Колхозное строительство 8

— Ни хрена себе. А чего сразу… — начал Крендель, но его перебил Грач.

— А паспорта?

Мент-проводник ещё раз оглядел четвёрку.

— У меня побудут пока. Мало ли! Вам спокойней. Отдам на обратной дороге. Всё, хорош болтать, пошли. До темноты нужно километров десять сделать.

Глава 10

Событие девятое

Не понимаю, чем всем так не нравятся отечественные автомобили? Вон немцы ездят на отечественных автомобилях — и ничего, не жалуются.

— Штирлиц, вы что, русский? Почему не закусываете?

— Мюллер, мы, немцы, народ скупой!

Вечером был пир. Рахиль Хацкелевна Фрейдлина осталась ещё на денёк, тем более что вместо предметного разговора получилось предметное сидение на готовой продукции. Хорошо, что это были ковры, а не гвозди. Жуков на него всё же собак немного спустил — так, пару немецких овчарок. Так вот, там среди непечатных выражений была кое-какая, ну, смешная, скажем так, информация. Одно бомбоубежище переделали в участок по производству гвоздей. Оборудование ведь несложное — станок, компрессор да барабан с проволокой. По тревоге людей туда согнали, ну и смена тоже уже пришла. Народ заскучал и решил, что выпускать гвозди интереснее, чем сидеть и пялиться на голые стены. Пока отбой сыграли, дневную норму выдали. Потом на следующий день узнал Пётр, что то же самое и почти во всех ковровых цехах происходило. Люди решили научиться вязать эти узелки с помощью хитрого крючка. Министр местной промышленности потом докладывал, что больше ста девушек подали заявления с просьбой принять на работу в ковровые цеха. Вот, кстати, им-то новые лампочки больше всех пригодятся — ведь сидят в подвалах целыми днями, глаза ломают. Надо поскорее с нормальным светом решать.

Из-за этих дел все вопросы, касающиеся совместных публикаций и написания Лией кандидатской, обговорить не успели — Фрейдлина решила остаться ещё на день. Жена позвонила Петру и попросила Филипповну на помощь, готовить праздничный ужин. А чего, на самом деле праздник — живы ведь все. Не летают облачками водорода и углерода под настоящими облаками.

Сбацали три хозяйки три блюда — потому из-за стола Пётр еле выхромал. Потом на веранде, под пение тоже не испарившихся птичек, Тишков с Фрейдлиной обсудили и остальные лекарства. Клинические испытания закончили по всем, но вот запускать сразу в производство не стоило. Отечественная фармацевтическая промышленность хорошо описана Жванецким: «C2H5OH на пару и не берёт». Кто-то принял решение отдать изготовление лекарств братьям-славянам, и СССР вбухал кучу денег в строительство заводов по производству медикаментов в странах СЭВ. Троцкисты! Сейчас Бик чуть-чуть надавил на «Байер», и те согласились построить в Петропавловске, одном из областных центров Немецкой Республики, филиал своего предприятия по выпуску всяких разных аспиринов, в том числе и растворимого. Пётр решил и от себя пять копеек добавить — вывалил на приехавшего к нему специально для этого немца информацию по кардиоаспирину. Там ведь всё отличие в сущей ерунде. Принципиальная разница между стандартным аспирином и кардио — в особой оболочке, позволяющей применять препарат более продолжительными курсами. Главное вещество становится доступным для всасывания только в кишечнике, что минимизирует отрицательное воздействие на слизистую желудка. То есть, нужна плохо растворимая в желудочном соке оболочка. Немец был важным. Надувал щёки и интересовался источником знаний. Пётр решил пошутить.

— Злой и страшный Кей-Джи-Би.

— Oh, ich habe es verstanden (О, я всё понял), — Немец глянул на потолок.

— Вот-вот, ферштеен. Потому лишних вопросов не задавай.

Договорились, что немцы разработают оболочку и потом запатентуют, включив герра Тишкоффа в соавторы. Ну, не Кей-Джи-Би же вписывать в патент.

Пётр и поинтересовался у Рахиль Хацкелевны — может, стоит снова важного немца позвать, предложить на том строящемся заводе заодно и «Омез» выпускать?

— Насколько там сложное производство? Или всё дело именно в капсулах с оболочками?

— «Байеру» это точно по плечу. Но ведь этих лекарств нужны миллиарды доз! Треть населения Земли страдает от изжоги. Нужно не расширять заводик по выпуску аспирина, а строить промышленный гигант. Если выпускать, то нужно захватить весь мировой рынок.

