Консорциум

Память! — говорил он. — Странная вещь. Она знает больше, чем помню я. То есть, теперь это не странно. Теперь я знаю, почему так. Это мое настоящее Я, пока так и не открытое мною. Терра инкогнита. Вернее, эго инкогнито.

Он усмехнулся этому. Вот я иду открывать его. Осталось всего ничего: дойти и шагнуть туда. Так? Или и в этот раз оно не откроется мне, ускользнет, как призрак… а может, оно и есть призрак, и я погнался за пустотой? А, Максим Полканов, бакалавр наук?!

Нет, ответил он себе. Нет. Откроется оно тебе или нет — другой вопрос, но оно есть. Огромный мир, куда весь наш легко войдет со всеми потрохами, как то: звезды, планеты, гравитационные и электромагнитные поля… Оно есть! Я чувствую его присутствие, дыхание его живых пространств, полей, дорог, ветров над ними… чувствую единство наших судеб. Ничего разделенного на свете нет. Там, где нам видятся разлуки и забвение — это не настоящий свет, только и всего. Очень просто. Он нам кажется. Мы не живем в нем. Мы в нем умираем. А смерти на самом деле нет.

Максим шел, иногда останавливался, смотрел в невозможно синее небо с легчайшими облачными росчерками в дальней стороне.

— Смерти нет, — тихонько говорил он, слушал эти слова и радостно удивлялся им. — Смерти просто нет!

И шел дальше.

Он не спешил. И время потихоньку менялось. Миновал полдень, потянулся долгий, долгий склон летнего дня. Максим поймал себя на том, что ему не хочется, чтобы этот летний день уходил от него — и еще на том, что все то, что было с ним раньше, теперь кажется таким далеким, как будто между ним и вчера пролегло Бог знает сколько верст и лет. Но от этого не было грустно. Ну, если и было, то немного.

Так он и пришел в парк.

Там было многолюдно. Где-то играла музыка. Люди гуляли, смеялись, радовались чудесному дню… и Максим ни к селу ни к городу вспомнил Кузьмича и несчастных маклера с его бабой — и это заметно осадило его.

Тоже ведь никто не думал, не гадал! Никто не хотел ничего плохого. Но благими намерениями вымощена дорога в ад, и кто знает, что вымощу я сейчас этим шагом, который готов сделать. Все эти люди… никто из них не подозревает ничего о том выборе, который мне за них надо сделать.

Он не заметил, как остановился на обочине прогулочной дорожки, уставясь в заросли почти отцветшей сирени.

Вот я стою. Чувствую ли я тяжесть мироздания на своих плечах?..

Ничего не стоит развернуться и пойти домой. Пугаться нечего. Консорциум восстановится, обсудим все, там и решим, что делать. Так?

Вроде бы так. Разумно. Но…

Но он сознавал себя сейчас вопреки разуму. Незнакомый ему мир был рядом с его сердцем — и это было сильнее всех доводов.

Максим еще раз взглянул в открытое небо и решительно пошел вперед.

КОНЕЦ