Королевская кровь. Книга третья

— Я не хотел похищать тебя, Ани-лиша, — признался он, доливая ей лимонад. — Во дворец было не попасть, и я ждал твоей коронации, чтобы сразиться с твоим женихом и заявить на тебя права. Тогда бы все было проще. Тебе бы пришлось покориться традиции и уйти с мужем.

— А если бы я успела выйти замуж и консумировать брак? — спросила она жестко. — Что было бы тогда, Нории?

Он на мгновение опустил глаза, но сразу поднял их, склонил голову набок.

— Тогда бы мне пришлось взять старшую из твоих незамужних сестер, принцесса. Но я рад, что ты была свободна для меня.

Она пожала плечами.

— Естественно. Чем сильнее средство, тем лучше. Только я человек, Нории, а не средство. Или тебе все равно?

— А разве твой жених не был для тебя средством? — спросил он необидно, даже равнодушно как-то. — Тебе нужен был сильный муж для спасения Рудлога, мне — сильная жена для спасения Песков. Но сейчас мне не все равно, прринцессса. Я не знаю, каковы твои сестры, но ты вся такая, как нужно мне. Со своим огнем и своей яростью, непокорностью и нежеланием быть слабой. И ты только со мной сможешь быть слабой, Ани-эна. Только моя вода может усмирить твой огонь, уберечь тебя от выгорания. Я нужен тебе так же, как ты мне. Ты сама это знаешь.

— Нет, — ответила она упрямо и дракон усмехнулся.

Они вернулись во дворец, когда Истаил уже засыпал. Хозяин Города тихо пролетел на белеющими домами, над бодрствующим Базаром, над парком со знакомыми тропинками, пятнами прудов и беседок, опустился во внутреннем дворе с фонтаном и цветущими после поединка с Мастером апельсиновыми деревьями. Уставшая наездница его медленно спустилась по крылу, погладила крепкие длинные перья, сказала «Спасибо» и ушла спать. И сон к ней сегодня пришел быстрый, легкий и красивый. Снова она парила в толще воды над изумительным живым и красочным подводным миром, и сновали туда-сюда рыбы, величественно двигались медузы, а рядом беззвучно кружил в завораживающем танце огромный, невероятно красивый белый дракон.

Глава 8

30 октября

Солнце вставало над Милокардерами, играя и искрясь в языках начавших расти к зиме ледников, освещая хвойный лес, высоко поднимающийся в горы, кривые росчерки бурных горных рек, белые террасы горячих источников и проплешины оползней и камнепадов. Чуть к северо-западу поблескивало огромное вытянутое озеро, которого раньше не было — запруда, образовавшаяся при обрушении Драконьего пика.

С высоты драконьего полета городок Теранови выглядел игрушечным, а уж домик Таси — и вовсе крошечным. Энтери сделал круг над лесом, окружающим дом, тяжело опустился на поляну — полет был долгий, а он еще и с поклажей. Навстречу ему уже бежала младшая сестра Таисии, Лори.

— А Таська тебя в городе ждет на оглашение! — крикнула она прямо в озадаченную драконью морду. — Меня оставили предупредить, если ты не догадаешься!

Как, интересно, он должен был догадаться?

— Ты лети, лети, — тараторила Лорик, — я на вездеходе подъеду. Заждалась она тебя-то!

Людей собралось на площади между библиотекой и администрацией так много, что казалось, что площадь устелена пестрым колышущимся ковром. Горожане принарядились — мужчины крутили на головы праздничные химы, женщины вязали от лба до затылка красные и синие платки, подворачивали ими волосы и делали второй узел — уже на макушке. Было холодно, и люди притопывали в такт играющей музыке, пили горячительное из фляжек, болтали и вовсе не тяготились ожиданием, в отличие от Таси. Она, нарядно одетая, в справленной недавно теплой свободной дохе с капюшоном, стояла на помосте и вглядывалась в небо в ожидании своего дракона. Не забыл ли ее в своей жаркой стране? Не перепутал ли дни, не усомнился ли в своем решении? Простоит до вечера, не прилетит — пойдет домой жить, как раньше.

