Колдовской мир-4. На крыльях магии

— Я думаю, мы возле болот Тор, — определила она, продолжая жевать. Стерла плесень и откусила сыр.

— О, — отозвалась Шепелявая негромким безжизненным голосом. — Это плохое мешто.

— Скорее опасное, — предостерегла Звезда. — Когда я ездила с родителями в фургоне, мы его всегда избегали. Предпочитали иметь дело с фермерами в предгорьях, когда забирались так далеко на север.

Мышь проглотила кусочек хлеба с сыром. Вкус как у пепла. С болью вспомнила она мамин сыр. Какой он вкусный! Она может никогда больше не увидеть маму, никогда не поесть хорошей пищи… Нет. Нельзя так думать. Хотя еда невкусная, голод она смягчает, так что надо есть. Нужно оставаться сильной, если она хочет выжить. Ее кусок хлеба не такой черствый, как у других, и она решительно приказала себе есть, не думая о вкусе, пока не съела все. И в своей поглощенности едой даже не заметила, что к ним направляется Эсгир. Увидела, только когда он в сопровождении нескольких своих солдат оказался буквально среди девочек.

— Мне нужна помощь ведьмы, — грубо рявкнул он.

— Вот эта. Возьмите ее.

Сверчок отшатнулась от указующего пальца Эсгира и от солдата, который направился к ней, выполняя приказ начальника. Недоеденный хлеб с сыром упал на землю, девочку схватили за руки и потащили за Эсгиром, который пошел назад, откуда пришел.

— Что они ш ней жделают? — со страхом спросила Шепелявая. Глаза ее на маленьком осунувшемся лице казались неестественно огромными и блестели непролитыми слезами.

— Откуда мы знаем, — отозвалась Пламя. Она подобрала с земли хлеб и сыр, брошенные Сверчком, и стерла с них грязь. — Мы ничего не можем сделать, — с грустью промолвила она.

Шепелявая начала всхлипывать.

— О, перестань! — раздраженно бросила Птица. — Если бы они хотели ее убить, сделали бы это давно. И нас всех тоже.

Звезда кивнула.

— Она права. В любом случае нужно оставаться спокойными.

Подошли ализонцы и заставили девочек встать.

— Мы выступаем, — объявил один из них.

Дети торопливо спрятали остатки еды в карманы плащей, давно научившись сразу выполнять приказы. Пламя спрятала еду Сверчка в другой карман: отдаст ей потом. Как обычно, за каждой девочкой во время движения присматривал солдат, и им приказывали никуда не отходить.

Мышь никак не могла забыть о еде в кармане плаща Пламени. «А я ничего не запасла», — думала она. Плащи девочек казались потрепанными. Когда кончится эта пытка?

Впереди, в тумане, послышался детский крик. Девочки, как одна, остановились, сердечки забились у них в горле. Но солдаты подтолкнули их. Пошли дальше сквозь густой туман, видя только спину идущего впереди.

— Поверни немного налево, — приказал стражник Птице. Они вели девочек вслед за теми солдатами, которые окружали Эсгира и Сверчка. — Смотри внимательно и ступай только на следы того, кто перед тобой.

— Солдат оглянулся и улыбнулся в тумане. — Надейся, что ведьменыш отыщет все эти колдовские ловушки. Барон Эсгир сказал, что, если останется доволен, вам сегодня вечером дадут супа. Если же у нее не получится… — он картинно провел пальцем по горлу, и Мышь вздрогнула… — он вас всех прикончит.

Дрожа так сильно, что едва могла идти, Мышь старалась ставить ногу точно в след солдата, идущего перед ней. Напрасно пыталась она развести туман. Все равно что раздвигаешь перья в воздухе. Туман тут же заполнял расчищенное место. Девочка боялась посмотреть по сторонам, боялась увидеть, что ждет ее там. Она чувствовала, как на краю видимости колеблются и движутся темные тени. Или это потому, что она сама двигалась?

Снова впереди, из тумана, послышался крик, похожий на вопль обреченного на страдания призрака, его сразу заглушил остервенелый лай. Собаки прыгали и рвались с поводков. Маленькая девочка во главе колонны опять закричала.

Какой ужас испытывает Сверчок, действуя живым щитом для них всех? Мышь была очень испугана, но понимала, что ее испытания — ничто по сравнению с тем, что выдерживает Сверчок. Упрямо, не зная, как это делается, Мышь попыталась поддержать Сверчка своей силой. Она надеялась, что остальные девочки делают то же самое.

Сосредоточившись на необходимости попасть в след идущего впереди, Мышь заметила, что тропа странно петляет. И каждый раз поворот становился круче. Девочке казалось, что они идут вблизи болота. Холодный влажный ветер заставил ее вздрогнуть и плотнее закутаться в плащ. Ветер ничуть не разгонял туман.

Неожиданный окрик впереди заставил ее поднять голову, но она ничего не увидела.

— Сюда! — сердито крикнул человек. Судя по голосу, Эсгир.

Снова закричала Сверчок, но на этот раз не от страха и боли, а в гневе.

— Нет! — Ее высокий голос разрезал туман. — Отпусти меня! Мы должны повернуть направо!

— Там скала. Дорога ведет сюда.

— Она ведет в болото. Поворачивай, говорю тебе, или наткнешься на жителей Тора.

Стало тихо. Мышь подумала, что ализонец взвешивает слова Сверчка. Голос девочки звучал твердо, и Мышь надеялась, что это она помогла ей своей силой. Хоть бы Эсгир не обидел Сверчка! У него такой сердитый голос.

— Хорошо, — согласился наконец Эсгир. — Повернем направо. Все! Смотреть внимательней! Этот ведьменыш уводит нас с дороги, так что глядите, куда ступаете!

С бесконечной осторожностью цепочка мужчин, детей и лошадей снова двинулась. Мышь улыбнулась про себя, услышав впереди приглушенные восклицания. При их приближении «скала» растворилась, и вскоре послышался топот ног и копыт по твердой дороге. Мышь поняла, что они незаметно в тумане сбились с нее. Но когда вернулись на дорогу, туман постепенно начал расходиться, и вскоре девочка уже различала впереди очертания людей, потом увидела Эсгира и Сверчка в начале колонны.

— Будь я проклят, если ты не права! — удивился Эсгир. — Еще одна проклятая волшебная хитрость. Хорошо, что девчонки могут вынюхивать трюки ведьм. Ну, ладно, возвращайся к остальным. Отсюда мы уже сами найдем дорогу. — Он заговорил громче. — Всем верхом! Я хочу, чтобы до ночи между нами и этим проклятым местом пролегли лиги!

Солдаты торопливо выполнили приказ. Один из них подхватил Сверчка и посадил к себе на седло, прежде чем она вернулась к остальным. Пламя приглушенно вскрикнула.

— Пожалуйста, — обратилась она к ализонцу, в седле которого сидела, — разреши мне дать ей хлеба. Она не успела поесть и, наверно, очень проголодалась.

— Хорошо, — смилостивился тот. — Она это заслужила.

Он придержал лошадь, пока не догнали остальные. Пламя передала подружке хлеб с сыром. Сверчок выглядела слишком усталой для еды, но тем не менее развернула сверток и принялась грызть неаппетитную корку. Постепенно серый цвет покидал ее лицо.

Мышь увидела, что едет рядом с Шепелявой. У девочки был несчастный вид, глаза ее подозрительно блестели. Мышь уже знала эти признаки и боялась их.