Королева мрака

– В чем его обвиняют, Джеймс?

Герцог Крондорский кивнул писцу, и тот зачитал:

– Томас Рид обвиняется в воровстве, подстрекательстве к убийству и соучастии в убийстве некоего торговца пряностями по имени Джон Корвин, проживавшего в Крондоре.

– Признаешь себя виновным?
– спросил Джеймс. Ловчила Том огляделся и постарался произвести на Никласа как можно более приятное впечатление.

– Вы величествейший...
– начал он.

– Высочество, - прервал его Джеймс.
– Не "вы величествейший", а "ваше высочество".

Том ухмыльнулся так, словно эта ошибка была худшим из его преступлений:

– Вы высочество, дело было так...

– Признаешь себя виновным?
– вновь перебил Тома герцог.

Том смерил его злобным взглядом:

– Я как раз хотел объяснить это его высочеству, сэр.

– Сначала "да" или "нет", объяснения потом, - сказал Никлас.

Казалось, Том озадачен.

– Да, - наконец проичнес он, - строго говоря, я думаю, мне следовало бы сказать, что я виновен, но только в буквальном смысле.

– Запишите, - бросил писцу Джеймс.
– Кто-нибудь может выступить в твою защиту?

– Только Бигто, - ответил Том.

– Бигго?
– поинтересовался Никлас.

– Следующий обвиняемый, - пояснил Джеймс.

– Ладно, тогда рассказывай свою версию.

Том закрутил совершенно неправдоподобную историю о том, как двое бедных рабочих пытались получить причитающиеся им деньги с вероломного торговца пряностями, который обманул этих двух, по природе своей честных, рабочих. Обвиненный в вероломстве, торговец выхватил нож и в драке, случившейся вслед за тем, напоролся на свой же собственный клинок. Двое обманутых, сожалея о смерти злодея, взяли у него только те деньги, которые он им задолжал; по странному совпадению это оказалось все золото, что было при нем.

– И за ним еще немного осталось, - закончил свое повествование Том.

Никлас взглянул на герцога:

– Корвин?

– Честен, как правило, - ответил Джеймс.
– Иногда не платил пошлину, но это не редкость.

– За что Джон Корвин был должен вам деньги?
– спросил Никлас.

С мрачным блеском в глазах Том сказал:

– Ну, по правде говоря, вы высочайший, мы доставили этому торговцу немного кешийского перцу, не решившись побеспокоить таможенников в управлении порта, как вы понимаете. Но мы сделали это, только чтобы прокормить наши семьи.

Никлас взглянул на стоящую молча женщину, и Эрик, проследив за его взглядом, увидел, как она мгновение помедлила, а потом отрицательно качнула головой.

– Чего требует обвинение?
– спросил Никлас.

– Томас Рид - закоренелый преступник, состоящий в Гильдии Воров...
– начал Джеймс.

– Минуточку, господин!
– закричал Том.
– Это было всего лишь пустое бахвальство, попытка завоевать уважение стражников...

– Обвинение требует смертной казни, - закончил Джеймс, не обращая на него внимания.

– Согласен.

Этим единственным словом Ловчила Том был осужден умереть следующим утром.

Эрик взглянул на Ру и подумал, виден ли в его глазах такой же ужас, который он увидел в глазах друга.

***

Один за другим подсудимые представали перед судом, и каждый раз, перед тем как звучал приговор, принц бросал взгляд на женщину. И каждый раз она отрицательно качала головой - каждый раз, за исключением одного: когда судили Бигго. Тогда она кивнула утвердительно. Но, похоже, это не имело никакого значения, поскольку Бигго, как и все остальные, был приговорен к повешению.

Когда половина списка была уже позади, писец вызвал:

– Шо Пи.

Перед принцем предстал изаланец, и писец зачитал обвинение:

– Шо Пи, подданный Кеша. Арестован за драку. Во время ареста убил стражника.

– У тебя есть возражения?
– спросил принц. Изаланец улыбнулся:

– Возражения? Никаких, ваше высочество. Факты именно таковы.

– Занесите в протокол, что подсудимый признал себя виновным, - сказал Никлас.
– Ты хочешь что-нибудь добавить перед вынесением приговора?

Изаланец улыбнулся еще шире:

– Только то, что факты и истина - это не одно и то же. Я - всего лишь бедный послушник монастыря Дэйлы. Я был отправлен на поиски моего учителя.

– Твоего учителя?
– спросил Никлас; принца, без сомнения, заинтересовал такой поворот темы, разительно отличавшийся от всех заурядных оправданий, которые ему пришлось сегодня выслушивать.
– И кто же он?

– Этого я не знаю. В монастыре я пренебрегал службой и занятиями, делая исключение лишь для боевых искусств. Меня сочли недостойным посвящения, и настоятель послал меня в мир, сказав, что если мне нужен учитель, то он явно не принадлежит служителям Дэйлы, и я должен искать его в городе, где ежедневно дерутся.
– Кешиец пожал плечами.
– Часто за шуткой скрывается истина, и я долго размышлял над словами моего бывшего настоятеля. Обострив голодом интуицию, я принял решение искать учителя в вашем городе, хотя он очень далек от моей родины. И вот я направился сюда, подрабатывая по дороге, и прибыл в Крондор меньше недели назад.

– За это время его трижды задерживали, - вставил лорд Джеймс.

Человек по имени Шо Пи пожал плечами:

– К несчастью, это правда. У меня множество недостатков, и главный среди них - вспыльчивость. Меня обманули в карты, и, когда я выразил возмущение, завязалась драка, а когда я пытался доказать свою невиновность городским стражникам, меня избили. Я просто защищался.

– И убил стражника, - сказал герцог.

– Это тоже правда?
– спросил Никлас.

– Прискорбная, и в свою защиту я могу сказать лишь, что никогда не имел намерений убивать этого человека. Я просто пытался его обезоружить. Но когда я отнял у него меч, он внезапно отскочил, врезался в своего товарища, тот толкнул его опять в мою сторону, и он напоролся на меч, который я держал. Очень печально, но это было именно так.
– Он говорил равнодушно, как будто повторял урок, а не боролся за свою жизнь.

Принц взглянул на женщину, и та утвердительно кивнула. Никлас спросил:

– Чего требует обвинение?

– Тридцать лет каторжных работ.

– Согласен, - сказал Никлас.

Шо Пи, казалось, этот приговор позабавил, и Эрик терялся в догадках - почему?

Еще двоих осудили на смерть; наконец остались только Эрик и Ру. Когда прозвучали их имена, Себастьян Лендер выступил вперед одновременно с Эриком, а герцог сказал:

– Ваше высочество, это случай особый. Эрик фон Даркмур и Руперт Эйвери обвиняются в убийстве Стефана, барона фон Даркмура.

– Вы признаете свою вину?
– спросил Никлас, но прежде чем кто-нибудь из них успел ответить, вмешался Лендер:

– Если вашему высочеству будет угодно, я хотел бы попросить занести в протокол, что двое стоящих перед вами юношей невиновны.

Рассмеявшись, Никлас откинулся на спинку трона.

– Лендер, не так ли? Вы попортили немало крови моему отцу, и теперь я вижу, каким образом. Ну что ж, - он посмотрел на Эрика и Ру.
– Хотите что-нибудь сказать?

И опять Лендер опередил их: