Королевский туман

Джеймс замер у стола, спиной к гостю.

— Я тогда работал в Тэли по найму, ну и повстречал одного человека, — деловито продолжил Роуз, — его зовут Уил, так он представился. Он рассказал мне про вампиров и про рыцарей. Он и кое-кто из его товарищей пытались тогда найти оружие против них.

Джеймс медленно обернулся к нему. Мировой механизм вдруг наклонился и повернулся какой-то странной, неправильной стороной. В нем не хватало множества деталей.

— Итак, продолжайте, — кивнул лорд, обходя стол и садясь в своё кресло — еще одна иллюзия уверенности.

— Ну да, — американец уселся в кресло напротив и на секунду замолчал, уставившись на коллекцию оружия. Разумеется, интересовавших его клинков там не было. — Эти хиндийцы тогда начали борьбу за свою свободу, и я, черт возьми, их понимаю, хоть они и такие странные — молятся идолам и коровам, и всё в таком роде…

— Среди них есть много мусульман, — механически поправил Джеймс.

— Не в том суть! — отмахнулся этот невежда. — Бог свидетель, человек имеет право свободно работать и богатеть на своей земле! А эта ваша Компания запретила всю внешнюю торговлю в обход себя. Хиндийские ткани были тогда куда качественнее и дешевле атлантийских, а вы вместо честной конкуренции ввели протекционистскую пошлину и запретили ввоз хиндийского товара, — он яростно стукнул кулаком по столу. — Да еще и разрушили все производство в Бенгалии! Не удивительно, что за последние полвека там от голода умерло тридцать миллионов народу. Я бы на их месте тоже взбунтовался.

Джеймс мысленно сосчитал до пяти. Хиндия. Восстание. Отец. Роуз. Вампиры. Он изо всех сил старался вслушаться в скрип этих шестеренок.

Да, как он уже заметил, там хватает и буддистов и мусульман. Подразделения солдат-сипаев специально комплектовались смешанными, чтобы исключить возможность сговора. Восточные религии крайне нетерпимы и непрактичны… Но эта самая блажь и сыграла против атлантийцев. Для сипайских войск ввели новые винтовки, пропитка патронов для этих винтовок изготавливалась из животного жира. Из жира коров и свиней. Верхушку патрона нужно было надкусить перед зарядкой. Взять в рот на одно мгновение. Всего лишь.

В результате сипаи-буддисты и сипаи-мусульмане объединились «для защиты Дхармы и Корана». А точнее, для того, чтобы безнаказанно убивать и грабить.

Более ста тысяч восставших дикарей.

— Эти сипаи, воины, там у себя всегда считались высоким сословием, а на службе у вас сделались расходным материалом, — продолжал вещать американец. Родня они ему что ли? Очень похоже на то. — Гоняли их в Бирму, в Чанхай, даже в Крым, и всё за грошовое жалование. Кому такое понравится! Не говоря уже о том, что все руководящие должности занимают колонисты, а судебная система запутана, как не знаю что и коррумп…

— Послушайте, — очень тихо произнес Джеймс, но Роуз услышал, — какое это имеет отношение к рыцарям?

— Да, да, — полковник резко потер небритую щеку, — рыцари были там. Они надеялись найти союзников, людей, которые понимают, о чем идет речь и, главное, имеют возможность… Знаете, где эти вампиры тут прячутся?

— Знаю, в Банке, — быстро кивнул Джеймс. Картина становилась всё красочнее, всё безумнее.

«Военное подавление в сочетании с разжиганием противоречий между частями страны и местными общественными слоями, одновременно с поиском в среде правящего класса надежной опоры, — говорил старший Мальборо, — вот залог нашего успеха».

Местные князьки самозабвенно грызлись между собой, чем и пользовалась Атлантийская Восточно-Хиндийская Компания. Правитель области, попавшей под её влияние, передавал атлантийцам ведение всех «иностранный дел» и содержал за счет своей казны армию Компании.

Казалось, эти разряженные в золото и перья туземные вожди просто не способны договориться между собой. О чем с ними могли договариваться рыцари?

— Да, именно в Банке! — американец едва не подпрыгнул на кресле. — Откуда Вы узнали?

— Не важно. Дальше.

— Да, да… Впрочем, не трудно и догадаться, это банковское здание надежнее королевского дворца и тюрьмы вместе взятых. Но главная проблема даже не в том, как проникнуть в их логово. Проблема в том, что нужно не только особое оружие, но и… как бы сказать, особый воин к такому оружию. Человек с особым происхождением и особым воспитанием, понимаете?

— Понимаю, — ответил Джеймс. Он понимал. Он сам должен был стать таким человеком, но потерял своё оружие, потерял кристалл графа Ди.

— И они тогда нашли такого человека. Это была княжна одной из провинций, звали её Лакшми Баи. Вы, должно быть, слышали? Во время восстания она стала у них просто национальной героиней.

— Да, слышал.

Джеймс чуть склонил голову к левому плечу. На лице его отразилось лишь легкое недоумение, лишь тень недоумения. Зато в голове ослепительно вспыхнуло и обожгло воспоминание, ярко-красное, жарко-удушающее.

По законам Компании, провинция, чей князь по каким-то причинам остался без наследника, переходила под полный протекторат атлантийцев.

Махараджа провинции Джханси, Гангадар Рао, оказался именно в таком положении. Точнее, оказались уже его наследники. В своём завещании Гангадар просил атлантийскую администрацию отнестись к его племяннику, которого он усыновил, как к наследнику. Документ был передан и заверен. Но в момент смерти махараджи сей наследник, племянник-сын, оказался еще слишком юн, даже для такого, казалось бы, не требующего большого ума дела, как управление хиндиским феодом. О своих правах на регентство заявила молодая вдова, махарани Лакшми Баи. Но Компания в лице генерал-губернатора герцога Мальборо объявила об аннексии Джханси.

А вскоре разразилось восстание.

— Рыцари сначала рассчитывали на детей Бахадур Шаха, всё-таки они считались последними из династии Великих Моголов, — продолжал Роуз, став вдруг очень серьезным и мрачным, — но он не имел реальной власти, чуть ли не всю жизнь был на содержании у той же Компании. Одним словом, жалкое зрелище. Такое жалкое, что его потом даже не казнили, в отличие от его сыновей.

Джеймс медленно кивнул. Бахадуру тогда было уже за восемьдесят. Восставшие сипаи заставляли этого «великого» Могола подписывать красивые воззвания. Что ему оставалось, тем более, что его сыновья примкнули к бунтовщикам. К ним тогда многие примкнули. И многие потом пожалели.

— Был у нас вариант с наследниками сикхского государства. Но там всё еще отвратительнее! После аннексии Пенджаба, последнего сикха, ему тогда было, вроде бы, одиннадцать лет, пригласили в Лондониум, где он торжественно «передал» королеве знаменитый хиндийский алмаз Кохинур, который и так уже давно был прилеплен к её короне. Вот ведь пакость…

Джеймс кивал и кивал, как чанхайский болванчик. Голова его пылала и пылала.

«Для меня, мадам, является величайшим удовольствием получить возможность, как Ваш верный подданный, самому передать Кох-и-нур моему властителю». Откуда, где лорд Леонидас мог читать эти слова юного Далин Сингха, почему они так четко всплыли в памяти именно сейчас?