Позади нее с торжественным видом стоял жрец Синей и радовался, глядя на людей — давно уже свадьбы столько не собирали. Так много людей, что оглашение придется не в храме проводить, а здесь, на площади. А еще он совсем не волновался — Богиня ему шепнула ночью, что свадьба будет хорошей, а он уже давно научился отличать ее голос от надежды.

Энтери появился — белый, как птица на голубом небе и сердце Таси потеплело, нервно сплетенные руки расслабились, а народ заволновался, начал переговариваться.

— Гляди-ка, не врал старый Михайлис, и правда змей за Тасю свататься прилетел!

— То не змей, а теаклоциакль, темнота!

— Вот удивится Матушка Вилайтис!

— Чего он не садится? Уже на второй круг пошел!

— Да куда ему садиться-то, столпились все! Эй, дайте жениху место для посадки!

— Эй, разойдитесь!

— Да дайте отцу невесты пройти!

Народ заволновался, отступил из центра площади, образовав круглую площадку, и змей, обдувая людей ветром от крыльев, приземлился, сбросил с себя сумки, обернулся молодым красноволосым мужчиной. Голым — только на запястье левой руки черной лентой вилась тиньки с золотыми капельками на кисточках. Энтери мало оборачивался за эти месяцы, боясь, что тиньки развеется, и каждый раз при обратном обороте проверял, на месте ли она.

Женщины заахали, захихикали, зашептались, но дракон, ничуть не смущаясь, порылся в сумках, достал оттуда штаны, ботинки и рубаху, оделся. И только потом обратился к окружающим.

— Здравствуйте, добрые жители Теранови!

— Здравствуй, змей небесный, — нестройным хором отвечали окружающие его жители. Сзади напирали любопытствующие, где-то в толпе протискивался к зятю старый Михайлис, а за разноцветными химами и платками на помосте Энтери видел Тасю — улыбающуюся и глядящую на него.

— Так это ж архиолох, — раздался изумленный старческий голос и из толпы показался старенький пестренький Никойлис — из тех старичков, что они с Тасей встретили у библиотеки.

— Видать, змеи тоже архиолохами бывают, — глубокомысленно заметил кто-то из народа.

— Эй, подвиньтесь! — наконец-то на свободное место вышел Михайлис, покачал головой, глядя на легко одетого змея. Замерзнет еще, простудится, зачем дочери болеющий муж? И так в прошлый раз едва вытянули с того света. Старый охотник подошел, внимательно посмотрел на черную тиньки, хмыкнул, обнял дракона.

— Прилетел все-таки, — проворчал он. — Я уж за эти три месяца больше Таськи извелся. Она-то спокойна была, говорит — обещал, прилетит. А я думал, вдруг ошибся?

— Прилетел, — согласился Энтери, снова отыскивая взглядом Тасю.

Старик зажег трубку, обвел окружающих победным взглядом.

— Ну что, убедились? Хорош зять-то?

— Убедились, — проскрипел Никойлис умиленно. — Хорош! Рыжий разве что…, - добавил он задумчиво и Энтери расхохотался.

— Только он тебе еще не зять, — смешливо выкликнули из толпы, — пока загадок не решил да благословение не получил.

— Решит, — махнул рукой старик. — А это что у тебя за сумки, сынок?

— А это выкуп за дочь, — пояснил Энтери. — Ковры наши, да золото. Большой мешок — на праздник для всего города, маленький — вам.

Он развязал большой мешок, показал сверкающие монеты. Михайлис сердито попыхивал трубкой.

— Вы, отец, не сердитесь, — сказал Энтери, — у вас свой обычай, у нас свой. Принято у нас выкуп платить за невесту. Вы лучше посмотрите, какие ковры красивые да теплые. Как раз вам в домик на зиму.