Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Конан, сын Карраса
Шрифт:

– Мой дед говорил, что герой умирает один раз, а трус - тысячу.
– сказал царевич киммирай.

После этого он зашел в воду, и позволил течению подхватить себя.

На поверхности оно было не таким уж сильным, и умелый пловец, наверное смог бы преодолеть силу водного потока, но стоило сводам пещеры сомкнуться над головой Конана, как вода понесла его со все увеличивающейся скоростью.

Сюда еще проникал свет, и Конан мог видеть, куда его влечет течение. Его немилосердно швыряло о камни, но крепкие мышцы и ловкость позволяли Конану избежать тяжелых повреждений, хотя его тело тут же покрылось полудюжиной ссадин

и кровоподтеков, набитых о скользкие камни. Он плыл будто по руслу подземной реки. Над головой то и дело нависали камни, но до свода было не меньше десяти футов.

Очень скоро он оказался в просторной, не меньше сотни футов в поперечнике, пещере. Свет в нее проникал и через дыру в потолке, и через те ворота для воды, которые только что миновал Конан.

Место было красиво зловещей красотой, какую иногда порождает подземный мир.

Но на миг очарованный потусторонней красотой пещеры, Конан ни на миг не забыл об опасности. Он вцепился в подвернувшийся уступ скалы, и повис, что есть сил борясь с течением. И вовремя. Если бы он не остановился, то ревущий поток утянул бы его дальше, в галереи более глубоких пещер, в которых уже могло вовсе не быть воздуха.

Конан выбрался на камни и осмотрелся.

Там и здесь на сырых камнях были разбросаны обглоданные кости, но все они были уже старыми, выбеленными временем. Дракона здесь не было.

Конан понял, что открывшаяся перед ним пещера, возможно лишь первая в протяженной анфиладе, которую вода пробила под землей за многие тысячи лет.

– Кром!
– воззвал он. Конан мало знал о дедовском божестве, но повинуясь странному капризу решил избрать сурового повелителя смерти своим покровителем. Это был старый бог, бог Старой Родины, в которой Конан искал опоры и знания.

Услышал ли его равнодушный обычно к судьбам смертных владыка могильных курганов, царевич не знал, но имя древнего божества в него самого вселило уверенности.

Он пошел вперед, наткнулся на непреодолимую стену, цепляясь за скользкие, норовившие сбросить его, камни, пересек водный поток, и оказался на другом краю пещеры. Там огромный провал в стене открывал путь в следующую.

Выставив перед собой копье, Конан полез дальше в сырой полумрак.

Он знал, зачем идет, кого ищет, но все же внутренности у него захолодели от ужаса, и оружие предательски дрогнуло в руках, когда он вошел в четвертую по счету пещеру, самую большую из всех.

Здесь тоже было светло - через дыру в потолке проникал солнечный свет, который сейчас казался невероятно далеким.

На камнях развалилось чудовище.

Дракон не был таким сказочно огромным, какими они бывают в песнях и сказках. Он был не смог сдвинуть гору, или заслонить собой луну и звезды. Но он все равно был около тридцати футов в длину, голова его была вдвое больше лошадиной. Дракон тихо зарычал рыком, подобным львиному, и обнажил клыки, самые большие из которых были не меньше фута в длину.

И Айрис и Грим звали его драконом, по сути своей это был исполинский змей, лапы его были очень короткими, а то, что Конан принял за шею, плавно, безо всяких плеч обращалось в змееобразное туловище, которое так же плавно утончалось, обращаясь в хвост. Крыльев у него и вовсе не было.

Несмотря на все сходство со змеей, монстр не был так отталкивающ, как обычно бывают змеи. В полумраке пещеры тело его отливало синевой и металлом,

очертания головы были странно благородными, шею венчало подобие львиной гривы. И все же красота не делала дракона менее ужасающим, даже наоборот.

Стоило чудовищу повернуться в его сторону, Конан ощутил такой приступ отчаяния и безнадежности, что его охватило желание лечь прямо здесь, на эти сырые камни и позволить дракону погрузить в себя его остро заточенные зубы. Все, чтобы только избавиться от этой тяжелой, как скала и черной, как ночь, тоски.

Когда Конан устоял на ногах, дракон послал ему страх такой силы, что сердце в груди замерло, ноги обратились в камни, а скорчившийся от ужаса разум что-то вопил в глубине черепа.

Но Конан был сильным человеком, и в какие-то мгновения до того, как дракон ударил, он сумел сбросить с себя и это наваждение.

Дракон швырнул всего себя вперед, готовясь опрокинуть царевича с ног, и вонзить клыки ему в живот. Но вместо беззащитной плоти его встретил удар копья, которое вонзилось чудовищу в нос, разворотив одну ноздрю.

Хлынула кровь, которая почему-то запахла сгоревшим тимьяном, раздался рев, чуть не расколовший голову Конана вспышкой острой боли. Дракон отпрянул, но тут же напал вновь. В этот раз он стегнул своим хвостом по ногам Конана, который в последний миг успел подпрыгнуть и потому удар дракона не сломал ему голени, не опрокинул с ног.

С шипением дракон подался назад, сворачивая тело в кольцо, готовясь к новой атаке.

Конан метнул копье, целясь в голову чудовища, и попал. Наконечник вонзился в пасть дракона, который изверг из себя облако сверкающего тумана. Коснувшись кожи Конана, этот туман обжег его, как яд тысячи шершней.

Дракон взревел снова. Движением, странно похожим на человеческое, он вырвал копье из раны и швырнул его в самого Конана. Измазанный драконьей кровью наконечник пробил царевичу предплечье, проскочив между двумя костями.

Другой рукой Конан успел обнажить меч, но пять футов дерева, застрявшего в руке, и нестерпимая боль от раны сделали его беззащитным перед чудовищем.

Дракон раздул свою шею, видимо опять готовясь дохнуть ядом, и Конан сделал то единственное, что ему оставалось - метнул меч.

Тяжелый клинок издав звон, ударился о светящуюся чешую монстра, который издал что-то, похожее на смешок и бросился вперед, добивать безоружного, раненого врага, такого маленького и слабого.

Тело толщиной в могучее дерево обрушилось на Конана, смяло его, сбило с ног. Копье вырвало из раны, сломало древко, но при этом треснула и одна из костей. Конан успел подхватить здорой рукой наконечник копья с полуфутом расщепленного дерева и ткнул в глаза исполинского змея. Ранить он его не сумел, но дракон отпрянул, и ударил хвостом.

Дракон повалил Конана на камни и снова ударил сверху.

И все же молодой киммирай не умер.

Ему просто повезло - он упал в неглубокую яму, в которой вес дракона не настиг его. Над ним, касаясь обнаженной кожи, сдирая ее до мяса, скользило чешуйчатое брюхо.

Почти не понимая, что он делает, Конан бессознательным движением выставил перед собой обломок копья, и через мгновение его окатила волна, пахнущая тимьяном.

Змей закричал и голос его был неотличим от человеческого. Он сам вспорол себе живот на добрых три фута. Из раны хлестала кровь и вываливались внутренности.

Поделиться с друзьями: