Контур забвения

Сбоку на стропах оказался закреплен какой-то предмет. Я повернул рюкзак, потрогал металлическую штуковину и уважительно кивнул.

Топор.

Нет — не просто топор. Диванные выживальщики называют такие «тактическими томагавками». Вылизанный, ухоженный, будто только с витрины. С топорищем, покрытым матовой чёрной эмалью, и аккуратной гравировкой на рукояти: «Т-Рейд. МК-VI». Хм. Толковая штука. Не кустарщина, не реплика, а настоящая военная вещь.

Я освободил топор из крепления строп и повертел в руках. Ухват — удобный, сбалансированный. Лезвие скошено под острым углом, обух массивный, с ребрами жёсткости. С другой стороны — молоток с насечками. А на удобной, прорезиненной ручке — прорези под болты, выступ под вскрытие дверей, такой себе мини-ломик, гвоздодер… Да тут целый мультитул, только без лишней показухи.

Нормально, нормально…

— М-да, — пробормотал я, проверяя вес и баланс. — Кто бы ты ни был, мужик, ты знал, чем снаряжаться.

Томагавк был надежно, доступно, но так, чтобы не мешал в движении. Я аккуратно вернул его на место, поправил застежку, проверил, чтобы не болтался, и с сожалением посмотрел на пожарный топор, подобранный в тоннеле метро. Кажется, пора прощаться. В качестве как инструмента, так и оружия ближнего боя томагавк выглядел сильно интереснее. Мне бы, конечно, лучше что-нибудь дальнобойное, но дареному коню, как говорится, в зубы не смотрят. А то вот так вот откажут клинки опять — и до свидания. А тут хоть отмахнуться будет чем. Топор — он понятный и честный. Он всегда работает.

— Ну что, дружок, — сказал я, погладив рукоять и отложив старого товарища в сторону, — прости, но у меня появился другой.

Застежка молнии открылась мягко, почти без звука — ещё один плюс в копилку рюкзака. Видно, делали под задачи, где шум — последнее, что тебе простят.

Первым, что попалось в основном отделении, был пакет с несколькими… Пакетами. Пакет с пакетами, ага. Открыв его, я улыбнулся. Отлично. Сублиматы. В саморазогрвающихся пакетах, все — армейского образца. Гречка с мясом, макароны с тушенкой, плов. Это мне нравится. После визита к странному охотнику ни жажды, ни голода я не чувствовал, да и в целом чувствовал себя отдохнувшим и посвежевшим, но рано или поздно я все равно проголодаюсь. В общем, еду мы однозначно оставляем, война — войной, а обед по расписанию.

— Питательно, сытно, душевно… — пробормотал я. — Гляди ж ты, даже ложка есть. Отлично, отлично…

Следующей была фляга. Пластиковая, с плотно завинченной крышкой. Я побултыхал ее — почти полная. Открыл, понюхал, и хмыкнул, не зная, радоваться или расстраиваться. Не вода, спирт. Ладно, в определенных обстоятельствах это даже лучше. А воды у меня — вон, целая река. Еще напьюсь в процессе, блин…

Следующим был плотный подсумко с аптечкой. Обычно такие называют «аптечками второго эшелона». Уже не набор первой помощи на поле боя, но еше не медблок на колесах с симпатичными санитарками в комплекте. Хорошо, посмотрим, что здесь у нас.

Первым под руку попался стандартный турникет. Надпись на липучке — TQ-2, армейская классика. Я взял его в руки, машинально проверил — лента не потрескалась, храповик работает.

— Ну хоть это знакомо, — пробормотал я. — Сколько раз тебя на учениях крутил, гадёныш. А теперь ты у меня как талисман…

Стоп? Крутил на учениях? Хм, опять проблески памяти. Полезной информации — ноль, но хотя бы надежда на то, что не до всего еще злобный вирус добрался… Ладно, чего у нас там дальше?

