Королева Ветров

— Ты потрясающий, милый мой, — она потянулась и поцеловала его в лоб.

Барбатос прикрыл глаза и тяжело выдохнул.

— Маленький бриз, один из Тысячи Ветров. Дух надежды, которому люди своими молитвами даровали божественность, — тихо заговорила Ласточка и освободила Венти, отступая на шаг, но все еще не отрывая мягкого и любящего взгляда. — Тот, которому я передала и доверила свое наследие. Вложила душу и всю свою любовь.

Хм? Так что технически — он не ее сын? Ведь, не она его создательница, а лишь способствовала его появлению таким, какой он сейчас есть? Наследие — и есть та самая Воля, которую он и получил после смерти Декарабиана в нагрузку с его силами, божественностью и Волей?

Хотя…

Хоть Барбатос и брал облик своего погибшего друга, но вот цвета… они были идентичны с Ласточкой, кроме ее смуглокожести и черных крыльев. Некоторые черты и пристрастия — это от ее Воли. Ее Наследия. От того… можно назвать его больше либо приемным ребенком, либо воспитанником. Ведь к его развитию и воспитанию косвенно приложила руку именно Ласточка.

В конце концов, Барбатос и до получения ее Воли уже был самостоятельной личностью, со своими взглядами, опытом и знаниями. Так что можно сказать, что это все было навязанным бременем, и его мнение и разрешение никто не спрашивал, просто ставя перед фактом, что тот будет носителем чужой божественной Воли.

Почти также, когда никто не спросил его желания, и сделали Анемо Архонтом, вручив Сердце Бога.

Некрасиво.

Принуждение.

Но в то же время…

Как я уже ранее упоминала… Барбатос явно страдал от давления со стороны божественности, доставшейся от Декарабиана, из-за чего отказался от многого и отдалился от власти, перенимая влияние как раз Воли Ласточки, которая помогала сгладить двойственность.

А что с ним могло быть, если бы Барбатосу не за что было ухватиться?..

Спорно и тяжело.

Вроде и хорошо Ласточка сделала, предоставив выбор, но в то же время… не оставив тот.

Ведь и ее Воля стала тем самым якорем, который и вернул меня сюда.

Сложно…

Я зажмурилась и мотнула головой от тяжелых раздумий.

— Это не объясняет того, зачем ты пошла на самоубийство, позволяя Декарабиану убить тебя, — мрачно произнес Чжун Ли.

Тем самым вернул меня в реальность, вырывая из дум.

— Ну как же? — всплеснула руками Ласточка и недоуменно моргнула, обернувшись к Мораксу. Выглядело все напрочь театрально. — Тогда бы не родился он! — и указала на Барбатоса.

Угу. А для рождения одного требуются двое. Только так работает у людей и прочих животных. Но не у богов.

Так что со скепсисом на Ласточку смотрели мы все.

— Сейчас не время для твоих шуток, — качнул головой Чжун Ли.

— Никогда не думала, что я могу стать такой же вредной занудой, как и эти двое, — обиженно надулась богиня и сложила руки на груди.

Я с сомнением вскинула бровь.

— А я бы никогда не подумала, что могу быть чересчур эмоциональной. От твоей пустой болтовни уже голова болит, — и я потерла пальцами виски. — Мы не для того проделали такой путь, чтобы щипцами вытягивать из тебя ответы, а ты — увиливать от них.

— Вот! О чем я и говорила! — она тяжко вздохнула и закатила глаза.

Но понимания с нашей стороны она не встретила. Даже Барбатос скрестил руки на груди, требовательно уставившись на богиню.

— Заварила всю кашу, сделала нас в ней главными участниками… — спокойно и с расстановкой заговорила я. — Дай хоть понять, в какую игру мы играем. Потому что это совсем не весело — гадать и ломать голову от возможных исходов и предположений, когда со всех сторон наступает опасность! — я тяжело выдохнула и опустила плечи. — Ладно я, раз уж это часть меня, но их… — указала рукой на мужчин, — ты заставила страдать от своих действий в течение долгих трех тысяч лет. А если бы они не дожили до этого времени? У Андриуса эрозия! Как и у Моракса!

— Ничего бы не случилось! — Ласточка сжала кулаки, но во взгляде скользнул заметный испуг. — Я все подсчитала!

Я поджала губы и довольно сурово посмотрела на нее.

— Всегда бывает тот самый шанс, когда успех равняется нулю.

Она промолчала. Отступила на шаг и опустила голову, пряча глаза за челкой.

— По-моему, они имеют право знать все, — я скрестила руки на груди, глядя на отголосок свысока.

— Ты… ничего не понимаешь, — Ласточка мотнула головой.

— Я? — хмыкнула. — Я уже выбрала сторону.

Богиня вздрогнула и вскинула голову, распахнув глаза в удивлении.

— Уже?

И получила мой кивок.

— Кого?

— Его.

Очень многословно. Но мы друг друга поняли.

А мой ответ позволил отголоску набраться решимости, судя по взгляду.

— Тогда остался месяц, — твердо произнесла она. — А потом год.

— Ты видела только этот мир? Его Вероятности? Не свои перерождения? — уточнила у нее, так как в голову пришла одна мысль.

Ласточка настороженно кивнула.

— Понятно, — усмехнулась я и прикрыла на мгновение глаза.

Она и предполагать не могла, что меня занесет в другой мир.

В другой мир, где будет параллель этого как простая компьютерная игра. Что и дало мне немного форы в виде базы сведений.

Хотя Вероятности могли исходить и из этих знаний. Ласточка не знала о перерождениях, то вот сами Вероятности фиксировали любой исход и влияние на тот. А сама богиня уже выбрала наиболее благоприятный, проложив к нему последовательности.

— Значит, шанс на успех выше, — пробормотала в задумчивости Ласточка и прижала пальцы к подбородку. — Конечно, с Орденом Бездны нам не по пути, так как они искажают реальность и саму суть вещей. Там выход только в одном случае, если они нас осквернят, тогда и получат поддержку. Фатуи… тут шанс был, но небольшой. В принципе, сейчас вы сможете остановить сценарий Гнева Селестии, если они все-таки через семь лет обрушат тот на Снежную…

— Фатуи активизировались, как узнали о моем появлении, — заметила я и взмахнула рукой.

— Да, — кивнула богиня. — Леля, точнее уже, Царица сделает многое, чтобы ты встала на ее сторону. Выгода перевешивает. Она зла и напугана после событий с Каэнриахом и ненавидит всей душой Небесный Порядок, Селестию, после гибели ее возлюбленного, а, учитывая наше прошлое знакомство, когда Царица еще была юна, то она будет добиваться союза с тобой, как и поддержки.

— Вот как, — удивилась я.

Теперь поведение Фатуи в Мондштадте становилось объяснимым.

Царица просто запретила тем переходить мне дорогу и наоборот содействовать.