Кольцо Неба

– Мастера шодо часто обращаются к Кольцу Неба, чтобы связаться с энергией космоса, - сообщил он.

Джек попытался скрыть удивление от того, что мастера шодо использовали техники ниндзя.

– Небо вдохновляет нас, - продолжал Ширью, - и дает сил для самовыражения.

Он с рвением написал чернилами символ Неба. Кандзи, казалось, взлетит с бумаги, ведь был полон энергии.

Он попросил Джека повторять за ним. Джек обмакнул кисть и попытался рисовать за Ширью. Его линии были похожи, но он заметил, что не дописал один из изгибов, и решил вернуться кистью к той части символа. Ширью тут же остановил его.

– Ошибка в бою приводит к смерти, в шодо ошибки тоже не исправить.

Он дал Джеку новый лист бумаги.

– Начни заново. И запомни, что успех художника определен еще до касания кистью бумаги, как и самурай духом побеждает еще до того, как выхватил меч.

Джек кивнул и нарисовал в мыслях кандзи Неба, а потом взялся за кисть. Когда он увидел весь символ перед глазами, он начал рисовать. В этот раз ошибок не было.

Через несколько дней с помощью Ширью Джек научился иероглифам пяти элементов. Он закончил кандзи Ветра взмахом кисти, а потом отдал работу на проверку Ширью

Ширью вскинул брови и посмотрел на Джека.

– Предупрежу: никогда не давай врагу увидеть твой рисунок. Они смогут по почерку шодо понять твои техники меча и победить тебя. Последний взмах мне показал, как ты заканчиваешь атаку.

Джек был потрясен. Он и не понимал, что все так связано. Знания казались бесконечными, как небо.

26

ХОРОШЕЕ ДЕЛО

Кисть Джека замерла над бумагой, он не знал, как начать. Ширью в этот раз дал ему сложные кандзи:

Символы означали: «сомнение», это с ним сейчас и происходило.

Ширью осторожно взял Джека за руку, выравнивая кисть.

– В шодо тело отражает сознание, - сказал он тихим голосом. – Дрожащая кисть не только мешает нарисовать красивые кандзи, но и отражает нервное состояние. Пока ты готовишься, кисть должна замереть, - он отпустил руку Джека. – Так и с мечом. Если заметишь, что киссаки врага дрожит, это означает ски – разрыв концентрации. Это твой шанс напасть.

Глубоко вдохнув, Джек сосредоточился. После двух недель постоянных тренировок кисть стала ему такой же привычной, как и катана. С громким киай он коснулся бумаги без сомнений. Кисть скользила по поверхности, без усилий и с грацией переходя от линии к линии. Джек чувствовал, как ки скользит по бамбуку в чернила. На миг его душа словно проросла в кандзи, символы стали четкими в его сознании. С последним выдохом он закончил линию.

Ширью опустился перед свитком и взглянул на работу Джека с восхищением.

– Дочу но сеи, - прошептал он.

Джек удивленно поклонился, его кандзи смогли каким-то образом отразить «спокойствие в движении».

– Ученик хорош, если хорош учитель, - сказал он.

Ширью рассмеялся.

– Нет, - исправил он. – Учитель хорош, если хорош его ученик. Больше я ничему не могу тебя научить в этот раз.

– Как я рад это слышать! – прокричал Бенкей с моста, он едва заметно хромал. – Не поймите неправильно, Ширью, но мне надоело сидеть взаперти. Я же не птица, чтобы сидеть в клетке.

– Это я по твоим ярким перышкам вижу, - ответил Ширью, разглядывая цветное кимоно Бенкея с кривой улыбкой.

– Без крыльев птица высоко не улетит, - Бенкей грациозно подпрыгнул, взмахнув длинными рукавами, словно крыльями. – Благодаря вам, я снова могу летать.

– Бенкей прав, - сказал Джек. – Мы очень вам благодарны, но нам пора уходить. Не только из-за опасности, но и из-за того, что у нас есть важная цель.

Ширью кивнул.

– Все птицы когда-то покидают гнездо.

Джек и Бенкей стояли у врат, что неожиданно открылись две недели назад и спасли их. Здесь они должны были попрощаться с мастером шодо. Ширью приготовил им сумку с едой, дал Джеку новую соломенную шляпу. Джек закрыл лицо широкими полями шляпы. Наконец, Ширью поклонился и передал ему маленький свиток.

– На память обо мне, - сказал он, - и в напоминание, где брать вдохновение.

Джек осторожно развернул его. Наверху был идеальный энсо, круглый как полуденное солнце. Ниже было стихотворение Ширью о Земле и Небе. Джек улыбнулся, понимая значимость подарка. Он спрятал свиток в свой узелок, где был и путеводитель, и благодарно поклонился Ширью.

– Отец говорил, что хороших друзей сложно найти, сложно оставить и невозможно забыть. Я всегда буду помнить вашу доброту, Ширью.

Еще один поклон, и Джек с Бенкеем направились в лес. Ширью оставался у ворот, пока они не свернули, потеряв его из виду.

Они шли по главной дороге на юг, утреннее солнце сверкало на листьях, мерцая сквозь них золотом на земле. Легкий ветерок играл с ветвями, казалось, что лес дышит, птицы весело пели, перелетая с ветки на ветку.

– Как же хорошо идти! – сказал Бенкей, подпрыгивая на ходу.

Джек тоже был рад снова пуститься в путь. С каждым шагом он приближался к Нагасаки и возможности вернуться домой. Но он тревожился. Хотя Ширью сказал, что патрули прошли мимо, он все еще озирался, ожидая нападение. Казуки мог потерять след, но он был коварным, а потому Джек не сомневался, что они еще встретятся.

– Ты знаешь, куда мы идем? – спросил Джек, они шли по извилистой тропе по долине.

Бенкей кивнул.