Контракт с подонком

– О, нет! Мне надо в душ.

– Хочешь, я с тобой?

– Нет!!
– с ноткой истерики.
– Держи дистанцию.

Ооо, Максимка, здесь не Газпром и мечты не сбываются! Походу отсосал сегодня ты, а не тебе. И выдерут сегодня тоже тебя, а не ты. И тоже до состояния знакомства с наждачкой.

Ну что ж... Будем вместе зализывать раны.

“Je t'aime…”, - пишу смс ей, не зная, чем ещё оправдаться.

(пер. Люблю тебя)

Глаза слипаются. Сейчас, десять минут поваляюсь и всех спасу, за всё отвечу…

Глава 47 - Данилевская

– Нет, Мелания. Это ближе к кокни, ты никогда не должна переходить на этот диалект. Это воспринимается как "привет, мистер", вместо "доброе утро, сэр". Только классический британский. Забудь чему тебя учили в школе. Это произношение не актуально нигде. И ещё, носители американского диалекта всегда поймут твой британский. Носители же британского, даже если и поймут, сделают вид, что не понимают...

Продираю глаза.

Мелания на кресле с планшетом.

– Ты чего делаешь?

– Тсс... У меня урок!

Пять минут!
– показывает на пальцах.

Тяну к себе телефон. Десять сорок...

Внутри тревожно. Сонно чешу затылок, и в упор не могу вспомнить почему.

В голове только, что переборщил вчера с Ланой.

Целую ее в коленку. И пытаюсь развести бедра, чтобы понежничать пооткровеннее. Но Мелания, лупит меня по рукам.

– Большое спасибо! До свидания, - заикаясь, прощается Лана с репетитором.

– Тебе делать нефиг с утра?
– дёргаю бровью.
– Обниматься надо, Данилевская, утром с мужем...

– Софья Алексеевна оплатила этот курс, вообще-то. Забить - это как выкинуть подарок. Неблагодарность!

– Софья Алексеевна... Бля-я-ять... Мне конец!
– ложусь головой на ее плотно сжатые колени.
– Я должен был подъехать в офис к восьми.

– Зачем?
– гладит меня по волосам.

– В душе не ебу...

Выкручивает ухо.

– Ай! В смысле - понятия не имею.

Задирая футболку, прижимаюсь губами к треугольнику трусиков.

– Разведи бедра...

– Ни-за-что!
– шипит на меня.

– Да ладно, я только поцелую...

– Нет-нет-нет.

– Вот я уеду сейчас, меня бабка набалдашником прибьет как Иван грозный Царевича Алексея. И останешься не поцелованной...
– смешу ее, упрямо стягивая бедрами ближе к себе.

– Данилевский, нет!
– хихикает она, сопротивляясь.

– Я, вообще, извиняюсь, не мешай нам...
– через белые, обтягивающие, трусики целую несколько раз в губки.
– Хотел бы я сказать, что больше так не буду... Но... Буду! Буду...

Стягиваю к себе на бедра.

Теряя шутливый настрой, смотрю ей в глаза.

– В больницу поедем?

– За-за-чем?..
– смущается.

– Кисочку полечим.

Отрицательно качает головой, распахивая возмущённо глаза.

– Сами справимся?

Положительно кивает.

– Точно?

– Мхм...
– невнятно положительно мычит.

– Ну тогда иди сюда, - заваливаю ее на подушки, поднимаю гель.

– Что это?

– Лекарство. Антисептик, обезбол и ранозаживляющее. Специально придумали для жен таких придурков как я, - свожу покаянно брови.

– Оу! Я сама!

Отрицательно качаю головой.

– Уже почти не болит! Честно!

– Не правда...

Тяну с нее трусики.

Останавливая, сжимает мои руки.

– Я не буду смотреть... Только полечу, - упрямо тяну их, наконец стаскивая.

Выдавливаю на пальцы гель. Отводя колено, веду холодящей влагой по губкам.

Они слегка отекшие, и не розовенький сегодня, а более яркого воспалённого оттенка.

Неровно дышу, поглаживая аккуратно пальцами...

– Ты сказал, не будешь смотреть!
– зажмуривается.

Лицо и грудь - полыхают.

– Я не смотрю... Я любуюсь...

Выдавливаю ещё гель, ввожу в нее палец. Сжимается.

– Всё...

Ложусь щекой ей на лобок

– Я не хотел... Башню сорвало...

Мы молча валяемся так.

– Ты к Софье Алексеевне сейчас?
– отмирает Мелания.

– Да.

– Я могу поехать с тобой? У меня к ней дело.

– Дело? Какое у тебя дело?

– Надо отчитаться по проекту. Конец месяца.

– Мм... какая ты ответственная девочка! Поехали...

Поднимаюсь, стаскивая с тарелки ломтик сыра, закидываю в рот. Вторым кормлю Меланию.

– Пойдем, чаю сделаем, - забирает она ярусную менажницу, с которой мы вчера не доели большую часть.

Собираемся. На бегу делаем и пьем чай.

– Лана... Выглядывает, Галина. Мне кажется, Макс вчера с нулями перепутал, - протягивает сертификат в какой-то уходовый бутик, который я заказал ей вчера в подарок.
– Наверное, нужно поменять...

Лана забирает у неё из рук. Читает.

– Двадцать тысяч!...
– комментирует Галина.

– Ничего я не перепутал, - выглядываю из кухни, доставая сигарету.

Лана молча возвращает растерянной Галине, пожимая плечами.

– Ты обалдел?
– шипит на меня в комнате.
– Двадцать!

– Ну а сколько надо было?

– Три вполне достаточно было бы от нас двоих.

– Прикалываешься?

– Нет! Оставь свои барские замашки.

– Ну ладно, не рычи! Чо такого?

– У тебя будет день рождения, им тебе сколько дарить? Они не могут позволить себе двадцать, Макс!

– Но я же не прошу!

– Им будет неудобно...

– Ладно, я понял.

– А это что?
– смотрит в экран на свой мобильный банк.

– Ты что потратил вчера сто тысяч?! Максим...

– Не парься, ладно?

Изображает фейспалм.

– Ты транжира! На эти деньги можно было прекрасно жить два месяца!

– Не придумывай...
– обнимаю за талию, прижимая к себе.

Вызываю по приложению такси. Заглядывает в экран.

Отбирает телефон, не позволяя нажать на подтверждение.