Королевский двор

— А? — непонимающе спросила я, а потом все же окончательно пришла в себя и сама же ответила: — Да, сейчас, уже бегу.

— Оно и видно, — проворчал пони. — Бежишь, и волосы назад. Если ты снова уснешь, я буду вынужден на тебя сесть, за последствия не ручаюсь.

Встав с постели, я поплелась в ванную, отметив, что находилась в покоях супруга, хотя мне казалось, что засыпала я у себя. Хм… Странно… С другой стороны, здесь мне действительно спалось спокойнее. Да и общая усталость ушла, голова почти не болела. Только кошки на душе скреблись, волнение за мужа и его здоровье сжимало грудь.

Водные процедуры я приняла минут за десять и перед тем, как позвать служанок, забежала в гардеробную, надела нижнюю сорочку с закрытой спиной, потому что нечего светить магическими татуировками перед посторонними.

Однако никого звать не пришлось: помощницы уже ждали меня, даже платье приготовили — лиловое, с золотистой каймой по расклешенному подолу. Безвкусное, если честно. Но мне было безразлично, что надевать, потому просить другое я не стала.

— Ваше Высочество! — Все три горничные присели в книксенах и склонили головы. — Не гневайтесь, что мы вошли без спросу. Нас прислал Его Высочество принц Шалий помочь вам поскорее собраться.

«Уяснили, что я не люблю незваных гостей», — хмыкнула я и кивнула. Так и быть, все равно собиралась их позвать. Удивительно, раньше я бы сама оделась, причесалась и пошла бы к принцу, а теперь вбитый в мозг этикет срабатывал как рефлекс. Так, словно я всю жизнь прожила в текущем статусе.

— Что за безвкусное безобразие! — возмутился прицокавший за мной Баян, а я беззвучно застонала: теперь придется выбирать из вороха тряпья что-то другое.

— Это любимый цвет и фасон Его Высочества, — проблеяла одна из горничных. Я не видела, какая именно, но, бросив взгляд на тройку помощниц, так и не поняла, какая именно. Все были на одно лицо, одного телосложения, в одинаковых чепцах и платьях. Бесит!

Пони навернул парочку кругов вокруг меня и служанок и задумчиво отметил:

— Чай, не муж, перебьется. Несите бирюзовое, а это Робертине отдайте, пусть она радует папашин глаз.

Я снова беззвучно застонала: наверняка служанки доложат о высказываниях Баяна и отцу, и сестрице. А я ведь только-только начала вливаться в семью! Ну, да ладно, я же ведь вежливо промолчала, можно все спихнуть на фамильяра. Сам заварил кашу — сам пусть и отдувается.

Платье сменили на аналогичное бирюзовое, помогли мне одеться и сотворили на голове божественную высокую прическу с парой выпадающих прядей. А потом я услышала взволнованные голоса за спиной, которые почти сразу заглушил пони, басом возмутившись:

— Что за ужас! Сати не идут высокие прически! А ну переделывайте, лодырницы и лентяйки!

Служанки с обидой покосились на Баяна, а потом выразительно посмотрели на меня. Все три, почти одновременно. Указания вредного пони им, очевидно, не хотелось выполнять, но и меня боялись разозлить.

— Делайте, — разрешила я. Из прически достали несколько прядей на затылке.

Баян одобрительно тряхнул головой и всхрапнул:

— Другое дело! Ждите снаружи, через пару минут мы выйдем.

— Но Его Высочество не разрешил приводить на ужин домашних животных! — вскинулась одна из горничных, за что получила тычок локтем в бок от товарки и спешно закрыла рот.

— Пара минут, — подтвердила я и дождавшись, когда горничные покинут покои, строгим голосом спросила: — И что это было такое?

