Королева Теней

Герцог сказал, что ты разговариваешь – почему бы тебе не произнести для меня хоть слово?

Вернон.

Тишина приветствовала его.

Обратно, вниз по лестнице – ей нужно спуститься обратно.

Так прекрасна, – пробормотал её дядя кому бы то ни было.
– Как безлунная ночь.

Рот Элиды пересох от его тона.

Возможно эта судьба, что мы постоянно наталкиваемся здесь друг на друга. Он так пристально следит за тобой. Вернон сделал паузу.

Вместе, – сказал он тихо, с благоговением.
– Вместе, мы будем творить чудесные вещи, которые заставят мир трепетать.

Такие тёмные, личные слова. Она не хотела знать, что он имеет ввиду.

Элида шагнула вниз так беззвучно, как только могла. Ей нужно было убираться оттуда.

Кальтэна, - прогремел её дядя, требование и угроза, и обещание.

Тихая молодая женщина – та, которая никогда не разговаривала, которая никогда не смотрела на что-нибудь, о которой и были эти слова. Элида видела её только несколько раз. Видела, насколько она отстраненная. И сдержанная.

И тогда Элида продолжила подниматься по лестнице.

Вверх, опять вверх, стараясь, чтобы её цепи гремели так громко, как только могли. Её дядя замолчал. Она миновала ещё один пролёт, и увидела их.

Кальтэна прислонилась к стене, горловина этого слишком тонкого платья была сдвинута набок, её груди почти выпадали из платья. На её лице была такая пустота – словно она была не здесь. Вернон стоял в паре шагов от неё. Элида сжала бельё так сильно, что ей казалось, она может его порвать. Она бы хотела использовать эти железные когти,хоть раз.

Леди Кальтэна, – сказала она молодой женщине, которая была всего лишь на пару лет старше её самой.

Она не ожидала этой ярости со своей стороны. Она не думала, что осмелится сказать:

Меня послали за вами, Леди. Сюда, пожалуйста.

Кто послал за ней? – потребовал Вернон.

Элида встретила его взгляд. И не склонила головы. Ни на дюйм.

Лидер Крыла.

Лидер Крыла не имеет права встречаться с ней.

А ты? – Элида встала между ними, думая, что это не очень хорошая мысль, если её дядя вздумает использовать силу.

Вернон улыбнулся.

Мне всегда было интересно, когда ты покажешь свои коготки, Элида. Или я должен сказать, свои железные зубы? Значит, он знал. Элида посмотрела на него сверху вниз и положила ладонь на руку Кальтэны. Она была холодна как лёд. Кальтэна даже не взглянула на Элиду.

Будьте так добры, Леди, – сказала Элида, ведя её за руку, держа бельё в другой руке.

Кальтэна беззвучно пошла за ней. Вернон тихо рассмеялся.

Вы могли бы быть сёстрами, – сказал он обыденно.

Замечательно, – сказала Элида, ведя леди вверх по лестнице – несмотря на то, что из-за усилия удержать равновесие, её нога пульсировала болью.

До скорого, – сказал её дядя за их спинами, и она не хотела знать, что это означает.

В тишине, её серце билось так бешено, что она думала её стошнит. Элида вела Кальтэну до следующего пролёта, они шли довольно долго, и затем Элида открыла дверь и завела её в зал. Леди остановилась, уставившись в камень, в никуда.

Куда вам нужно идти? – мягко спросила её Элида.

Леди просто смотрела. В свете факелов, шрам на её руке выглядел отвратительно. Кто сделал это с ней?

Элида снова положила руку на её локоть.

Где ты будешь в безопасности?

Нигде – здесь не было безопасного места.

Но медленно, словно она вечность вспоминала как это делается, леди взглянула на Элиду.

Тьма и смерть, и чёрный огонь; отчаянье и ярость, и пустота.

И всё же – немного понимания.

Кальтэна просто ушла, платье свистело по полу. На её руке были синяки, похожие на отпечатки пальцев. Словно кто-то сжал её слишком сильно.

Это место. Эти люди –

Элида боролась с тошнотой, глядя как женщина исчезает за поворотом.

Манона сидела за столом, глядя на письмо, когда Элида вошла в башню.

Ты пробралась в комнату? – спросила ведьма, не утруждаясь повернуться.

Элида тяжело сглотнула.

Мне нужен яд.

Глава 33

Стоя на широкой площадке, посреди кучи ящиков, Эдион щурился от последних лучей утреннего солнца, сияющих сквозь высокие окна склада. Он уже вспотел и очень хотел пить, поскольку жаркий день превратил атмосферу склада в удушающую.

Эдион не жаловался. Он требовал, чтобы ему разрешили помочь, но Аэлина отказалась.

Он настаивал, что пригоден для сражений, и она лишь сказала: “Докажи это”.

Поэтому они были здесь. Он и Принц Фэ занимались обычной тренировкой - спаррингом на посохах в течение последнего получаса, и Эдиона хорошенько взгрели. Рана на боку готова была разойтись от одного неверного движения.

Боль только приветствовалась, учитывая мысли, которые донимали его всю ночь. Эвалина и Роу никогда не рассказывали ему, что его мать умерла, дабы скрыть знания, касающиеся его появления на свет: он был наполовину Фэ. И что он ещё не может знать, как будет стареть в течение следующего десятилетия. Что если он переживет свою королеву?

И его отец - Гарель. Это была совершенно другая история, которую ему следует изучить. Позже. Возможно, это было бы полезно если бы Маэва исполнила угрозу, которую она собой представляла. Теперь, когда легендарный товарищ его отца охотится на Аэлину в этом городе.

Лоркан.

Дерьмо. Истории, которые он слышал о нём, были полны славы и кровопролитий - в основном последнее. Мужчина, не совершающий ошибок, и безжалостный с теми, кто их допускал.

Дело с королем Адарлана было достаточно плохо, но иметь бессмертного врага за спиной… Дерьмо. И если Маэва когда-нибудь сочтёт целесообразным послать сюда Гареля… Эдион найдёт способ вынести это, как он нашел способ вынести всё в своей жизни.

Эдион заканчивал манёвр с посохом, который принц показал ему уже дважды, когда вдруг Аэлина приостановила собственную тренировку.

Я думаю, что на сегодня достаточно, - сказала она едва запыхавшись.

Эдион застыл от отказа, мелькающего в ее глазах. Он ждал этого всё утро. За последние десять лет он узнал от смертных все что мог. Если воины приходили на его территорию, то он использовал весь свой шарм, чтобы убедить их, научить его всему, что они умели. И всякий раз, когда он рисковал за пределами своих земель, то задавался целью, почерпнуть все знания, что мог, о борьбе и убийстве от всех, кто бы там не жил. Так что заявление о пребывании здесь чистокровного фэйца, направленного прямиком из Доранеллы, было возможностью, которую он не мог потратить впустую. Он не позволит жалости своей кузины помешать этому.