— Спасибо, товарищ академик, подкинули головной боли. Фармгигант строить в небольшом городке в степи. Там ведь к воздуху специальные требования, к чистоте. Справимся?

— В космос летаем, атомные бомбы клепаем. Там чистота не меньше нужна.

— Эй, заговорщики! Пойдёмте чай пить. Ещё ведь тортик, — эх, не дали захватить мировой рынок лекарств.

— Пап, ты кофе будешь или чай? — высунулась из окна Таня.

Стоять, бояться! А когда стали выпускать растворимый кофе с использованием сублимации? Нужно этот вопрос провентилировать.

Событие десятое

В военкомате:

— Я хочу продолжить семейную традицию — служить во флоте.

— Молодец! А ты хоть плавать-то умеешь?

— А что, у вас кораблей уже совсем не осталось?

Хуже нет. Чего там? Ждать и догонять? Ну, догонять пока никого не нужно — а вот ждать известий из Москвы, чего американцы предпримут, пришлось весь день. Дёргался, дёргался, и только после обеда понял, что дебил. Хоть и не Кирилл. Там ведь время-то другое! Не будут же товарищи звёздно-полосатые ночью воевать. И если сейчас нет известий, то в ближайшее время уже и не будет. Однозначно среди ночи разбудят. Там, над страной восходящего солнца, как раз солнце и взойдёт.

А потому почти успокоился — и тут американцы преподнесли сюрприз. Позвонил Николай Григорьевич Лященко, командующий Среднеазиатским военным округом.

— Началось, Пётр Миронович. Американцы подняли с авианосцев самолёты и обстреляли Шанхай. Несколько сотен самолётов. Кроме того, с Окинавы и Тайваня прилетели дальние бомбардировщики. Идут воздушные бои. США, как всегда, переоценили свои силы — у них десятки сбитых. Кроме того, китайские подводные лодки атаковали и утопили несколько кораблей седьмого флота, по непроверенным данным, даже один авианосец сильно повреждён. Идут воздушные и морские бои и на базе военно-морского флота Народно-освободительной армии Китая Юлинь, где стоят их подлодки. Она расположена на северной окраине Южно-Китайского моря, на острове Хайнань. А ещё США произвели ракетный удар баллистическими ракетами с ядерными боеголовками по испытательному полигону в Синьцзяне в районе озера Лобнор.

— Так там настоящая война! — присвистнул Тишков.

— Не то слово, Пётр Миронович. Китайцы тоже порезвились. Пять их фронтовых бомбардировщиков, таких же, что у нас затонул, без всякого прикрытия и с запасом горючего в один конец, то есть, по существу, смертники, долетели до Окинавы. Два-то сбили, а три отбомбились и потом пошли на таран. Всё там перепахали! Можно сказать, что аэродрома на Окинаве у США больше нет. Потери у американцев огромны.

— Нда, заварили кашу, — карту Пётр заранее приготовил. Сейчас крестики красным поставил — там весь восток пылает, получается. Тут ещё крестов генерал добавил.

— Не всё ещё, Пётр Миронович. Китайский Флот Северного Моря со штабом в Циндао всеми силами вышел из порта и движется к базе ВВС США Кёнсан. Это одна из самых мощных баз у них, расположена на западе Южной Кореи, у Жёлтого моря, прямо напротив Циндао. На ней размещается 8-е авиационное крыло, также известное под названием «Стая волков». Там им миль триста плыть, но это чуть устаревшая информация — с минуты на минуту доберутся.

— Николай Григорьевич, а что там два моих друга поделывают? Тоже возбудились? — Пётр смотрел на карту. Нет, не усидит спокойно Чан Кайши.

— Ким Ир Сен? Его имеете в виду? Объявлена всеобщая мобилизация. Войска движутся к границе. 38 параллель и так войсками забита. Наши на Дальнем Востоке тоже все в ружьё подняты. А кто второй друг ваш — уж не Чан Кайши ли?

— Он. Что Тайвань делает?

— Нет информации. Как будет новая, сообщу — пока всё, Пётр Миронович. Вам из Москвы не звонили? Я получил приказ: не предпринимать никаких действий. Даже самолёты в воздух не поднимать, чтобы не спровоцировать китайцев. Только зенитчики подняты по тревоге, — и чего он ждёт, чтобы Пётр приказ Гречко отменил? Нет. Может, и правильно. Нужно посидеть у реки и подождать труп врага.