Командор космического флота
Шрифт:
— Господин командор! Большая честь! — воскликнул комендант станции ТХ-2164, пожимая мне руку.
Я даже немного смутился. За время полёта я уже как-то успел позабыть, что некоторые считают меня героем. Мы представились по очереди, познакомились. Комендант оказался офицером космофлота в отставке, капитаном второго ранга по фамилии Барышников.
— Вы сюда к нам или проездом? — спросил он.
— Проездом, ненадолго, — ответил я. — Просто визит вежливости.
Мы перешли из тесного коридора в небольшую столовую. По сравнению с орбитальными колоссами в Новой Москве или той же верфью,
— У нас редко бывают гости. Даже проездом, — сказал Барышников. — Тем ценнее каждый визит. Хочется иногда, знаете, живого человеческого общения, увидеть новые лица.
— Понимаю, — кивнул я. — На корабле точно так же. Поэтому я и принимаю такие приглашения.
В столовой нас ждал полноценный ужин, причём комендант даже не пожалел вина из своих запасов. Мне досталось место рядом с ним, а с другой стороны сел лейтенант Андерсен, явно чувствующий себя не в своей тарелке. Я тоже нечасто бывал на подобных ужинах.
— Вы ведь дальше полетите, к нейтралам? — спросил комендант, ковыряя вилкой сморщенный брокколи.
— Не имею права раскрывать эту информацию, — улыбнулся я. — Военная тайна.
Все и так всё понимали даже без моего ответа, улыбнулись тоже, закивали. Не нужно иметь мозговой имплант, чтобы догадаться.
— Не завидую вам, господин командор, — пробасил безопасник, фамилию которого я забыл через три секунды после знакомства.
— Почему? — не понял я.
— Я бывал там. Это… Мерзость, самая настоящая. Сплошные мутанты, наркоманы, бандиты, — проворчал он. — Ни одного приличного человека на десятки парсек вокруг. Страшно, очень страшно.
Я пожал плечами, пригубил немного вина. Кислятина, но ничего другого я и не ожидал.
— Однажды это гнездо порока выжгут с концами, — заявил заместитель коменданта. — Уверяю, Государыня не потерпит их на границе.
По случаю выпили за здоровье императрицы. Она в последнее время всё реже появлялась на публике, и даже поползли слухи, что ей нездоровится. Возраст всё-таки нешуточный, но она к подобному трюку прибегала последние лет двадцать, перед тем, как начать очередные чистки аппарата.
— Пиратствуют? — спросил я. — Набегают? Когда мы служили в U-681,там регулярно прилетали.
— Редко, — ответил комендант с ноткой гордости в голосе. — «Зоркий» бдит, да и у нас есть, чем ответить.
На самом деле сюда пираты не совались не потому, что их пугал имперский корвет. Здесь банально некого было грабить. На границе с Тураном хотя бы регулярно летали торговцы и прочие грузовые корабли, здесь же не было никого. Но кавторанг Барышников, похоже, считал отсутствие пиратов исключительно собственной заслугой. Я не стал его разубеждать, просто покивал в ответ, мол, уважаемо.
— Вы ведь недавно из столицы? — спросил заместитель коменданта.
— Так точно, корабль был на ремонте, — сказал я. — В Новой Москве сейчас весна, яблони цветут.
Повздыхали по цвету яблонь. На таких
станциях почти все скучали по живой растительности. Кактус в горшке полноценной заменой служить не мог.Кто-то попросил меня рассказать про Зардоб, и мне пришлось снова, в тысячный раз, пересказывать эту историю, немного всё приукрашивая для пущего эффекта. Слушали, как завороженные. Оно и понятно, подобные истории всегда привлекают внимание, и ты слушаешь, одновременно думая, что мог бы провернуть всё так же, и как хорошо, что это всё произошло не с тобой.
— Да, повезло вам, — задумчиво кивнул Барышников. — Как есть, повезло.
— Разумеется, — кивнул я.
Я и сам это понимал.
Помянули погибших, затем выпили за то, чтобы на границах Империи всё было спокойно. Здесь тоже была граница, так что гипотетически каждый из обитателей ТХ-2164 мог оказаться в похожей ситуации.
— А когда планируете дальше лететь? — переменил тему заместитель коменданта, сугубо гражданский человек, чувствовавший себя неловко от разговоров про боевые действия.
— Не могу сказать, — покачал я головой.
Я пока и сам не решил. Мне было немного волнительно покидать пределы имперского пространства, поэтому я медлил с дальнейшим переходом, обосновывая это необходимостью заправки и отдыха. Но и бесконечно тянуть с этим тоже нельзя. Пока девчонка не ускакала куда-нибудь ещё.
— Военная тайна? — хмыкнул безопасник.
— Конечно, — усмехнулся я.
Все многозначительно переглянулись.
— Первый раз покидаете Империю? — спросил Барышников.
— Разве я говорил, что покидаю её? — улыбнулся я. — Бывал в Карахисаре с ответным визитом.
— Туран? А это тоже были вы? Мне казалось, там «Минерва» прошлась, — сказал комендант.
Я поправил китель с единственной белой планкой на груди.
— Это за него Полярную дали, — сказал я. — Но это так, зашли, постреляли и вышли. Общался с иностранцами только через прицел.
— Только так с ними и надо, — проворчал безопасник.
— Не любите иностранцев, господин полковник? — спросил я.
— А за что их любить? — фыркнул он.
— Мы все вроде как с одной планеты, — сказал я.
— Только не говорите мне, что вы тоже из этих дурачков-юнионистов, — сказал он. — Люди слишком разные, чтобы все могли просто взяться за руки и спеть песенку про наш дом-Землю.
Все остальные согласно закивали, да и у меня контраргументов не нашлось. Я и сам думал похожим образом.
— Я родом со Старой Земли. И я бы не пошёл в имперский космофлот, если бы мечтал об объединении всех людей мирным путём, — сказал я.
Разговор явно зашёл куда-то не туда. Видимо, подействовало вино, развязывая язык не только мне, но и всем остальным. Ужин вообще подходил к концу, и, надо признаться, мне не слишком-то понравилось. И дело даже не в скудной кормёжке. Но хозяин приёма не торопился выпроваживать нас с Андерсеном, и я его понимал, на этой станции почти не бывает гостей, а пообщаться с кем-то новым всё равно хочется.
Я демонстративно посмотрел на часы. Торопиться мне было некуда, но зато все отлично поняли жест. Засиделись. Хотя с офицерами «Гремящего» в кают-компании мы, бывало, просиживали куда дольше.