Рядом лежала вакуумная упаковка с каким-то серым плотным бруском.

— Симба, что это?

— Гемостатическая губка «StopGel-C». Предназначена для остановки артериального кровотечения в полостях и при проникающих ранениях. Активируется при контакте с жидкой средой.

Угу. В целом, понятно, разве что таких я до этого не видел. Годится.

Следом — стандартный эластичный бинт с компрессом. Завернут в прозрачный пакет, на пакете — маркировка.

— Ну, ты — герой фронтовой медицины. Место тебе рядом с турникетом, — уважительно покивал я.

Я вытащил из сетчатого кармана пластину.

— А это что за блестяшка?

— Окклюзионная повязка. Применяется при проникающих ранениях грудной клетки для предотвращения коллапса легкого.

— Угу. Спасибо, доктор.

Следом шли всякие привычные мелочи: антисептический гель в тюбике, запаянные стерильные салфетки, пара рулонов эластичного бинта. Даже пластырь нашелся — тканевый и бактерицидный, а рядом — шприц-пистолет с биоклеем.

В отдельном отсеке нашлась капсула с двумя парами аккуратно уложенных нитриловых перчаток — тоже штука хорошая, особенно если помощь не себе оказывать. Так, а вот это уже поинтереснее. Я достал из бокового кармана автоинъектор с маркировкой П-3.

— Симба, что за зверь?

— «Прометин-3»: препарат двойного действия. Содержит анальгетик средней силы и адаптогенный стимулятор. Используется при боевых травмах для кратковременной мобилизации и купирования боли.

— То есть, практически аналог нашего нейрогена? — хмыкнул я.

— Разве что его прадедушка, — отозвался тот. Я улыбнулся, а когда до меня дошел смысл сказанного, аж головой затряс от неожиданности.

— Погоди, это ты чего, пошутил сейчас?

— Воздействие вируса нарушает когнитивные функции и логические связи. Вероятно использование нехарактерных терминов при общении с носителем, — прывычно занудным голосом отозвался ассистент. Я вздохнул.

— Эх, а я-то надеялся… Ладно, а побочки у нашего прадедушки какие?

— Дестабилизация сердечного ритма, временное помутнение сознания, возможны галлюцинации.

— То есть — идеально для выхода на сцену перед мутантами. Беру.

Внутри еще был антигистамин в блистере и небольшой контейнер с таблетками для обеззараживания воды.

— Акватэк, — прочел я. — Старый добрый трупный вкус в каждой капле. Проверено временем. Это мы покупаем, да…

Еще из интересного осталось изотермическое спасательное одеяло, тонкое, как фольга, и плотный пакет с гелем, на котором значилось «РегенПласт».

— Симба?

— Гидрогелевое покрытие для обожженной или поврежденной кожи. Ускоряет регенерацию, снижает риск инфицирования.

— Отлично. Надеюсь, не придется мазать себе рожу после встречи с турбиной…

— В том случае, если носитель не сумеет избежать столкновения с турбиной…

— Дальнейший сценарий можно описать как: «неподдающееся восстановлению фрагментирование носителя», — перебил его я. — Помню, помню, не нуди

На дне подсумка я нащупал тонкий водостойкий блокнот и маркер. Ну, с этим все ясно. Время наложения жгута, укола анальгетика, предсмертная записка, на случай, если вынырнуть мне так и не удастся… Местные сомы прочитают, растрогаются…

Вообще, содержимое аптечки выглядело, как диковатый микс из едва ли не гражданских средств и специлизированных армейских препаратов. Похоже, собирал ее кто-то толковый, но несколько стесненный в средствах. Впрочем, это было абсолютно неважно. Главное — у меня это было. Да, Симба рассказывал мне про чудесных наноботов, медленно, но верно исцеляющих меня ценой собственной жизни, но на тот случай, если они совсем закончатся, а я еще буду подавать признаки жизни, очень даже пригодится. Спасибо тебе, неизвестный!