Баян процокал к выходу, приложил ухо к двери и гаркнул в замочную скважину:

— А ну не подслушивать! — Снаружи раздался стук, словно кто-то ударился лбом. Пони удовлетворенно хмыкнул и вернулся ко мне. Окинув меня оценивающим взглядом, заявил: — Побеги магической лозы слишком разрослись, вот что. И эти курицы оставили твою шею открытой, являя на всеобщее обозрение татуировку. А я нутром чую, хоть убей, что надо ее прятать.

С Баяном я была абсолютно согласна, потому лишь кивнула фамильяру и пошла на выход.

Меня препроводили в малую овальную столовую, где уже ждал принц Шалий и богато уставленный стол. Я еще отметила про себя, что крайне расточительно ужинать таким количеством блюд: все равно большая часть останется нетронутой.

— Моя милая Сатияра! — поприветствовал меня отец, больше похожий на старшего брата. Принц поднялся, галантно отодвинул для меня стул и жестом велел всем убираться. Слуги тут же покинули столовую, плотно закрыв за собой двери. Баян, разумеется, никуда не делся. Он плюхнулся плюхнулся на толстый зад у дальнего края стола и внимательно уставился на Шалия. Отец выгнул бровь. Баян прищурился. Противостояние взглядов длилось минуты три, а потом Шалий счастливо оскалился и перевел внимание на меня. — Богиня с ним, если тебе спокойнее рядом со своей зверушкой, пусть сидит. Но полог тишины я все же накину.

«Зверушка» изобразила оскорбленную невинность, а потом принюхалась и ткнулась носом в бутыль из темно-зеленого стекла. Тут же все оскорбление как ветром сдуло, сменившись удовлетворением. Шалий заметил происходящее и удивленно хмыкнул. Но промолчал.

А потом принц приподнял левый рукав и коснулся одного из множества золотых браслетов. Яркие красные камни украшения сверкнули на миг, а потом вокруг нас распространилось едва заметное свечение. А я все гадала, как даются эти пологи принцу, ведь вся Мерсия в курсе, что магией отец не вышел.

— Мне тут птичка напела, — взявшись за нож с вилкой и отрезав кусок необыкновенно вкусного мяса, заговорил Шалий, — что моя милая дочь не контролирует свой дар.

Я подавилась салатом, который в этот момент жевала. Интересно, которая из птичек? Арий или Робертина?

— Вовсе нет, — поспешила я отрицать свою вину. Почему-то хотелось показаться самодостаточной и способной контролировать себя.

Однако Шалий окинул меня задумчивым взглядом и прищурился:

— Тогда, моя дорогая, ты совершила тяжкое преступление — вспомни, пожалуйста, графу сорок три пятый параграф.

Мне не нужно было уточнять, о какой талмуде идет речь. Я побледнела, вспоминая, что за наказание полагается за столь тяжкое преступление, как ментальное вмешательство в драгоценную королевскую головушку. И снова я призадумалась: что же за птичка напела? Все же Робертина или Арий? Уважаемый отец не сделал уклон в чью-то сторону.

— Это все от волнения, — поспешила оправдаться я, улыбнулась и пригубила вино. — Мой муж пропал, я не знаю, где он и что с ним, а потому вся на нервах.

Принц покачал головой и осуждающе посмотрел на меня:

— Ну, дорогая, так дело не пойдет. — Выдержав паузу, он отпил вина и откинулся на спинку стула. Сложил руки на груди. — Если хоть одна душа прознает, что наследная принцесса не владеет даром… Незнание не освобождает от ответственности.

Глава 11. О роковой ошибке

После ужина я вылетела из столовой, как ошпаренная; стражники и горничные не сразу сориентировались, а потому до покоев удалось добраться в одиночестве. Плотно закрыв за собой дверь, я привалилась к ней спиной и часто задышала. Щеки горели от стыда, а колени предательски дрожали. Кем я себя возомнила? Решила, что все в жизни стабилизировалось и единственное разочарование сейчас — это долгое отсутствие мужа. Но нет, дражайший отец ясно дал понять, что я еще слишком юна и недальновидна.