Комацу

Сфинкс вроде бы легко взмахнул лапой, а на полу остались глубочайшие разрезы.

– Торико-сан!
– завопила из укрытия Комацу.
– Принюхайтесь!

Нос Торико задергался в сторону сфинкса. Охотник засиял, как рождественская лампочка.

– Зебра! Этот зверь… он пахнет колой! Мелк сказал мне, что кола спеет внутри тела сфинксоламандры. Без сомнений, запах исходит от него.

– Значит, если мы хотим получить колу, нам нужно просто разорвать его на куски, - сделал вывод Зебра.

Сфинкс скучающе взмахнул лапой, играясь, как котенок. И снова разрезы на полу глубиной в полметра.

Охотники активировали устрашение. Комацу и раньше видела их демонов, но только сейчас по-настоящему их испугалась. Раньше алый гигант Торико напоминал бесплотный дух. С момент последнего призвания, он стал плотнее, реальнее. Как будто… воплощался. Наверное, дело в эволюции Клеток гурмана.

Комацу дочитала про приготовление ингредиенты и выглянула из-за обломков каменной стены, едва успев увернуться от каменной крошки.

Дела у охотников шли неважно. Атаки Торико - вилки - разбивались о его зубы. От звукового пулемета Зебры он расчихался и замотал головой. Ни одна атака не достигла его, сфинкс уворачивался на максимальной скорости. У Комацу замелькало перед глазами.

– Если в нем кола, значит это его кровь, - Зебра использовал нарезание голосом и слегка задел животное. Попробовал его кровь и недовольно сплюнул.
– Не то. Тьфу, мерзость!

– Зебра, сверху!
– показал Торико.

Сфинксу очень не понравилось то, что его ранили и он поспешил напасть в ответ. Язык все еще плохо его слушался, и когда он распахнул пасть, чтобы укусить наглого охотника, тот вывалился изо рта ковриком.

– Торико-сан! Зебра-сан!
– Комацу чертыхнулась. Ее попросту не слушали и не слышали. Охотники продолжали атаковать зверя.

Девушка вздохнула, отложила ненадолго книгу и взяла несколько флакончиков. Несмотря на разные цвет, направленность у всех была одинаковой.

Слезоточивое средство. Если она правильно поняла инструкции по приготовлению….

Комацу понеслась вперед, используя всю натренированную ловкость, проскальзывая мимо камнями и ударами охотников.

– Комацу!

– Мелкая!
– взревел Зебра.

Сфинкс снова вывалил язык, чтобы укусить неосторожно приблизившуюся девчонку. Комацу воспользовалась этим и быстро зашвырнула средства ему в рот.

Лев захлопнул пасть, расчихался, стал мотать головой, пытаясь избавиться от раздражающего вещества. Если бы это было так просто! Комацу, когда неосторожно пролила одно такое, неделю дома не ночевала. Въедливое, зараза!

Девушка, сжав руки, не отрываясь смотрела на сфинкса. Тот чихал, кашлял, тряс гривой, жмурился.

Но не плакал.

– Мелкая, совсем крыша поехала?
– Зебра схватил ее за талию и зашвырнул обратно в укрытие. Комацу охнула, больно ударившись копчиком. Охотник повернулся к товарищу.
– Торико, ты же говорил, кола у него внутри!

– Я и не говорил, что это кровь!

– Что тогда по-твоему? Моча?

– Слезы!
– закричала Комацу изо всех сил.

Охотники повернулись к ней. Девушка решила воспользоваться тем, что сфинкс временно нейтрализован, и раскрыла книгу.

– Здесь написано, что это его слезы. Тут даже есть способ, как их добыть. Посмотрите, - она открыла несколько предыдущих страниц, - все животные в этой Пирамиде - ингредиенты особого приготовления. И сфинкс в том числе.

– Вот почему они были такими невкусными!
– Торико ударил кулаком по раскрытой ладони.
– Их требовалось правильно убить.

– И ты можешь это прочитать?
– прищурился Зебра.

– Не-а, - помотала головой Комацу.

– Э?

– Но я могу понять по картинкам и сопоставить длину слов. Все-таки я прочитала немало литературы по кулинарии.

– Что толку от навыков готовки, если не можешь добыть ингредиент, - фыркнул Зебра.

– И я о том же, - кивнула Комацу.
– Мне сфинкс отдаст колу только из жалости. Либо умрет от смеха, когда я на него нападу. Я уже попыталась вызвать слезы с помощью слезоточивых веществ, понадеялась на удачу. Не получилось. Поэтому мне понадобится ваша помощь!

– Зебра, - Торико повернулся к товарищу.
– Это Комацу привела нас сюда.

Охотник подумал, затем широко и кровожадно усмехнулся.

– Выбивать из зверья слезы - мое любимое занятие.

Комацу вздохнула.

– Жалко сфинкса, но что делать…

– Жалко?
– поразился Торико.

Девушка сморщила носик.

– Методы приготовления здесь уж больно… своеобразные. Зебре-сану они точно понравятся.

Тот засмеялся, потер руки.

Сфинкс уже пришел в себя, зарычал, и охотники бросились к нему.

– Говори, что нам делать, Комацу!

Зверь ударил своей гривой, жесткие волосы пронзили пол пиками. Мужчины сумели увернуться, но последний удар пришелся Торико в живот. Тот закашлялся кровью.

– Торико-сан!
– Комацу встряхнулась. Не время переживать! Потом она подлечит друга, у нее есть лекарства, а сейчас… - Равномерно отбейте каждый сантиметр его тела!

– Комацу, говори громче, я тебе не Зебра!

– Хорошо!
– прокричала девушка, почти срывая голос.

– Нам придется пробиться через этот град ударов, - Торико уклонялся от жесткой гривы.

– Я займусь этим, - усмехнулся Зебра.

– Комацу, уши!

– Поняла!

Звуковая базука, что разрушила потолок, когда охотники пробивались вниз, атаковала сфинкса со всех сторон. Комацу поморщилась, прижимая книгу коленями к земле.

– Как можно более сильный удар в солнечное сплетение в центре груди!

Этим занялся Торико под прикрытием звуковой стены Зебры. Штыки из рыжей гривы вонзались в плотную подушку, сформированную прямо над головой Торико. Но даже она не выдержала напора разъяренного зверя. Торико чудом успел сохранить ноги и прыгнуть на грудь животного, вцепившись в его чешую.

– Сюда?

– Правее!

Десятикратный отбойный удар сделал свое дело: сфинкс разозлился еще больше и попытался лапами сорвать охотника с груди. Комацу оставалось надеяться, что Торико успел сбежать.

Впервые за все время нахождения в Пирамиде она не ощущала тревоги или волнения. Она стала поваром, для которого готовка стала главным. Как и любой повар, она придавала значение своим кухонным инструментам. Сейчас их роль играли охотники за деликатесами. И единственное, что беспокоило Комацу: хватит ли инструментам сил, чтобы завершить приготовление Игристой колы?