Комбриг

Ну, а теперь анекдот. «Длинный ствол у танковой пушки делать нельзя, так как он будет цепляться за землю».

Кошкин продемонстрировал два танка, они ещё не были готовы к испытаниям, шла работа вовсю. Ходили и смотрели макеты в основном. Походили комбриги и комдивы и прочие полковники и остановились у А -20. Внешне танк похож на Т-34. Не конца войны, а начала. Короткая пушка, прямо оторопь берёт, в глазах стоит картинка с привычным видом танка, а тут, как и на Т-26 опять этот огрызок.

— Это колёсно-гусеничный вариант. При движении по дорогам можно снять гусеницы и на большей скорости идти к месту назначения. — Представил машину Кошкин.

— А сколько моторесурс двигателя, ходовая какой пробег выдержит. — Вылез поперёд батьки Брехт.

— Ну, это пока не к нам, а к двигателестроителям. Дизель В-2 делают на нашем же заводе. Это V-образный 12-цилиндровый четырёхтактный быстроходный дизельный двигатель водяного охлаждения с непосредственным впрыском. — Стал пояснять конструктор.

— Мы потом проверим и двигателестроителей, товарищ Кошкин, вопрос пока к вам. Сколько сможет пройти ваш танк колёсный без капремонта? — Брехт отлично помнил фильм из своего детства. Там показан был героический зимний переход двух танков Т-34 из Харькова в Москву. Сталин лично встретит на Красной площади. Да, переход доказал всем, что танк надёжен. Но эти недели зимой в морозы и ремонты на ходу привели к тому, что этот вот гениальный конструктор заболеет пневмонией и умрёт ещё до начала Великой Отечественной, не успев сделать Т — 44 с поперечным расположением двигателя. Да, мало ли что ещё улучшил бы, останься жив. Может, уже на Т — 64 войну бы заканчивали.

— Километров не знаю, но пятьдесят часов, думаю …

— Вот и я про это. Танки не должны ездить по шоссе на колёсах и не должны ездить по рельсам сами. У них слишком мал для этого моторесурс. Нужно доставлять танки по железной дороге, как можно ближе к фронту, а там бой и пересечённая местность. Не тратьте время и ресурсы на то, что никогда не пойдёт в серию. Не нужны никому колёсно-гусеничные танки. Это вчерашний день. А ещё это почти преступление — разбазаривание народных денег. Бросьте этот А-20 к чёртовой матери и занимайтесь тем танком, на который вам дал добро сам товарищ Сталин, то есть, А — 32. Нужен гусеничный вариант с усиленной лобовой броней. Сорок — сорок пять миллиметров. Я воевал в Испании, только вернулся, так вот, танки с бронёй 20 миллиметров превращаются в гроб на колёсах в первую же минуту боя. Наши ружья ПТРС, жгли немецкие панцеры с расстояния в полкилометра. Более того, один из моих людей, которого товарищ Сталин позавчера лично награждал орденом «Ленина» и присвоил звание Героя Советского Союза, из крупнокалиберного пулемёта Браунинга сжёг несколько немецких танков и итальянских броневиков с броней 20 миллиметров. А это калибр всего 12,7 миллиметров. Повторяю, делайте броню 45 миллиметров, другие танки нашей армии не нужны. Так мне сам товарищ Сталин сказал после награждения. — На самом деле было наоборот. Это Брехт, когда его спросил Каганович про наши танки в Испании, сказал про Якимушкина и про тонкую броню, но Сталин, прислушивающийся к разговору, тогда головой покивал, наверное, соглашаясь. Ну, и беспроигрышный же вариант, не пойдёт же Павлов, например, или даже Тимошенко переспрашивать, а точно ли, товарищ Сталин, вы такое про танковую броню тонкую говорили. Не те нынче времена, Сталину глупые вопросы задавать.

Прямо представил себе картинку такую Иван Яковлевич. Набрался смелости начальник АБТУ РККА — комкор Павлов Дмитрий Григорьевич и пошёл к Сталину.

— Скажите, товарищ Сталин, а вы, правда, сказали комбригу Брехту не делать колёсно-гусеничные танки и броню делать 45 миллиметров.

