Алист, сын короля. Он сейчас попробует примерить эту испорченную корону, та свалится, потому что последние годы ничего другого и не делала, и что тогда сделают с ним?..

И еще: он, оказывается, все прекрасно вспомнил. Когда, интересно?

— Я понимаю, ты слишком взволнована, чтобы должным образом благословить меня на этот обряд. Но я попробую обойтись… дорогая мачеха, — он двумя шагами приблизился к короне, взял ее с подушки и надел, быстро и просто, безо всякой торжественности.

Тишина кругом аж звенела, как будто вся масса народу даже дышать перестала. Сердце мое стучало, считая мгновения — раз, два, три, четыре…

Оно стучало, а корона по прежнему лежала на голове Дина. Динейра Алиста. Моего мужа.

Динейр… Так непривычно…

И тут Ардай трубно взревел на своей башне, видимо, решив вывести народ из столбняка. Ему удалось — все разом выдохнули, зашумели, заорали: да здравствует король, наш король, истинный король, хвала Провидению, у Винеты есть король, где же ты был, король!

Королева тоже опомнилась, подняла руки, тщетно призывая к тишине, и вдруг разразилась восторженной речью:

— Мой дорогой сын! Я благодарю Провидение, которое вернуло тебя в семью! Мы не пожалеем сил, чтобы восстановить справедливость и выяснить, по чьей вине свершилось такое непотребство. Мое сердце плачет от счастья! Твой покойный отец моими устами говорит тебе: займи свое место, сын!