Колдунья из Угро

— А свидетельница?!

— А свидетельницу нашли мертвой. Передоз. Где она в спецклинике герыч нашла, неизвестно до сих пор… Гад нам в лицо смеялся. Как будто знал все заранее. А, может, и знал. Черт его разберет.

— И чем все закончилось? — мрачно спросил Николай, прекрасно понимая, чем.

— Ничем. Отпустили урода. С извинениями. Угадай, кому извиняться пришлось?

— Это у нас всегда была почетная обязанность Ильина…

— Так точно, подполковник тогда неделю ходил злющий, как сто чертей, и я его понимаю. Вон, смотри, все тут, даже Бурундук, а Ильина нет. Видно, пронюхал, чья тушка, и не поехал.

— Да… Дела…

— Болтаете? — проговорил словно из ниоткуда вынырнувший полковник. — Делом займитесь. По соседям пройдитесь. Поднимите в архиве связанные с Порошенко дела. Ну, вас учить не надо, сами разберетесь. Имей в виду, Корбов, этот труп на тебе. Так что не расслабляйся.

— Есть не расслабляться, — вытянулся Николай.

— Клоун, — пробормотал, уходя, Бурундук.

— Короче, давай-ка ты, мой дорогой коллега, дуй в контору. И эту с собой прихвати, — Макс кивнул на Агафью, которая стояла, внимательно разглядывая труп. — Ишь, как вьется над телом, упырица. Любая баба бы от такого зрелища уже в обморок хлопнулась, а этой все нипочем. Ты выцепи адрес родителей той девчонки-наркоманки и пообщайся с ними. Может, они вспомнят ее друзей или еще кого, кто мстить может. А эта пускай в остальных делах копается. Она у нас с бумажками работать мастак, вот пусть ищет потенциального снайпера. А я тут по соседям побегаю. Может, кто что углядел.

Николай подвез Агафью до архива, а сам, получив нужную информацию, отправился к родственникам погибшей четыре месяца назад девочки. Ее мать оказалась дома, а отец, моряк, был в очередном рейсе. Узнав о смерти Порошенко, женщина бурно обрадовалась, но никаких возможных мстителей за свою дочь назвать не смогла или не захотела. Слегка разочарованный — без пользы потерял несколько часов, капитан вернулся в контору. Макс уже сидел за столом, попивая кофе.

— Успехи? — поинтересовался он.

— Нулевые, — буркнул Николай. — А у тебя?

— Аналогично. Никто ничего не видел, никто ничего не слышал. Правда, в трех квартирах никого не оказалось. Вечером еще разок туда поеду. Лето, суббота. Может, народ на дачах или в лесок на шашлычки покатил с утра пораньше. Хотя, дохлое это дело. Снайпер работал. Я уверен. Прекратил позорное существование гражданина Порошенко и растворился в проходных дворах. Даже если кто-то и вспомнит громкий хлопок где-то рядом, нам это ничего не даст. Окружение этого урода шерстить надо.

— А если заказное?

— А если заказное, то все то же самое, только дольше и муторнее.

Дверь распахнулась, и в комнату вошла Агафья, поддерживая подбородком кипу папок. Не успел капитан подняться, чтобы ей помочь, как она уже свалила свою ношу на стол и обернулась.

— Николай, ты подполковника Ильина не видел? — спросила она.

— Нет, а зачем он тебе? — поинтересовался Корбов, перехватив многозначительно-насмешливый взгляд друга.

— Да он меня в четверг нагрузил. Статистическая справка ему была нужна. Но я возилась… В общем, не успела я. Вчера ходил, зубами на меня щелкал. А сегодня не заикается. И нет его нигде. Да, кстати, майор Ребров, ваши бумаги, — девушка одну за другой вытащила из сейфа две стопки документов. — Оригиналы подколоты к распечаткам скрепочками.

— Статистика — это, наверное, для совещания руководства. Оно по понедельникам. Бурундуку отнеси, — посоветовал Николай.

