Колодец света. Колодец кошмаров

Сальвет впервые поймала себя на желании сигануть вниз. Это будет больно, но быстро и не смертельно. Но остается вот это существо, которое, быть может, даже человек. С его крыльями пролезть через решетку даже у стеночки – наивные детские мечты.

– Вставай, - Сальвет подскочила к незнакомцу, протянула руку, предлагая помощь. – Я помогу, раз ты их не видишь. Ну? Не смотри на меня как на кошмара. Или лежи тут, раз так хочется позагорать на солнышке, а я пошла обратно.

– Слезь с крыла, дура, - вяло прорычали в ее сторону.

– Прости. Давай сюда. Здесь ступень. Нет, вот здесь.

– Не вижу.

– Залезай ко мне. Она прыгучая. Давай, я показываю, как и куда, а ты повторяешь.

С этими словами Сальвет оттолкнулась и подпрыгнула на ступени. Пересекла колодец и замерла у другой стороны на похожей ступени.

Незнакомец повторил ее движение, помогая себе крыльями. Хотя, на взгляд Сальвет, они ему больше мешались. Одно из четырех так вообще сломано и висит безвольным полотенцем, из-за чего полет становится не слишком ровным.

Выше, выше. Отдыхать времени не было. Ползать по стенам незнакомец не мог, поэтому ждал, когда Сальвет, помня об ограничениях, перелезет по стене к следующей. После чего перелетал.

– Только темнота. Больше ничего не вижу.

– Даже стен колодца? – удивилась Сальвет чужому ответу.

– Даже стен. Много времени прошло.

– Много, - покосилась Сальвет на циферблат на запястье.

Пробирались по ступеням быстро. Сальвет пыталась бороться с тошнотой. Слишком быстро. Но времени в самом деле почти не остается. Им еще ползти и ползти.

От падения ее удержали сильные руки. За защитной пластиной глаз не видно, но голос звучит обеспокоено.

– Что с тобой?

– Не знаю. Мне нельзя так быстро и много прыгать, - Сальвет не сопротивлялась, пока ее поддерживали. Слабость давила.

Покрутила головой. Светлое облачко приблизилось, но все равно далеко.

– Давай дальше, - отодвинулась от мужчины Сальвет, скидывая с себя его руки. – Мне лучше.

Лучше. Но такими темпами ненадолго.

Колодец треснул еще раз. В трещине Сальвет заметила что-то черное, когда пробиралась рядом. Длинная, та прочертила весь колодец сверху донизу. У них совсем не осталось времени!

– Может, у тебя еще ойлы остались? – в очередной раз прозвучал над головой мужской голос. – На усиление что-то? Ты едва в сознании.

– Зато ты противно бодр. Убери руки, я стою.

– Неужели?

– Стою, тебе говорят.

Сальвет выдохнула и покрутила головой по сторонам. Им оставалось немного. Даже колодец, может, достоит. А вот она свалится раньше от истощения. Нужно что-то делать. Этот в темноте не найдет нужную ступень.

– Сейчас покажу сразу несколько ступеней. Стой и запоминай. Тебе нужна последняя. Она поднимет дальше. Уж не знаю, куда, но прошлая дотащила меня до решетки с одним пернатым.

– С кем?

– С тобой, придурок, - фыркнула Сальвет.

– Где тебя только воспитали.

– Лучше не спрашивай. А то ощиплют, как курицу. Смотри внимательно. Чтобы потом не оказалось, что я зря старалась.

Сальвет собралась с силами. Дальше медлить нельзя. Разве что сложно подтолкнуть себя к тому, что придется скоро падать вниз. Но лучше так, чем исчезнувший колодец. Если она сможет упасть к себе на дно, а не застрянет на непонятной решетке, как вот этот. Мерзкие перспективы.

Так, ладно. Вперед. А то так и простоит здесь до самого конца.

Прыжок, прыжок. Еще один. Еще. Нога подогнулась, но она сумела оттолкнуться. На пятую ступень запрыгнуть сумела, а вот оттолкнуться уже нет. Покачнулась, заваливаясь назад, и полетела вниз, в темноту.

Лишь бы этот пернатый не захотел ловить то, что без него прекрасно падает. С ней на руках он точно не летун. Летун. А что? Прекрасное имя для непонятного некто.

Решетки не было. Сальвет падала некоторое время в темноте и в темноту, потом резкая боль и тишина.

Потолок перед глазами, знакомый донельзя, вызвал в душе очнувшейся хозяйки кровати, вялый приступ радости. Она не застряла на решетке, свалилась вниз. Колодец не успел исчезнуть. Она жива. Слава кошмарам…

Все болит. Болит так, как никогда не болело. От любого даже самого малого движения в тело словно множество раскаленных иголок втыкается.

Как же плохо. Чтобы она еще хоть раз рискнула грохнуться с такой высоты. До решетки, видимо, было еще терпимо. А вот за ее пределами совсем паршиво.

Кажется, ей что-то влили в горло. Кажется, она слышала при этом чей-то голос. Мужской, женский? Что говорил? Ничего не понять, не разобрать, но вдруг накатила сонливость и вялость. Боль тоже отступила, позволив провалиться в очередное беспамятство.

Глава 6

– Ты была на волосок от смерти, - продолжал ругаться протектор Гайлун, зло сверкая золотистыми глазами. – Так понятнее?

– Ты еще мне в лицо плюнь, чтобы точно дошло, - Сальвет, которой откровенно надоело выслушивать лекцию от слишком близко подобравшегося протектора, готова была на любую дерзость, лишь бы этот скот отвалил от нее подальше. Лучше всего – за дверь. – Поняла я все. По-ня-ла. Еще с первой фразы, где ты назвал меня идиоткой, чуть не подохшей в колодце. Я, может, больная, но не глухая. Хотя в обоих случаях не уверена уже. Чего тебе от меня надо, Гайлун?

– Чтобы ты в следующий раз, прежде чем возвращаться в колодец, головой думала. Исчезнет он, не станет и тебя. Понимаешь? Не станет. Не будет больше ничего. Совсем.

– Если вас всех не станет, я буду только счастлива.

– Мы-то останемся, - отодвинулся от нее сидящий на кровати Гайлун.

– Тогда буду являться к вам в ночных кошмарах. И греметь по коридорам в ночи вот этими цепями, чтобы спать не могли. Серьезно, можно меня уже развязать? Я себя хорошо чувствую.

– Светлый обеспокоен твоим желанием наложить на себя руки.

– Да Светлый Харон должен плясать от радости, что я столько перьев вам достала! – между прочим, ей передали про пятнадцать штук. Тот пернатый не зря бился о прутья решетки. Жаль, часть повреждена, но все-таки перья – это перья. Даже поломанные, они стоят дорого.

– Он рад. Но не хочет, чтобы ты убилась. Поэтому пока так полежишь.

– Да вы издеваетесь? – простонала Сальвет, которой уже мерещились близкие безрадостные перспективы.

Если она два года проторчала в комнате в четырех стенах и уже выла от своего заточения, то провести остаток жизни еще и прикованной к кровати – ну, это уже ни в какие ворота.