Колдовской мир-4. На крыльях магии

— Тела волшебницы и стражников они оставили, — заметил Лорик. — Но тел детей нет.

— Детей они украли, — определил Гирван. Он, нахмурившись, смотрел вперед.

— Да. Судя по следам, лошади возвращались более нагруженные. — Велдин проследил за взглядом Гарвина и тоже нахмурился. Но это было скорее выражение сосредоточенной задумчивости, чем гнева и стремления отомстить.

Хирл покачал головой.

— Если бы мы только пришли вовремя. Думаю, мы немного сравняли бы шансы. Спасли бы товарищей. Может, и женщина не пострадала бы.

— А может, сами бы погибли, — возразил Даннис. — Двадцать Псов с их адскими собаками против нас восьмерых — десятерых, если бы наши товарищи уцелели после засады. Даже такое соотношение мне не нравится.

Велдин вернулся после осмотра места засады. Что-то висело у него в руке.

— Теперь мы знаем, почему волшебница не прислала более подробное сообщение, — сказал он. — Они сорвали это, прежде чем она смогла им воспользоваться. — Он смотрел на подвеску в своей руке. — Можно похоронить вместе с телом. Говорят, эти штуки бесполезны после смерти владелицы.

— Нет, — вступила в разговор Эйран, прежде чем успела подумать и остановиться. — Я хочу сказать, — нервно добавила она, — что женщина сопротивлялась. Не хочется видеть, как пропадут все следы ее жизни.

— Сувенир? — спросил Велдин. Он швырнул камень Эйран, и та поймала его в воздухе. — Возьми. Серебро чего-то стоит. Но мне оно не нужно.

Эйран осторожно положила камень в карман. Может, это только воображение, игра света, но ей показалось, что она заметила в глубине камня слабую искру. Возможно, возможно… Она сама не понимала, что ее притягивает к этому камню. Но какая-то сила, может быть, маскировка — она ведь сейчас в мужском обличье — заставила ее так поступить, и она не решилась ослушаться. Она отошла в сторону, делая вид, что занимается костром, который и так прекрасно горел. Ярет вернулся в лагерь и теперь с легким удивлением смотрел на нее, как будто гадал, зачем ей понадобился безжизненный камень волшебницы.

Потом он повернулся к телам, ждавшим погребения: двум сильным мужским, погибшим в расцвете лет, и третьему, стройному и милосердно прикрытому плащом Лорика.

— Я не очень люблю эсткарпских ведьм, — высказался Ярет. — Больше того, у меня есть основания не любить их. Но я не допустил бы, чтобы с ними творили такое.

— Я тоже, — согласился Велдин. — Последние годы мне приходилось трудно — следовало подчиняться приказам женщин. Но какими бы они ни были, так поступать нельзя. — Он с любопытством взглянул на Ярета. — Ты тот самый, что женился на женщине? Каково это — всегда быть рядом с одной из них, всегда отзываться на ее призыв? Всегда спать в ее постели?

Ярет лишь пожал плечами и ничего не ответил.

— Надо прилично похоронить их и начнем выслеживать Псов, — переменил он тему. — Нам придется держаться подальше от них, чтобы не учуяли собаки, пока не сможем их одолеть. Если не будем осторожны, они убьют детей, не станут их тащить с собой.

Уголки рта Велдина опустились.

— Я почти понимаю заботу о собственном ребенке, даже если это девочка. Но почему ты заботишься об остальных?

— Потому что обещал.

— Обещание! Данное женщине!

Заговорил Ранал.

— Хорошо, что волшебницы тебя не слышат. Во всяком случае мы на это надеемся. — В ответ на лице Велдин появилось легкое выражение опасения. — В замке Эс ты пел совсем по-иному, фальконер.

— Мы такие, какие есть, — отрезал Велдин, пожимая плечами. Это не было извинением. Он оглянулся на Ярета. — Только некоторые из нас меняются и становятся другими.

— Займемся работой, — приказал Ярет. — Чем быстрее закончим здесь, тем быстрее начнем поиски.

