Колыбель для Небесных: Валькирия. Под Последним Небом

Вспоминая рассказ Ан на побережье, с которого отправляли в последний путь жителей этих земель, до Хильд стало доходить, что всех, кто поднимался в мир богов, оплакивали еще живые люди, которым умершие были дороги, в то время как души ликовали, ожидая пиршества в главном зале Вальхаллы. Об этом она слышала от них самих, когда поднимала своими собственными руками в новую жизнь. Ни разу никто не думал о том, как там его семья, переживая только за исход битвы, в которой пал, или предвкушая встречу с Одином.

– Вода уже остыла. Скоро придет Аксель. Вставай. – Хильд, которая мигом вылезла из своих мрачных мыслей подсознания, нехотя вытерла ноги светлой тканью, после чего стянула рубашку, начав обмундирование своего тела для будущего дня. Сапожки оставались сухими, потому как Ан была предусмотрительной, поделившись своей обувью.

Облаченная в подарок своего первого спасителя, воительница была готова к встрече с новым знакомым. Как она понимала, сегодня ее ждет трудный день. И только сейчас желание уснуть глубоко и надолго начало просыпаться в ней.

– Хильд… – Ан встала на пороге комнаты, в которой ее гостья оставляла свои вещи, протягивая аккуратный сверток. – Он теперь твой. Я подсушила, так что носить можно.

Девушка с благодарностью приняла подарок, оказавшийся тем самым синим плащом, в котором они совершили свой поход навстречу рассвету.

– Ты без него с ума сойдешь от холода. – Ан очень тепло улыбнулась, а Хильд крепко сомкнула ее в объятьях. Она была теплой и очень мягкой, а ее сила будто оставалась внутри, но не делала обладательницу холодным и черствым монстром.

– Ты столько успела сделать для меня… – почти шепотом произнесла Хильд совсем рядом с лицом Ан.

В конце концов прикосновение пришлось закончить, но девушка еще несколько секунд внимательно наблюдала за жестами Хильд, которая собиралась, растерянно беря в руки то одно, то другое.

– Ночью ты другая… – грустно бросила Ан, после чего оставила её в гордом одиночестве.

Спустя немного времени внизу раздались голоса, среди которых был Аксель. К этому моменту все немногочисленные вещи были собраны, поэтому валькирия решила присоединиться к остальным.

Шаг… еще один… и еще… Она старалась не торопиться, потому что это были последние шаги перед новой жизнью, в которой ей нужно будет отвечать за каждое свое слово и самой выбирать, к чему стремиться.

– Ты уже готова? Я надеялся немного отдохнуть. – усмехнулся Аксель, который только отвлекся от разговора с Ан.

– Тут идти пару шагов, ты не мог устать. – устало ответила закатанными глазами хозяйка дома в ответ на повисшее молчание.

Хильд снова перевязала вьющиеся волосы лентой и ждала конца разговора, чтобы приступить к делам. Краем уха она услышала, что Ан на работу сегодня не выйдет, обсуждение привоза спиртного и наставления для нового дня. Она чувствовала себя лишней в этой картине, поэтому молча стояла у порога, скрестив руки. Солнце поднялось высоко над Мидгардом и город выглядел совсем иначе, не так, как на рассвете. Вскоре диалог закончился, и тогда Хильд попрощалась с Ан и покинула свое ночное пристанище вместе с мужчиной.

– Я ожидал застать вас спящими.

– Это могло случиться, если бы мы вообще спали. – лишь улыбнулась ему в ответ девушка.

На это вчерашний знакомый ответил тишиной, которая обоим показалась неловкой.

– Что это за город? – решилась она спросить после минуты молчания.

– Это место для тех, кто решается начать жить заново. Тебе очень повезло, что ты не попала куда-то еще. Ан сама знала, куда шла, а вот насчет тебя я не уверен.

– Да, я вообще понятия не имею, где я. Случайность, не более. – тут же нахмурилась Хильд, посмотрев на уже сухую землю под ногами.

– Один направил тебя сюда, такое случайно не бывает. – от второго упоминания отца её снова передернуло. Она явно знала, что дошла своими ногами. Хоть и не весь путь, но обошлось без вмешательства верховного бога. Или нет?

– Все может быть. – решила не озвучивать свои мысли Хильд.

– Я распоряжусь выдать тебе лошадь. Без нее с первого же дня останешься с кровавыми волдырями.

– Я понимаю, но… Я очень давно не бывала в седле. – немного неловко призналась она. Нужно не ударить в грязь лицом, учитывая, что лошадей этого мира она не видела и готовилась к худшему.

– Делая что-то хотя бы раз, даже через десятки лет мы будем уметь это. Думаю, у тебя проблема в другом, но ты не хочешь об этом говорить. – Аксель с прищуром посмотрел на девушку.

– Ты прав. Но я попробую. – решительно произнесла Хильд, чувствуя, как растет внутри нее ощущение чего-то хорошего.

Они дошли до таверны, и Аксель решительно раскрыл главные двери, но повел ее не в уже знакомый кабинет, а через задний выход. Там оказался небольшой огород и сад, идя через который они успели удариться об дюжину веток, которые так и пытались выколоть глаза своими маленькими цепкими лапками. В конце таких блужданий уже было видно крыши хозяйственных строений.

Аксель прошел чуть вперед, когда Хильд засмотрелась на пасущихся лошадей, хвосты которых отсвечивали золотистым цветом. Позже, поговоря с незнакомым для нее человеком, он жестами подозвал подойти ближе. Она поправила капюшон и сделала несколько быстрых шагов в сторону говорящих. Собеседник был немного ниже Акселя, имел довольно темную каштановую бороду и крепкое телосложение.

– Бернт, покажи ей ту. – немного злобно сказал временный покровитель хозяину конюшни.

– Она одна из моих любимых, я не могу ее просто так отдать. – впервые Хильд стала понимать происходящее, потому что в Асгарде торги тоже были обычным делом.

– Да для тебя любая – самая любимая, как я к тебе не приду! – раздраженно, но почти улыбаясь ответил Аксель.

– Ты просто ничего не понимаешь. – обиженно отвернулся Бернт, после чего наступила тишина, которую разбавил знакомый Хильд.

– Добавляю еще десять, но не больше.

– По рукам. – и тут оба мужчины обменялись крепким рукопожатием, похлопывая друг друга по спине. Бернт зашел в отгороженное пастбище, ведя за собой почти такую же каштановую, как и его волосы, лошадь. Перед девушкой теперь стояла очень высокая и тонконогая черноглазая красавица.

Аксель подошел к лошади сбоку, поглаживая за шелковистую гриву.

– Она твоя. – он тепло улыбнулся. – Правда ведь она прекрасна?

– Даже слишком. – но тут до нее дошло, что все покупается не за цветочки с поляны. – Если она обошлась тебе очень дорого, то я не смогу принять.

– Ты сможешь принести больше пользы для этого города, если будешь спокойно принимать помощь, а не надеяться непонятно на что. – недовольно сказал Аксель в ответ на угрызения еще никогда не бунтующей до этого совести.