Ком 6
Шрифт:
— Не, мне нельзя… — Святогор потёр шею. — Если уж я… отец. Тут, понимаешь, сговором пахнуть начинает.
А то, что мы видим — как будто не сговор?
Падажжи! Какой уж сговор — это как раз переговоры, торговля в самом разгаре!
— А… А тогда пусть ему! — бьякко живо ткнула в меня пальцем. — Он же её и в плен взял! Шустрый такой, хоть и молоденький. Биться со мной хотел, представляешь? — она кокетливо стрельнула на Святогора глазом и чуть не хихикнула.
А потом оба нехорошо так на меня уставились, аж в горле что-то пересохло.
—
— Прошу прощения, господа! Кажется, я чувствую магическое возмущение, которое требует моего немедленного вмешательства! — и со свистом отбыл, только след огненный в облачках растаял.
— Эк-х-х!.. Да это не я!!! — во рту по-прежнему было сухо, я кашлял через раз и тыкал в небо пальцем. — Это вот он! Кх-кх! Дашков! Он князь с большим опытом, между прочим! Не то что я, без году неделя!
— М-да? — Святогор задумчиво посмотрел в сторону удалившегося огненного болида.
— И ничего страшного! — воодушевлённо воскликнула кицунэ-мамаша. — Вы же сказали, вы тоже кто-то там? Граф, кажется?
— Герцог, — упавшим голосом согласился я. — Но эту выдергу?! Мне?..
— Да! Да!!! — завопила Айко, которой представился выбор между отсечением головы и столетней службой на русского варвара. — Я согласна!!! — она ещё и дёргалась так, что стальной кокон начал раскачиваться, скрежеща по боку «Пантеры», у меня аж зубы заломило. Во всех ипостасях!
— А ну прекрати! – рявкнул я медвежьим рыком, и рыжая лиса испуганно замерла.
— А у мальчика хороший потенциал, — прищурилась бьякко.
— Герцог, говоришь? — уточнил Святогор.
Пришлось кивать.
— А ещё в экипаже князья-графья имеются? — спросил он в сторону «Пантеры».
— Никак нет! — рявкнуло из громкоговорителя.
— Что ж, братец, — Святогор положил мне руку на плечо, — придётся тебе отдуваться. Да ты не дрейфь! Помогу я тебе, особливо на первых порах. Поучу эту шлёндру уму-разуму по-отечески…
С этого момента Айко радовалась уже не так сильно. Но терпеливо, слово в слово повторила все слова, родителями ей подсказанные. После чего была размотана из троса и всеми силами старалась изобразить примерное поведение. Надолго ли собаке блин, интересно?
Мамаша ейная совсем пришла в себя, вернула самообладание и лоск. Платье её снова сверкало чистотой, а из-под широкого невесомого подола выглядывали кончики девяти хвостов.
— Ну что ж, — вполне светски улыбнулась она, — я рада, что всё разрешилось ко всеобщему благополучию. Позвольте сейчас вас покинуть.
— Вернёшься во дворец? — спросил Святогор. И в его голосе почти не слышно было ревности.
Бьякко глянула на него из-под ресниц:
— Увы. Мог бы и сам понять, что такого мне император не простит. Так что… удалюсь куда-нибудь в глушь, пережду, пока этого императора сменит следующий. Что мне каких-то двадцать-тридцать лет? Зато будет время подготовить сюрприз поинтереснее… для следующей встречи. — Она метнула подолом… и исчезла.
— Поди, интереснее, чем сегодня,
больше уж не получится, — пробурчал Святогор и обернулся ко мне: — Бывай, сотник. Дальневосточный сводный механизированный?— Так точно!
— Денька через три ждите, заскочу! — и тоже исчез. Без всяких дополнительных эффектов.
А я стоял и осознавал произошедшее.
Теперь в моей команде есть кицунэ. Кто бы мог подумать…
На ближайшие сто лет. А это значит, случись что — она сыну достанется, что ли?
— Ну что, поехали? — с живым любопытством спросила Айко. — А я где буду сидеть? Можно внутри? А то снаружи мне не очень понравилось.
«Пантера» слегка качнулась и голосом Хагена сказала из громкоговорителя:
— Ядрёна колупайка…
Дорогие друзья! Помните, что автор, мотивированный добрым словом и крепким лайком пишет гораздо бодрее и веселее)))
09. В ЖЕСТКИХ УСЛОВИЯХ
ВОЗВРАЩАЕМСЯ НА БАЗУ
— Так! — командирским голосом заявил я и ткнул в лису пальцем: — Ты — живо в шагоход! Сидеть не шелохнувшись, как мышь под веником, иначе снова в трос обмотаем!
Мы загрузились, и Айко забилась в уголок, оглядываясь и сверкая глазками. Больше всего я боялся, что она за что-нибудь из любопытства дёрнет или гайку какую открутит. Наша бедная машинка и так на ладан дышит — хоть бы благополучно до базы доковылять!
— Хаген! Для начала — возвращаемся в ущелье.
— «Гостинцы» собрать? — сообразил Пушкин.
— Конечно! Что им зазря пропадать? Да и пара примечательных рыжих хвостов там должна валяться.
— Бесполезно, — подала голос Айко. — Оторвал — обратно не приставишь.
И даже обиды в тон подпустила, гляди-ка! Уж не думает ли она, что я сейчас извиняться буду?! Три раза!
Я глянул на неё сердито:
— Воротник на шубу жене справлю! У всех из простых лис, а у моей из волшебной будет. Поехали!
Мы шагали, нехарактерно скрипя суставами и припадая на правый бок. Я одним глазом старался за лисой всё равно следить. Мало ли, что я ей сказал — а ну как не утерпит?
Как же меня достали сваливающиеся на голову вот эти сюрпризы!Куда теперь сию великовозрастную девчонку девать? Натурально ведь девчонка — и на вид, и по поведению! Единственное, что про хвост она обмолвилась. Пятьдесят лет! Почешешь тут в затылке.
Я думаю, на каждый следующий хвост времени больше уходит. Она ж в мастерстве сильно вырастать должна.
И сколь, ты думаешь, ей годков?
Сто пятьдесят, поди.
Я мысленно присвистнул. Хотя… если кицунэ может тыщу лет прожить — вот и считай, всё в десять раз растягивается. Аккурат эта девчонка на пятнадцать лет и смахивает. И внешностью, и мозгами.
Избалована безмерно.
Полагать надо, никто ей укорота дать не мог. Творила, что хотела. Да ещё и с жизнями считаться не привыкла, всё ей будто игрушки. Как воспитывать будем, ума не приложу…