Конан и Дух Огня

Они вполне благоденствуют - сменилось уже восемьдесят три поколения. И число их так сильно выросло - почти всё раскопано в последние двадцать лет, за счёт числа...

Так, с сурками-сусликами-луэками, вроде, понятно, подумал варвар. Вот уж кто действительно не проболтается о древнем кладе никогда и никому... Но есть кое-что, не совсем вяжущееся с этим гладким рассказом!

– Значит, говоришь, нет никакого Духа-Хранителя... Хм! А что же это тогда за пещера вон там, наверху, которую ты завалил всеми этими обломками сто лет назад?
– указующий перст Конана безошибочно ткнул вверх, туда, где он уже давно приглядел тщательно заделанное и замаскированное под цвет скалы большое отверстие.

Но маг даже ухом не повёл, а варвар так надеялся, что поймал-таки, наконец, проходимца за хвост. А проходимец, похоже, заготовил ответ заранее:

– Ах, это. Нет, это не то, о чём ты подумал.

Там был просто алтарь, посвящённый Птице-Богу. Ну, там, беркуты всякие, орлы... Я плохо в этих хищниках разбираюсь. В них хорошо разбираются луэки. Это они и попросили заделать эту дыру, и оградить их от нападений с воздуха. Ну я и сделал, как они просили. Так что теперь здесь птиц нет. Это тоже входит в наш с луэками договор. Правда, это было не сто, а где-то семьдесят лет назад, когда здесь появились гнездовья... А как ты узнал про пещеру?
– как бы невзначай поинтересовался Рэско-Альфэдр, не меняя тона и вроде бы равнодушно.

– А очень просто, - во вранье, раз уж на то пошло, Конан мог бы поспорить с любым самовлюблённым магом, считающим всех остальных наивными дурачками и простаками, - вон же видны закрывающие вход камни и глина. Они другого цвета, чем камни вокруг! И пятно входа слишком гладко выровнено. Настоящие скалы такими ровными не бывают!

– Ну и зрение у тебя!
– поразился маг, - Острее, чем у беркута!

– А то!.. Я же сказал тебе - я - первосортный товар! Но это ещё ерунда. А вот ночью я и вправду вижу почище любой кошки!
– и это была правда, но киммериец знал, что маг ей не поверит, посчитав очередным пустым бахвальством жадного наёмника, - Лучше скажи, что ты теперь намерен делать?

– Как - что? То есть...
– маг действительно растерялся, и не от резкой смены темы разговора, - А как же траншея? Разве ты не собираешься закончить её? Ведь мы же договорились?..

– Ах, договорились? Ах, докончить? После всего твоего вранья, и всего того, что здесь произошло, и может произойти? Я и так чувствую себя гнусным убийцей! Кто даст мне гарантии, что рассказанное тобой только что - правда?! А вдруг, если я пущу воду в долину, мы все взлетим на воздух, почище, чем на настоящем вулкане?! Уж я-то знаю, что такое подземный жар котла Муспел! Все эти горы растают, словно жир на сковороде! Да и мы... Вместе с твоими луэками!

– Но Конан... Умоляю тебя! Ведь я не смогу дорыть всё это! Это последнее моё тело совсем слабо физически! Да и долговечно оно лишь потому, что стареет лишь тогда, когда я напрягаюсь. Я на самом деле слабее ребёнка!
– Конан подумал, что хоть это похоже на правду: ведь он помнил, с каким трудом чародей грузил мешки с солью - а в каждом было не больше сорока фунтов. Да и когда он тряс мокрого Рэско за грудки, создавалось ощущение, что в руках тряпичная кукла, а не трёхсотлетний прохиндей и мерзавец. Впрочем, от этих чародеев ожидать можно... Всего!

– Да и не обязательно тебе доводить дело до пуска воды. Убери вон те большие плиты из русла реки, и доведи траншею вот до сюда! И уезжай себе восвояси! А уж с такой тонкой перемычкой мы с луэками сами управимся. Ведь Стражей больше нет!

– А почему ты не хочешь теперь всю траншею поручить луэкам?
– с бросающимся в глаза подозрением поинтересовался варвар.

– Ну... во-первых, это будет гораздо дольше, а во-вторых, их лапки не так хорошо приспособлены к острым осколкам гравия, как кирка и лопата!

И этот неисправимый враль хочет, чтобы он поверил, что им движет любовь к суркам?! Нет, определённо роль идиота-жадины Конану удалась... Не будем же разочаровывать почтеннейшую публику. Мотнув головой, варвар сердито буркнул:

– Две тысячи!

– Но Конан!!! Как ты можешь! Ведь это просто... Непорядочно! Мы же договорились...

– На твоём месте, Альфэдр-стигиец, я не слишком-то разорялся бы насчёт порядочности! Хоть я и наёмник - но не убийца! Но дело сделано... Две тысячи!

По перекошенной роже горе-мага Конан понял, что вот уж угрызений совести, или столь повышенной чувствительности от дремучего варвара тот не ждал. Впрочем, вскоре он быстро сообразил, в чём дело - очередной предлог поторговаться...

Рэско легко включился в эту игру:

– Ну послушай, Конан! Две тысячи - за жалкий кусок этой дамбочки!.. Особенно теперь - когда уже никто её... Да и кроме того, две тысячи - это почти всё, что у меня есть! Я с таким трудом скопил их за долгие годы! И мы договаривались...

– Слушай, не считай меня уже совсем придурком! Чтобы маг - и с трудом скопил деньги!.. Ха! Да, смешно. И договаривались мы совсем в других условиях. Ты, если вспомнишь, первый наворотил гору вранья!

– Ну, виноват, извини ещё раз. Просто я подумал, скажи я правду - не захочешь ли ты сам завладеть... сокровищем... Попросту убив меня!

– Хм, такая мысль кажется мне привлекательной!
– плотоядно ухмыльнулся варвар, - Но она плохо вяжется с моей честью!
– многозначительная пауза...

– Честью простого наёмника!
– выразительно глянув на мага, Конан подчеркнул последние слова, как бы противопоставляя свою честь - чести магов вообще, и Рэско-Альфэдра в частности, - Да и руки марать не хочется. Что же до сказочек про сокровища огненных пещер - нет, я предпочитаю конкретное полновесное золото. Тем более, тебе оно вроде и ни к чему: скоро ты ведь получишь свои "неисчислимые" богатства! Подумаешь, действительно - жалких сто-двести лет!
– он презрительно фыркнул.

– Ну хорошо. Хорошо. Я согласен.
– подозрительно легко уступил маг, доказав, таким образом, что, во-первых, две тысячи явно не "почти всё", что у него есть, а во-вторых, что способ устранения Конана у него давно продуман.

И вообще, подумалось киммерийцу, этот Рэско что-то уж чересчур равнодушен к его оскорблениям и прямым провокациям. Другой маг (да и не-маг!) уже давно полез бы в бутылку, стараясь ухлопать грубого дикаря, или хотя бы примерно наказать. Этот же или вообще не придавал словам простого смертного никакого значения, или самолюбие его с детства не получало достаточного стимула, чтобы стать как у нормального стигийского мага - то есть непомерным.