— Канэчно, дарогой, товарищ Павлов, так и сказал, и вот думаю тэперь, а на своём ли вы мэсте штаны просиживаетэ. Почему наши танки горят в Испании, пробитые обычными пулэмётами. Ай — я — яй, товарищ Павлов. Нэхорошо.

Тимошенко на банкете был и видел, что Брехт сидел прямо рядом со Сталиным и с ним и с Кагановичем разговаривал. Даже вина вождю подливал и чокался. Сидел командарм далеко и разговора слышать не мог, тем более, оркестр играл почти всегда. Но жест Брехта, когда он показывал Лазарю Моисеевичу пальцами, сколько это сорок пять миллиметров видел точно. Брехт с ним тогда взглядом встретился. Почувствовал, что кто-то прямо прожигает его гляделками.

— На сколько тяжелее станет танк? — взял снова Тимошенко, как и положено председателю комиссии, инициативу на себя.

— Нужно считать, так сразу не отвечу. На пару тонн, наверное, ориентировочно — Смутился Кошкин.

— Так посчитайте.

— Подождите, товарищ Кошкин, есть у меня к вам ещё вопрос. — Снова вылез Брехт, — Вот представьте себя, что вы наводчик немецкий, например, или пусть, лучше, японский. Артиллерист. Какой танк легче подбить высокий или низкий? — Вылез Брехт, когда комиссия уже собиралась уходить. Нужно же пообедать, а потом ещё и посмотреть производство дизельного двигателя В — 2.

— Вопрос понятен, товарищ комбриг, но есть некоторые ограничения. Нужно разместить четырёх человек и боекомплект, — стал с лёгкой улыбкой пояснять прописные истины «Мазуте» всякой конструктор.

— Точно. А если сделать танк чуть шире, поставить двигатель поперёк и всё же сделать его ниже, именно башню. И углы на её броне почти под 45 градусов, — Брехт сложил ладони домиком, показывая, как башня у наших Т-95 и удругих более поздних танков выглядит. — Подумайте. И ещё, тоже из опыта боёв в Испании, зенитный пулемёт нужен 12,7 миллиметров тип Браунинг. Или наш аналог, но такого же калибра. Пули более мелкого калибра ущерб самолёту и наносят на порядок меньше. Летит истребитель или штурмовик дальше с дырками в крыльях. А попадание пули калибра 12,7 миллиметров даёт совсем другой эффект, отрывает крыло.

— Так и патроны крупней и объёмней, их разместить нужно, — начал спорить один из конструкторов, что стоял, прикрывая грудью Кошкина, худенького и маленького, от насевшего на него комбрига.

— Согласен. Потому и нужно сделать танк шире. И потом, лучше иметь чуть больше вес и стрелять из нормального оружия, чем сэкономить десяток килограмм и палить без толку. Это касается и орудия танка. Нужна пушка не меньше 76 миллиметров с длиной ствола 40 калибров. — Вот тут анекдот про длинную пушку и ввернули. И даже показали на пальцах, как преодолевая овраг, танк упирается хоботом в стенку этого оврага.

— Товарищ Кошкин, а у вас башня же вращается? — нет, смеяться Иван Яковлевич не стал. Грустно.

— Конечно.

— Замечательно, тогда и повернёт ствол танк вместе с башней при преодолении оврага, кроме того, ствол и поднять максимально можно. Зато снаряд из такой пушки гарантировано пробьёт любую броню всех современных танков.

— Семьдесят шесть миллиметров, не многовато, — напомнил о себе, всё время молчавший Катуков. — Вот это, точно резко снизит боезапас, раза в два уменьшит количество снарядов.

— Снизит. А вы уверены, что танку в современном бою дадут возможность выстрелить шестьдесят раз. У противника есть и артиллерия и тоже танки. Есть штурмовики, есть крупнокалиберные пулемёты. Тридцати выстрелов при современном бое должно хватить.

— Вы столько наговорили, товарищ комбриг, что мне … нам теперь полностью новый танк придётся делать, — кисло улыбнулся конструктор, обведя рукой собравшихся людей из своего КБ.

— Лучше сразу сделать хорошо, чем сто раз потом переделывать. Скупой платит дважды, помните.