Команч в октябре

он избегает касаться моей головы.

20 января 2009

Человек состоит из воды…

Человек состоит из воды

(в основном это, видимо, слёзы).

Человек состоит из беды

и старательно выбранной позы.

Человек состоит из среды.

Просто рвётся среда в человека!

Человек состоит из «воды»,

заполняясь до самого верха.

Человек состоит из сумы,

из тюрьмы, из мурашек по коже.

Человек состоит из зимы.

Без зимы он, конечно, не может,

ведь вода – это сжиженный снег.

По снегам, не сбиваясь со следа,

всё бредёт и бредёт человек,

состоящий из солнца и лета.

Человек состоит из аптек,

где от боли дают Алка-Зельтцер,

да из слов, что другой человек

говорил ему в самое сердце.

23 января 2009

Лесная быль

Пробка. Маршрутка. Глаза закрываются сами.

Кто я? Лиса. Я к тебе пробиралась лесами.

Ходят бока ходуном, не хватает дыханья.

Кто я? Неровная строчка на шелковой ткани.

Я добегу до тебя и замру в полушаге.

Кто я? Неровная строчка на белой бумаге,

Строчка о том, как лиса пробиралась лесами,

как засыпала в маршрутке, а номер был занят.

Я закрываю глаза, в них врывается небо.

Где бы нам всё-таки встретиться, встретиться где бы?

В этих лесах ничего не случается поздно.

Над головой, не смыкаясь, качаются сосны.

21 октября 2009

Суринам

Парамарибо – город утренней зари...

А. Пилявин

Это время воды. Мы как рыбы в воде. Мы как рыбы

в нашем городе утренних зорь, но не Парамарибо.

Мы и тут себя можем вести, словно мы в Суринаме:

ты мне даришь цветы, я хожу по сугробам в панаме.

Это город воды, снова выпавшей нам в виде снега.

Потолки «Маяковской» когда-то оформил Дейнека,

и на них самолёты, небесная высь, парашюты,

апельсины растут… Вверх посмотришь – и сразу не жутко –

даже если у граждан в подземке – подводные лица…

Это память воды. Я могу через край перелиться,

через край твоих рук. Я живая вода, я живая,

я, как краны с водой, нам с тобой Суринам открываю.

Пусть крещенский мороз защитит нас от нового гриппа…

В Суринаме тепло. Там живёт суринамская пипа.

Каждый, в общем-то, сам есть кузнец персонального рая.

Это соло воды. Видишь, всеми цветами играет?

Так играю и я – тоже всеми твоими цветами.

А ещё я могу, если хочешь, сыграть на тамтаме

или сотней мозаик раскрасить всё небо над нами.

Это время воды. Это дождь, это душ в Суринаме.

22 января 2010

Визионерское с вязанием

Она отложила вязание.

Она уронила клубок

в то время, как где-то в Рязани

нас свёл передумавший Бог.

Она – это мама, конечно.

У мам на такое чутьё.

А нас лихорадила нежность –

мы длили и длили её…

Твоя это мама, наверно.

Моя не умеет вязать…

Мы были как два пионера,

открывших друг другу глаза

в Рязани, а может, в Казани,

где быть мы никак не могли,

но всё-таки вдруг оказались,

на краешке круглой Земли.

И даже не думала мама,

в каких ты сейчас городах,

но точно уже понимала –

всё стало не так, как всегда.

И женщину рядом с тобою

сумела увидеть она

и что-то такое, такое,

что шло на тебя, как волна.

А раньше ведь не было женщин…

Взглянула, закрыта ли дверь,

и стала вязать тебе джемпер,

поскольку – ну что уж теперь?

4 февраля 2010

Васильевский остров-1980

На острове всё время дует ветер.

Нет, нет, не так. Попробуй объясни…

Под пенье соловьёв осоловейте,

влюбитесь в одинокие огни

неспящих окон – там, в соседнем доме,

когда тоска, и дело к четырём

часам утра, и кажется, что кроме

тоски, ты ничего здесь не обрёл –

на острове, оторванном от суши…

Представьте юность, холод, неуют,

и нет ещё мужей, объевших груши,

и жён, что их всечасно стерегут,

есть только эти линии прямые,

начертанные спятившим Петром,

и есть ночные скачущие мысли,

и есть Havana Club, кубинский ром.

Он на Наличной, в ближнем гастрономе,

копейки стоит: с Кубой мы дружны.

Но что из рюмки можно выпить, кроме

опять-тоски и всей, за всех – вины?..

На кладбище Смоленском по аллейкам

пройдясь, от соловьёв осоловев,

до слёз соскучьтесь по кривоколенной,

из принципа оставленной Москве.

Приходит утро. Шелестенье мётел

под окнами. Конспект в руке зажат.

Представьте это. Нет, вы не поймёте!

Добавьте грусть на кончике ножа,

как будто вас в гондоле укачало

в Венеции, спланированной тут…

Нет, я не объясню. Начну сначала.

Я так начну, что сразу все поймут:

На острове всё время дует ветер…

26 февраля 2010

Застрявший в дверях