Девушка кивнула и вышла.

— Скоро весь отдел на Агафью свои бумажки перевесит, — проворчал он ей вслед.

— Самая подходящая для нее работа!

— Макс, ну, прекрати, наконец! — возмутился капитан. — Сколько можно? Надоело, честное слово! Девчонка — молодец. Голова варит, в рыло в случае необходимости дать может, но и о чувстве самосохранения не забывает. Что тебе еще надо?!

— Все, все, уймись, — замахал руками майор. — Ты еще меня на дуэль за честь прекрасной дамы вызови!

— Красивые жесты — это как раз твоя парафия, — усмехнулся Николай. — Мы люди простые и таким тонкостям не обученные. Но ты мог бы признать за девочкой некоторые достоинства. По-моему, она — стоящий товарищ.

— Хорошо, признаю, и что? Ты не находишь, дорогой мой капитан, что в силуэте хрупкой девушки с пистолетом в руках есть что-то неправильное?

— Оставь свою философию для козочек и заек. Они от нее млеют и текут в твои руки растаявшим пломбиром. На меня это не действует. Признай, что девчонка тебя удивила.

— Хорошо, — не стал спорить Макс. — Хорошо, эта вредная, нахальная, ехидная особа пару раз сумела меня удивить. Однажды даже приятно… Ты доволен? Только теперь назад не отыграть. Она свое мнение обо мне составила, и весьма прискорбное. А бегать за ней, рассказывая, какой я хороший… Так низко я пока не пал. И что же в моих словах вызвало твою улыбку?

— Твое описание девчонки, — пояснил капитан. — Именно так тебя охарактеризовал Бурундук, примерно через месяц после того, как ты начал работать в отделе. Помнишь? Правда, он выразился немного по-другому: «вредный, ехидный, нахальный…»

— Я помню, как он меня назвал! — быстро прервал Макс, слегка покраснев.

«Интересно, как же полковник назвал этого самодовольного индюка? Хотя, может быть он не такой уж и индюк, как показался вначале?»— подумала Агафья, тихонько отходя от двери и тут же возвращаясь обратно, громко топая тяжелыми бутсами.

— Я забыла документы на подпись полковнику, — пояснила она свое возвращение удивленному Николаю. Подхватив со стола несколько листочков, она снова вышла.

— Вот ведь заразюка мелкая, — проворчал Макс. — Ведь видит же, что у меня башка трещит, и нарочно ногами колотит. Я как-то за ней наблюдал, когда она меня не заметила. Девчонка в этих говнодавах может ходить бесшумно, как кошка.

— Закономерно, — усмехнулся Николай. — Ты ее бумажками дрюкаешь, а она по твоим похмельным мозгам топчется. Знаешь, что, дорогой мой майор, по-моему, вы друг друга стоите.

— Полковник приказал идти по домам и до понедельника думать, — сообщила вернувшаяся через полчаса девушка. — А меня опять сослали в архив.

— Полковник — разумный руководитель, хорошо знает, куда послать подчиненных, чтобы впоследствии получить наилучший результат, — ни к кому не обращаясь, заявил майор.

«Нет, все-таки индюк», — с раздражением подумала Агафья.

— Что ты имеешь в виду? — нахмурившись, уточнил Николай.

Макс безмятежно улыбнулся:

— Я имел в виду, что Бурундук знает: отдохнув в законный выходной, мы будем работать лучше, только и всего. А ты что подумал?

— Ничего, — буркнул капитан, который терпеть не мог игру словами.

Они вышли из отделения и разошлись в разные стороны. Макс вскоре проехал мимо, на прощание мигнув фарами, а Николай еще долго пытался уговорить свой жигуленок завестись. Наконец, техника уступила грубой силе, и он повез Агафью по вечерним улицам. По дороге капитан рассказал ей о событиях сегодняшнего дня. Девушка внимательно выслушала, а потом серьезно сказала: