Колыбель висит над бездной
Шрифт:
Завершает книгу материал «Правозащитник и поэт» – наше совместное интервью декабря 2017 года поэту Анне Саед-Шах, безвременно ушедшей в феврале 2018 года.
1. Две стихотворные подборки в «Новой газете» (2011)
«Спасибо тебе, государство»
«Новая газета», 22 августа 2011 г.
* * *
А время-то нынче опять переломное.Вновь что-то нам светит. А что – дело темное.И места себе всё никак не найдем.Никак не присядем, никак не дойдем.А время-то нынче опять переходное,Походное время, то бишь безысходное.Хотя
2011
* * *
Утекайте отсюда скорее, несчастные реки.Не найдете вы здесь ни любви, ни заботы вовеки.Не стремитесь сюда, перелетные вольные птахи.Ну зачем вам края, где живут в озлобленье и страхе?Уходите отсюда, деревья, хоть знаю – вам трудноВырвать корни из почвы. Но верьте – в отчизне подспудноЗреет темное нечто. Ведь свойственно краю родномуКоль рубить – то под корень. Коль резать — то всласть, по живому. 2011
* * *
А я, живя в неласковой стране,Стремлюсь играть на ласковой струне,На той, что хоть немного украшаетСей мир и впасть в отчаянье мешает.Стараюсь убедить, что даже тутВ краю пропащем небеса цветут.2010
* * *
А Россия уроков своих никогда не учила,Да и ран своих толком она никогда не лечила,И любая из них воспаляется, кровоточит,И обида грызет, и вина костью в горле торчит.Новый век для России не стал ни эпохой, ни новью.Матерится она и ярится, и кашляет кровью. 2011
* * *
Спасибо тебе, государство.Спасибо тебе, благодарствуйЗа то, что не всех погубило,Не всякую плоть изрубило,Растлило не каждую душу,Не всю испоганило сушу,Не все взбаламутило воды,Не все твои дети – уроды.1990
* * *
Посвящается Тамаре Петкевич
и её книге «Жизнь – сапожок непарный»
И в черные годы блестели снега,И в черные годы пестрели луга,И птицы весенние пели,И вешние страсти кипели.Когда под конвоем невинных вели,Деревья вишневые нежно цвели,Качались озерные водыВ те черные, черные годы.1989
«Резец века»
«Новая газета», 10.10.2011
* * *
То облава, то потрава.Выжил только третий справа.Фотография стара.А на ней юнцов орава.Довоенная пора.Что ни имя, что ни дата —Тень войны и каземата,Каземата и войны.Время тяжко виновато,Что карало без вины,Приговаривая к нетям.Хорошо быть справа третьим,Пережившим этот бред.Но и он так смят столетьем,Что живого места нет. 1985
* * *
Жить сладко и мучительно,И крайне поучительно.Взгляни на образец.У века исключительноНапористый резец,Которым он обтачивал,Врезался и вколачивал,Врубался и долбил,Живую кровь выкачивал,Живую душу пил.1985
* * *
Такие творятся на
свете дела,Что я бы сбежала в чем мать родила.Но как убегу, если кроме СодомаНигде ни имею ни близких, ни дома.В Содоме живу и не прячу лица.А нынче приветила я беглеца.«Откуда ты родом, скажи Бога ради?»,Но сомкнуты губы и ужас во взгляде. 1981
* * *
Идёт безумное киноИ не кончается оно.Творится бред многосерийный.Откройте выход аварийный.Хочу на воздух, чтоб вовнеС тишайшим снегом наравнеИ с небесами, и с ветрамиБыть непричастной к этой драме,Где все смешалось, хоть кричи,Бок о бок жертвы, палачиЛежат в одной и той же ямеИ кое-как и штабелями.И слышу окрик: «Ваш черед.Эй, поколение, вперед.Явите мощь свою, потомки.Снимаем сцену новой ломки.» 1987
* * *
Перебрав столетий груду,Ты в любом найдёшь Иуду,Кровопийцу и творца,И за истину борца.И столетие иноеСтанет близким, как родное:Так же мало райских мест,Те же гвозди, тот же крест.1985
* * *
Но в хаосе надо за что-то держаться,А пальцы устали и могут разжаться.Держаться бы надо за вехи земные,Которых не смыли дожди проливные,За ежесекундный простой распорядокС настольною лампой над кипой тетрадок,С часами на стенке, поющими звонко,За старое фото и руку ребенка. 1989
2. Стихи из четырех книг
Из сборника «Безымянный день» (1977)
* * *
Я знаю тихий небосклон.Войны не знаю. Так откудаВдруг чудится – ещё секунда,И твой отходит эшелон?!И я на мирном полустанке,Замолкнув, как перед концом,Ловлю тесьму твоей ушанки,Оборотясь к тебе лицом. 1965
* * *
А лес весь светится насквозь —Светлы ручьи, светлы берёзы,Светлы после смертельной дозыВсего, что вынести пришлось.И будто нет следов и метОт многих смут и многой крови,И будто каждая из бедНа этом свете будет внове.Вот так бы просветлеть лицом,От долгих слёз почти незрячим,И вдруг открыть, что мир прозраченИ ты начало звал концом,И вдруг открыть, что долог путь —И ты тогда лишь не воспрянешь,Когда ты сам кого-нибудьПусть даже не смертельно ранишь. 1971
* * *
Не спугни. Не спугни. Подходи осторожно,Даже если собою владеть невозможно,Когда маленький ангел на белых крылах —Вот ещё один взмах и ещё один взмах —К нам слетает с небес и садится меж нами,Прикоснувшись к земле неземными крылами.Я слежу за случившимся, веки смежив,Чем жила я доселе, и чем ты был жив,И моя и твоя в мире сём принадлежность —Всё неважно, когда есть безмерная нежность.Мы не снегом – небесной осыпаны пылью.Назови это сном. Назови это былью.Я могу белых крыльев рукою коснуться.Надо только привстать. Надо только проснуться.Надо сделать лишь шаг различимый и внятныйВ этой снежной ночи на земле необъятной.
Поделиться с друзьями: