Корейский для начинающих

Как-то так получилось, что первая машина такси была забита под завязку, не знаю, как удалось уговорить водителя принять сразу пятерых пассажиров, но в этом была заслуга Ан сонсеним. Девчонки, хитро подмигивая, оставили нас с Нам Юном добираться до общаги самостоятельно. Он вовсе не возражал, а напротив, только скользнув на заднее сидение машины, после моих слов: «Чом пигунхейо», что на русском означает: «Я немного устала», взял за руку и пристроил мою голову у себя на плече. Может, им руководило количество выпитого пива, а может, я ему действительно понравилась, но вёл он себя довольно властно, пытаясь поцеловать меня прямо в такси, тогда как в Корее я бы не стала делать этого открыто, ведь водитель поглядывал в зеркало заднего вида. Только бы его действия не были результатом количества выпитого алкоголя… Я, конечно же, пыталась строить из себя недотрогу, аргументируя это тем, что в машине мы не одни.

В итоге доехали до общаги мы спокойно, но оставшись покурить во внутреннем дворике, просидели там ещё полчаса, допивая открытую бутылку пива, периодически целуясь и болтая на отвлечённые темы. Уже поднимаясь наверх по лестнице – я на второй, он – на третий этаж, мы ненадолго притормозили в закуточке женского этажа для довольно длительного прощального поцелуя. Я отметила про себя, что он немного напорист, возможно, не слишком опытен в подобных делах, но поддаётся обучению, позволяя мне доминировать.

Чуть пьяная и немного счастливая, распрощавшись с Нам Юном, я шла по коридору к своей комнате, как путь мне перегородила Даша с рулоном туалетной бумаги в руках; с деланно-недовольной миной, подбоченившись, она притопывала ножкой в ожидании.

– Ну? – только изрекла она.

– Мы целовались… - ответила я и глупо, пьяно захихикала, приложив ладони к губам.

– Это мы с Ксюшей видели из окна, думаю, можно тебя поздравить, - сказала она, не убирая с лица недовольства, что не знавшего её человека поначалу могло поставить в тупик, но я-то понимала, что на самом деле она радуется за меня. – И как?

– Не знаю, по-моему он не очень-то умеет целоваться, но это лечится… - делая вид, что смущена, ответила я.

Мы немного потрепались, пока смывали макияж в ванной, а затем мирно легли спать под чей-то привычный размеренный храп…

***

Вон Гван – корейская школа в Москве.

Люблю я сладкий чай с шоколадом, но он, конечно, не мартини… не мартини* – найдено на просторах рунета.

– ?* - Ончжебуто хангугорыль пэуго иссо?С каких пор вы изучаете корейский?

– – Иуольбутоё. С февраля месяца.

Самгёпсаль** (; samjpsal) — популярное блюдо корейской кухни. Представляет собой кусочки жирной свиной брюшины, не прошедшей маринования, не посыпанной специями, которые участники трапезы поджаривают на стоящем на столе гриле.

Апочжи* - (кор. ) – отец.

Ачжума* - (кор.) – тётушка, обращение к взрослой женщине.

Щи* - (кор. ) – господин, вежливое добавление к имени.

«я»* или «а»(в случае если имя заканчивается на согласную) – звательный падеж

Сэм* - сокращённо от сонсеним.

========== Глава 3 ==========

Выспавшись как следует, я, Гюнай, Даша, Ксюша, Ан сонсеним, Сон Чжин (почему-то без Вики) и Иль Хэ (наш третий практикант в изучении корейского языка) привычно совершили круг по Кёнсондэ, облазив до этого неизученные магазины одежды и обуви, впрочем, обувь на свою ногу я уже отчаялась найти. Тридцать седьмой с половиной размер — вполне ходовой для Кореи, вот только все туфли и сандалии, что я примеряла, оказывались неимоверно тесными, несмотря на то, что моя ступня, по меркам России, считалась даже узкой. Заглянув в “UNIQLO” — магазин японской одежды, сеть которых какое-то время назад была открыта в Москве, мы накупили по паре футболок (благо цены здесь были ниже московских) и общим решением направились в один из ресторанчиков с местной кухней, где и остались до самого отбытия в общежитие.

