Комацу

Комацу не могла даже пошевелиться. Она не собиралась рисковать всем, что с таким трудом зарабатывала в этом мире, ради того, чтобы просто попробовать свои силы. Портал с легкостью мог затянуть ее внутрь.

Шрам на ноге налился красным цветом, стал ярче, когда портал вспыхнул. Комацу прикусила губу. Она прошла через грань миров с раной, значит, этот шрам - своего рода сигнализация, что где-то возникла “дверь”.

Повеяло весной, хмелем. Комацу прикрыла глаза. Как давно она не чувствовала таких простых запахов, без всяких смесей и комбинаций с другими существами. В этом мире был клубничный хмель, рогатый хмель, а обычного - не было совсем.

Через “окно” с басовитым жужжанием пролетел мохнатый шмель, закружил по коридору.

Шрам легонько закололо. Комацу подтолкнула насекомое в обратном направлении. Как только шмель исчез, портал вспыхнул еще раз, и сквозь него начала медленно, изгибаясь, выползать огромная анаконда.

Шрам обожгло болью, почти парализовав ногу. Комацу уже отработанным жестом швырнула в животное склянку с парализующим составом. Анаконда так и замерла: не до конца выбравшись из портала.

Портал вспыхнул и погас, резко, как будто и не существовало его. Змея, перерубленная пополам, так и упала, все еще парализованная, чтобы испытывать агонию.

Шрам “погас”, став обычным, темно-красным.

Комацу передернуло при мысли, что в свое время она могла оказаться на месте этой змеи.

А еще порадовала мысль, что, видимо, для чего-то она нужна этому миру, раз он помогает ей и посылает такие подсказки. Старый шрам предупреждает о появлении порталов. Повар припомнила, что он уже темнел у нее пару раз года три назад. Если через “окно” проходит кто-то, он реагирует. И чем сильнее и опаснее существо, тем острее боль.

Кто же прошел через него в прошлый раз, раз мозг разрывало от боли?

Комацу встряхнулась, когда в ее закуток заглянул циклоцыпленок. Швырнула в него еще одно парализующее и вновь помчалась по коридору, надеясь, что “червячок”-анаконда заинтересует птичку.

Больше она ни на что не отвлекалась, мчалась так, как будто за ней гналось то существо из саркофага. Возможно, так оно и было. Комацу старалась об этом не думать. Интуиция вела ее за собой, по дороге девушка оставляла след из замороженных или прожженных кислотой существ.

Чутье подсказывало, что необходимо поторопиться.

– Мелкая! Стой, не иди туда, ненормальная!

Девушка завернула за угол и резко затормозила.

С таким противником одними эликсирчиками ей ни за что не справиться.

– Зебра-сан?
– пропищала она, отступая.

Гигантский лев, под самый потолок, зеленый, покрытый прочной даже на вид чешуей, с развевающейся оранжевой гривой, в которой вились и шипели две змеи. Грива скрывала верхнюю часть морды, из-за чего казалось, будто его глаза горят из самой темноты. На спине хлопали широкие перьевые крылья. Лев раскрыл пасть и зарычал, громко, яростно, отчего по помещению пронеслась волна. Комацу задрожала. Клыки у льва тоже были весьма… впечатляющими.

Сфинксоламандра, легендарное животное с зашкаливающим уровнем сложности.

– Ревущая пуля!

За девушкой возникло лицо Зебры, коридор наполнился страхом, повеяло холодом.

Сфинкса это только разозлило. Он оглушительно рыкнул, нейтрализуя удар Зебры.

– Торико?

– М? О, у тебя восстановился голос.

– Ага. Пойдем напрямик.

– Что? Зебра-а-а…

Сверху донесся грохот, как будто начался камнепад. Комацу одновременно со сфинксом подняли головы. Кажется, даже удивление у них было одинаковым.

Потолок пошел трещинами, а затем начал обрушиваться. С ужасающим грохотом на Комацу осыпался самый настоящий каменный дождь.

Она увернулась от нескольких булыжников поменьше, даже сумела перекатиться от крупного, острого осколка. Чтобы тут же угодить под прицел широкой плиты. Девушка зажмурилась. Уйти она не успевала.

Плита развалилась на части, разрезанная точным ударом. И прямо к Комацу приземлился человек в белом плаще.

– Торико-сан!
– девушка бросилась ему на шею.

– Комацу!
– Торико обнял напарницу, прижимая ее к себе. И с радостью вдыхая только ей присущий аромат, к которому примешивались запахи пыли, песка и тонкая нотка страха.

Следом приземлился второй охотник, сделал независимый вид.

– Зебра-сан!
– Комацу обрадовалась ему, как родному.

– Твое сердце еще бьется, мелкая. Удивительно.

– Д-да, немного.

Сфинкс зарычал, увидев увеличившееся количество противников. Зебра повернулся к нему.

– Значит, это ты разрушил мою броню и смел ревущую пулю. Придется за это заплатить. Своей жизнью.

В сфинкса, прямо ему в морду, понеслась направленная волна звука. Тот поморщился, чихнул от поднятой пыли, но устоял. Торико обнял Комацу, закрывая ее собой. Следом Зебра атаковал противника тем же приемом, что и скорпиона перед самым началом путешествия в пустыню. И после обрушил Звуковую грозу.

Комацу казалось, ее барабанные перепонки не выдержат и лопнут. Прижавшись к груди Торико, она смотрела за метаниями сфинкса, которого швыряла звуковая атака.

Зеленое тело… оранжевая грива… клыки…. Где-то она уже это видела.

Комацу остранилась, стала рыться в сумке.

– Комацу?
– удивился Торико.

Девушка тем временем достала найденную книгу. Поварские рецепты древних. Зашуршала страницами, судорожно листая их и одним глазом посматривая на уцелевшего и даже еще больше разозлившегося сфинкса.

Так и есть! Она пробежалась глазами по инструкциям, по рисункам, сопровождавшим ее. Не может этого быть!

Сфинкс тем временем пришел в себя решил достать Зебру языком. Гибким, длинным, как хлыст. не помогла даже защита в виде звуковой стены - язык огибал ее, повинуясь воле хозяина. Торико еле успел вывести товарища из-под удара.

Комацу прикусила губу, метнулась вперед и вылила на язык парализующее средство, самое мощное в своем арсенале. Сумка подозрительно полегчала за то время, что она бежала сюда.

– Что ты сделала, мелкая?
– прорычал Зебра.

Комацу бросила на него взгляд, трепетно прижимая к груди фолиант.

– Парализовала ему язык. Какое-то время сфинкс не сможет им пользоваться.

– Можно подумать, это единственное в его арсенале, - пропыхтел Торико, уворачиваясь от удара когтистой лапы, где каждый коготь величиной был чуть меньше самой Комацу.