2

Они отнесли тела подальше от места засады и похоронили в предгорьях небольшого хребта, стоявшего на открытой серо-зеленой равнине между ними и городом Эс. Потом соорудили пирамиду из камней — как знак и как защиту от стервятников, которых может привлечь запах трупов. Тела не должны быть осквернены.

Потом двинулись на север, следуя древним путем. Когда-то это была большая дорога, ухоженная и расчищенная, символ более счастливых отношений между севером и югом. Чем дальше они продвигались, тем дорога становилась хуже, пока не превратилась в подобие тропы. В нынешние опасные времена ею пользовались только немногие торговцы, которые решались переправить свои товары через границу, и смелые фермеры, которые цеплялись за свои участки у Ализонского хребта. И, конечно, шпионы — и ализонские, и эсткарпские. Обе страны разделяют болота Тор, эти болота ненавидят и боятся и в Ализоне, и в Эсткарпе. Отправиться в болота Тор — все равно что расстаться с жизнью. Те, кто уходил туда, не возвращались, и ходили самые темные слухи об их судьбе. По мере продвижения на север менялась и зелено-серая местность центрального Эсткарпа, почва становилась темнее, местность менее приветливой. Отряд все ближе подходил к жителям болот Тор, к трясинам и топям этого страшного места.

Наверно, в далекие годы какой-то народ жил на севере и построил эту дорогу. Но теперь северными землями правят ализонские бароны, хвастающие лошадьми, которые происходят от торгианцев, и своими худыми собаками, которых используют на охоте и на войне.

Все воины, даже Велдин, были недовольны необходимостью сохранять дистанцию и не нападать на врага открыто и как можно быстрее. Преследователи по негласному уговору не спорили о том, зачем похитили девочек-волшебниц и что случилось с ними сейчас. Из всех сложностей необычного путешествия это оказалось для Эйран самым трудным.

В первую ночь она по привычке едва не принялась помогать Ярету разбивать лагерь и с трудом удержалась. В первые несколько дней их знакомства, когда она была буквально его пленницей, она отказывалась помогать ему. Но потом между ними установился осторожный мир, и они обнаружили, что могут очень хорошо работать вместе, слыша и понимая друг друга без слов. Потом они путешествовали в поисках дома для них обоих после катастрофического опыта в Барьерных горах. Она учила его отыскивать съедобные корни и дикие овощи. Раньше он удовлетворялся только мясом, которое мог добывать сам или с помощью своего сокола, Смельчака. Она научила его готовить в лагере. В свою очередь, он обучил ее ставить ловушки на кроликов, показывал, каких грызунов можно есть, а каких лучше не трогать. Вместе они жили очень хорошо, врозь скучали, обоим не хватало присутствия другого.

Идя по четкому следу, который оставили ализонцы, восемь всадников отыскали первый ночной лагерь Псов в их пути на север. Фальконеры внимательно осмотрели его в поисках информации. Но могли только сказать, что дети были еще живы и что спали они вместе, прижимаясь друг к другу, словно пытаясь утешиться. Не сговариваясь, преследователи решили оставить это несчастное место, а самим переночевать где-нибудь по соседству.

Фальконеры послали Смельчака и Острого Когтя в небо — присматривать за возможными врагами и поискать добычу. Велдин ушел из лагеря на охоту, Ярет искал съедобные растения и корни. К удивлению Эйран, он оказался очень хорош в этом домашнем занятии. Велдин, уходя, бросил на него жесткий подозрительный взгляд, но ничего не сказал.

Вместе с остальными Эйран готовила лагерь к ночи. Они стреножили лошадей, накормили и протерли их, дали им воды. Потом убрали все камни, чтобы они не мешали спать. К тому времени, как были закончены все эти работы, вернулся Велдин с парой кроликов, а соколы сбили по птице. Даннис взял все это и начал готовить. Тени удлинились, вторая половина дня переходила в вечер.

— Я правильно запомнил, Гирван? Ты сказал, что родом из Ализона? — начал Ярет. Он сидел, гладил Смельчака и скармливал ему кусочки, пока Даннис мешал в котле. Велдин сидел против него и кормил своего Острого Когтя.