На часах было всего около десяти, когда я выползла из душа после прогулки. Мы расположились во дворике, исполненные искреннего желания дисциплинированно заняться домашней работой по корейскому языку, но всё равно не могли сидеть тихо, наверное, виной тому была несмолкающая на телефоне Чон Мин песня «Оппа Каннам стайл», под которую весело и забористо выплясывали Гюнай и Даша. Танец сопровождался комментариями Сон Чжина: «О-о-о-о-о-о, Даща-а-а-а!» после каждого её прыжка, но это ещё ничего… Вот когда она без труда и подготовки встала на руки, запросто устремив ноги к ночному небу, даже у меня челюсть отвалилась, а затем последовал не слишком приличный комментарий, отразивший всю полноту моего восхищения её акробатикой, впрочем, сидящий рядом Женя меня поддержал безоговорочно. Все попытки подучить подготовленные назавтра тексты на корейском, ведь нас — ого-го! — должно было приехать снимать телевидение, центральный корейский канал KBS, полетели в тартарары. Мой нетбук, игравший американский кантри и канадский рок, стал жертвой нападения Гюнай, отчаянно возжаждавшей музыки k-pop, которая за время пребывания в этой стране мне уже порядком поднадоела. Я стоически игнорировала её уговоры, а потом и вовсе закрыла крышку компьютера, так как Иль Хэ откуда-то приволок гитару, заставив мои глаза загореться пламенной страстью. Не то чтобы я умела хорошо играть, но три блатных аккорда изобразить могла, как и пару песен, которые орала с друзьями в глубокой юности во дворе своего дома.

Зашпилив сигарету в зубы, точно матёрый гопник, я закинула одну ногу на другую и лязгнула расстроенными струнами. Далее я некоторое время возилась с настройкой этого великолепия, приняв вид столь вдохновенно-значительный, будто была как минимум Джимми Хендриксом, а затем «чуть-чуть» громко заорала песню «Солдат» Пятницы. Наши корейцы, поражённые русским песенным колоритом, сидели с открытыми ртами; думаю, что относить их удивление к моему «профессионализму» точно не стоило, правда, последующая похвала была приятна. Вика, услышав оглашенный список моего скромного репертуара, запросила «Это всё» ДДТ, и я с удовольствием предоставила нашим возможность повыть на припеве, радуясь, что мои умения оценили. Да что говорить, я распушила хвост… Дашка, шмыгнувшая в общагу за фотиком, уже вовсю общелкивала нашу горланящую компанию, а Вика на свой самсунг снимала видео. Проходящие мимо местные аборигены откровенно боялись смотреть в нашу сторону, а ведь университет был сборищем певунов, певуний, актёров и музыкантов. Ну, точно подумают, что русские сумасшедшие, да ещё и бездарные.

Силой отобрав у меня гитару, так как я разошлась ни на шутку, Гюнай всучила её Иль Хэ и потребовала песню. Я реально тут же превратилась в пузырящуюся лужицу, когда он запел — у него был очень приятный голос, редкая фальшь ничуть не портила впечатления, да и сам опыт игры на гитаре, судя по тому с какой легкостью он брал баре, что мне редко удавалось, был куда более серьёзный, нежели мой. Завершив песню, Иль Хэ получил заслуженный шквал аплодисментов и тонну восхищения от покорённых слушателей.

— Это было восхитительно! Я будто на концерте оказалась! — разглагольствовала Гюнай в своей излюбленной манере розовой фефачки.

— Да, я чуть оргазм не словила! — поддержала я, тут же словив подзатыльник от Даши.

— Аня-я-я! — завопила Гюнай, переходя на ультразвук. — Фу! Как ты могла испортить такой момент?! — она морщилась, будто съела лимон целиком, пока я смеялась над её ужимками. — Это отвратительно!

— Ну, чего же тут отвратительного, — с деланно-серьезным видом не согласился Женя, — оргазм вполне даже приятная вещь. Обалденная, чего уж там!

Гюнай, которой само слово «секс» казалось аморальным, стала возмущаться на Женю, тот, в свою очередь, воспользовавшись ситуацией, под всеобщий хохот с серьёзным лицом стал читать ей лекцию о пользе интимных отношений для общего тонуса организма. Мы ей вспомнили и баклажаны… Гюнай их любила, но после того как мы подкинули ей пару идей, отнюдь не кулинарных, как можно ещё использовать сей овощ, она пообещала ещё долго без отвращения в его сторону не смотреть. Ан сонсеним смеялась вместе с нами нараспев, стараясь не переводить смысл жениных слов не слишком-то понимающим нас менторам, ибо Чон Мин и Сон Чжину было по девятнадцать лет. Иль Хэ же был немногим старше. В таком балагане нас и застал вернувшийся откуда-то Нам Юн, который, что приятно, подсел ко мне. Достав из сумки подшивку листков, он принялся их изучать, а затем преспокойненько, без стеснений репетировать свою роль в спектакле, который должен будет состояться в следующие выходные. К сожалению, на тот момент у нас в программе назначена поездка в Сеул, а мне, если честно, было бы приятно посмотреть на Нам Юна в его стихии. Пытаясь учить свою речь, я всё время отвлекалась на какие-то мелочи, например, наблюдение за ним, а затем и вовсе закрыла тетрадь, так как Даша совсем не вовремя дала мне гитару. Стараясь побороть стеснение, я спела ещё одну песню, на этот раз стараясь не вести себя как гопник. Позже ко мне пристал Женя с просьбой наиграть ему какую-то мелодию, что, к счастью, оказалось мне по силам.